Белое движение в годы гражданской войны в России (1917-1922 гг)
Шрифт:
Как справедливо заметил А. И. Деникин, «национальное чувство укрепило идеологию противобольшевистского движения… значительно расширило базу борющихся сил и объединило большинство их в основной, по крайней мере, цели. Оно намечало также пути внешней ориентации, вернув прочность нитям… связывавшим нас с Согласием… [82] Наконец, подъем национального чувства дал сильный толчок к укреплению или созданию целого ряда внутренних фронтов… к оживлению деятельности московских противобольшевистских организаций и вообще к началу той тяжкой борьбы, которая в течение нескольких лет сжимала петлю на шее советской власти». [83]
82
С союзниками в первой мировой войне по Антанте.
83
Деникин А. И. Очерки русской смуты //Вопросы истории. — 1992. — № 1. — С. 106.
К чести руководства
В. И. Ленин в работе «Ценные признания Питирима Сорокина» увязал подъем противобольшевистского движения с патриотизмом мелкой буржуазии, связанной частной собственностью неразрывными узами с отечеством.
Здесь же он указал на ее желание восстановить «буржуазную и империалистическую демократическую республику». [84] Выступая на партийном собрании работников Москвы 27 ноября 1918 г. Ленин конкретизировал свою мысль о сущности противобольшевистского движения на том этапе: мелкобуржуазная демократия «шла против нас с озлоблением… потому что мы должны были ломать все ее патриотические чувства», [85] так как патриотизм «это такое чувство, которое связано с экономическими условиями жизни именно мелких собственников». [86]
84
Ленин В. И. Полн. собр. соч. — Т. 36. — С. 190, 194.
85
Там же. — Т. 37. — С. 215–216.
86
Ленин В. И. Отчет Центрального Комитета VIII Съезду РКП(б) 18 марта 1919 г. //Полн. собр. соч. — Т. 38. — С. 133.
Кроме национального, было еще сильно развитое религиозное чувство.
Не случайно многими активными борцами с большевизмом белое движение ассоциировалось со священным «Крестовым походом», с борьбой с Сатаной, захватившим родную землю и помутившим рассудок соотечественников. «По глубокому своему смыслу, — писал И. А. Ильин, — белая идея, выношенная и созревшая в духе русского православия, есть идея религиозная…
Это есть идея борьбы за дело Божие на земле; идея борьбы с сатанинским началом в его личной и в его общественной форме… Поэтому если белые берутся за оружие, то не ради личного или частного дела и не во имя свое: они обороняют дело духа на земле и считают себя в этом правыми перед лицом Божиим». [87]
87
Ильин И. А. Указ. соч. — С. 1.
Таким образом, вся борьба белых с большевиками велась как бы исходя из двух начал: веры и государственности. Россия была для них не просто территорией, где они родились и выросли, а являлась, говоря словами Ильина, «национальным сосудом Духа Божия». Борясь за родину, белые полагали, что тем самым они сражаются за силу и свободу русского духа. В то же время для многих белое движение явилось последним средством, с помощью которого они намеревались утвердить на русской земле основные начала цивилизованной жизни, которые должны были бы базироваться на основных достижениях западной системы ценностей с учетом национальных особенностей развития России.
Белые не верили в справедливость насильственного уравнения и имущественного передела, а тем самым, в правоту социализма и коммунизма.
Они полагали, что дело не в бедности или богатстве, а в том, как «справляется дух человека со своей судьбой». [88] Справедливость, по их мнению, это когда каждый человек может трудиться и не опасаться за результаты своего труда. Как следует из обращения Верховного главнокомандующего белыми армиями адмирала А. В. Колчака к войскам, объявленного в приказе № 128 от 20 апреля 1919 г., перед ними ставилась задача добиться восстановления в стране «твердого законного государственного порядка, чтобы личность каждого и его имущество были неприкосновенны, чтобы каждый мог спокойно работать и пользоваться плодами своего труда». [89]
88
Там же.
89
ГАРФ, ф. 176, оп. 2, д. 23, л. 80.
Белое движение, таким образом, органически утверждало естественность и необходимость частной собственности. Стремление к единой России также было присуще участникам белого движения, ибо в центробежном распаде государства они видели его гибель. Что касается партий и классов, то их девизом было: Россия существует не для классов и не для партий, а все классы и все партии — для России.
Такова была, если суммировать всю палитру интересов составлявших белое движение социально-политических сил, его идеология. Та ось, на которую нанизывались различные, временами прямо противоположные точки зрения, но единые в главном — свержении власти большевиков и установлении в России демократического правового государства в форме либо конституционной монархии, либо республики. Окончательное решение выносилось на суд законодательного собрания, которое должно было бы избираться на основе всеобщего, равного, прямого и тайного голосования.
Касаясь основных направлений внутренней и внешней политики белых правительств, прежде всего следует заметить, что этот вопрос достаточно глубоко проработан как отечественной, так и зарубежной исторической
Как представляется, узел вопроса заключался в обеспечении целей борьбы материальными и людскими ресурсами. Хотя к августу 1918 г. во ждям белого движения стало ясно, что оно жизнеспособно даже при опоре на свои собственные силы и местные ресурсы, тем не менее с целью ускорения разгрома большевиков было признано необходимым воспользоваться, как ожидалось, широкой материальной и военной поддержкой союзников.
90
См.: Алексашенко А. П. Крах деникинщины. — М., 1966; Алексеев Г. Лавр Корнилов: Штрихи к политическому портрету //Кубань. — 1992. — № 3/4. — С. 76–81; Аргунов А. Между двумя большевизмами. — Париж, 1919; Барвенко Е. И. Деникинщина в белоэмигрантской мемуаристике. Запорожье, 1980; Бернштам М. Стороны в гражданской войне 1917–1922 гг. — М., 1992; Волкогонов Д. Генерал Деникин //Литературная газета. — 1990. 5 декабря. — С. 14; Гинс Г. И. Сибирь, союзники и Колчак: Поворотный момент русской истории, 1918–1920 гг.: В 2 т. — Пекин, 1921; Голубинцев В. Русская Вандея: Очерки гражданской войны на Дону, 1917–1920. — Munich, 1959; Горн В. Гражданская война на Северо-Западе России. — Берлин, 1923; Долуцкий И. И. Гражданская война в России, 1917–1921: Материалы к изучению отечественной истории. — М., 1992; Карпенко С. В. Почему не был создан «остров Крым»? //Перспективы. — 1992. — № 1. — С. 62–71; Кин Д. Деникинщина. Л., 1926; Минц И. И. Год 1918-й. — М., 1982; Овсянкин Е. И. Архангельск: годы революции и военной интервенции, 1917–1920. — Архангельск, 1987 и др.
Как явствует из переписки генералов М. В. Алексеева и Д. Г. Щербачева, их помощь рассматривалась только как продолжение выполнения обязательств перед Россией по заключенным еще царским правительством договорам. [91] Политика Франции и Англии, направленная на оказание поддержки вновь возникшим «государственным образованиям» на окраинах России, признавалась неприемлемой, даже в ущерб эффективным операциям против большевиков, а действия Японии на Дальнем Востоке и Франции в Новороссии и вовсе трактовались как недружественные. [92]
91
ГАРФ, ф. 446, оп. 2, д. 1, л. 58–92.
92
См.: Очерк взаимоотношений вооруженных сил Юга России и представителей французского командования //Архив русской революции. — Т. 16. — С. 233–262.
В отношении кардинальных вопросов внутренней политики белые правительства не сумели найти приемлемых решений. Провозглашение ими примата частной собственности завело их в тупик в деле разрешения аграрного вопроса.
13 апреля 1919 г. Совет министров в Омске принял постановление «Об обращении во временное пользование правительственных органов земель, вышедших из фактического обладания их владельцев и поступивших в фактическое пользование земледельческого населения». [93] Суть постановления заключалась в попытке сохранения сложившегося положения во владении землей, начиная с 1 марта 1917 г. по день свержения советской власти в той или иной местности. Вся земля, поступившая в результате революционных событий в пользование крестьян от ее прежних владельцев, национализировалась через поступление в заведование правительственных органов и последними уже передавалась в пользование земледельческого населения «впредь до издания основных земельных законов». Однако захваченные крестьянами земли земств, городов, сельских и селенных обществ и «сельских обывателей», которые до их захвата обрабатывались не только трудом наемных рабочих, но и «силами семьи», должны были быть возвращены их прежним владельцам. [94]
93
См.: Правительственный вестник. — Омск, 1919. 17 июня; ГАРФ, ф. 176, оп. 2, д. 83, л. 152.
94
См. там же.
Если принять во внимание, что в 1916 г. до 33 % крестьянских хозяйств пользовались результатами аграрной реформы П. А. Столыпина, выйдя на отруба и хутора, а 6 лет спустя только 2 %, причем, как указывают многие современные ученые, основной удар эти хозяйства перенесли именно весной 1917 г., становится понятной негативная реакция сельского населения на решение правительства восстановить единоличные хозяйства. [95]
В качестве промежуточного варианта в аграрной политике руководство белым движением пошло на то, чтобы засчитывать в собственность крестьян выращенный на захваченных ими землях урожай. Но если в Сибири сельское население владело им полностью, то на Юге России треть урожая должна была выделяться в виде арендной платы законным владельцам земли. [96]
95
См.: Figes O. Peasant Russia, civil war. The Volga countryside in revolution (1917–1921). Oxford, 1989. — P. 56–57; Герасименко Г. А. Влияние последствий столыпинской аграрной реформы на крестьянские организации 1917 г. //История СССР. — 1981.— № 1. — С. 39–40, 42, 47.
96
См.: Спирин Л. М. Разгром армии Колчака. — М., 1957. — С. 33; ГАРФ, ф. 439, оп. 1, д. 88, л. 209.