Белое море
Шрифт:
Наконец-то мы сели за стол, и принялись за ужин. Лишь увидев яства, поданные по последней льевольской моде, как любила королева, я осознала всю степень своего голода. В это время жена крола со своего места наблюдала за мной, на что я решила не обращать внимания. Она ненавидит брата из-за его схожести со своим мужем, и ненавидит мою мать, подозревая ее в том, чего доказать не может. Давным-давно в поле ее ненависти попала сестра Бронислава, когда старший сын крола влюбился в северянку. Понятное дело, я была для королевы очередной ненавистной Беломорской, отравляющей мир своим существованием. Ну и пусть ненавидит, в этом наши чувства взаимны!
Как
В честь приятного дня крол решил обойти традиции, и строгий порядок ужина был нарушен. Если обычно женщины первыми уходили в примыкающую комнату, давая драконам возможность обсудить важные темы, то сейчас все сразу покинули стол. Все общались, подобрев после сытного приема пищи, и в разгар особого оживления я заметила, как Казимиров куда-то пошел с моим братом. Не сдержав любопытства, я прокралась за ними.
После службы на севере я многое умела, в том числе — крайне незаметно передвигаться и не выдавать своего присутствия. Вот и они меня не заметили.
— Здесь нам никто не помешает, — сказал крол, повернувшись спиной к брату. — Я люблю открывающийся отсюда вид, словно весь город лежит у меня на ладони.
Ярогнев хранил молчание, и Казимиров вновь обратился к нему.
— Ты умен, я это ценю, поэтому буду говорить с тобой откровенно, чтобы не тратить лишнее время на увертки и разъяснения. Оставим это женщинам.
— Разумно, ваше величество.
— Во время этой беседы я разрешаю называть меня просто Ольгердом. Я хочу поговорить с тобой на равных, это важно.
— Я согласен на откровенность, но даже малейшая фамильярность с моей стороны будет недопустима, мой крол.
— Как пожелаешь. Но свое слово я назад не беру, помни.
— О чем вы хотели поговорить?
— Не о чем, а о ком. О Туане Крутороговой.
— Мы действительно поднимем эту тему? — лицо брата не дрогнуло, но его голос был куда более ледяным, чем минуту назад.
— Разумеется. Ты ведь сам вмешался в это дело. Признайся честно, ты с самого начала догадался, кто она такая, верно?
— Не совсем. Я догадался, что она не та, кем ее считают, но пришлось потратить много времени, чтобы выяснить все до конца, а потом — понять, что она и сама пребывает в неведении.
Крол задумался, я же лихорадочно перебирала ближайших родственниц господина Круторогова, но не припоминала дракониц по имени Туана.
— Я тоже был удивлен, мягко говоря. Все мы храним секреты, я и не настаиваю на безоговорочной откровенности, прошу меня уволить от столь сомнительной радости! Но дойти до такого… Артемию стоило лишь попросить о помощи, и я сделал бы все ради него и его семьи.
— Он сам пытался защитить всех, в том числе и вас.
— Знаю, знаю, но вышло все как-то криво, не находишь? Теперь он снова столкнулся со старой проблемой, и мне все-таки пришлось вмешаться, дабы разрешить конфликт мирно.
— Они узнали? — в глазах брата сверкнула молния.
— Еще бы! После шумихи в Академии ее имя стало у всех на слуху, и Рустемзаде быстро сложили два и два.
— Почему они тогда еще не явились?
— Я не просто вступил с ними в переговоры,
— Но она все равно в опасности!
— Поэтому девушку и привезли сюда, в столицу, чтобы она была у нас на виду, и Рустемзаде было легче держать свою кровожадность в руках. Я своим именем защитил ее, понимаешь, что это значит?
Ярогнев серьезно кивнул.
— Теперь я несу за нее ответственность, как за члена своей семьи, и, если они ей навредят — последствия будут колоссальными.
— Это благородно с вашей стороны. И как продвигаются переговоры?
— Их правитель целиком поддерживает меня. Он был в шоке, когда узнал, что они сделали с семьей Круторогова. Однако их глава рода — странная личность. Молодой мужчина, возглавил семью после смерти отца, и он не кажется дикарем или ярым поборником традиций. Наоборот, он вызвал во мне стойкую симпатию, и хоть он утверждает одно, я вижу, что думает он на самом деле иначе. Зачем тогда настаивать на мести? В любом случае, мне удалось достигнуть прогресса, и я уверен в успехе.
— Почему вы мне рассказываете это?
— А кто еще заинтересован в ее судьбе, если не ты? Повторюсь, ты первым влез в эту тайну, разведал все, отслеживал ее пребывание в Академии. И лишь благодаря твоему любопытству она до сих пор жива. Артемий корит себя, что не сумел защитить дочь, и ее жизнью теперь обязан тебе. На мой же взгляд, это к лучшему. Я добьюсь отмены мести, я признаю ее, официально возьму под защиту своей фамилии, верну ей имя и род. Она — урожденная Круторогова, драконица древней знатной крови, и скоро все узнают об этом. Но ей понадобится защита куда более сильная, чем мое покровительство.
На этот раз Ярогневу не удалось сдержать эмоций: его лицо ожило, и впервые за всю жизнь я увидела, как он покраснел.
— Ты правильно догадался, я планирую отдать ее под защиту и твоего рода. Ты ведь любишь ее, это совершенно очевидно, но тебе придется не просто взять ответственность за ее жизнь, но и за будущее рода Крутороговых. Артемию давно пора обзавестись наследником, он и сам к этому пришел наконец, так что вместе с Туаной вам придется удерживать позиции Крутороговых, а после — поддерживать будущего наследника рода.
— Ваше величество…
— Сейчас это кажется тебе безумием, но я говорю вполне серьезно. Я поженю вас сразу же, как только это станет возможным.
Краски схлынули с его лица.
— Ваше величество, я не могу жениться на ней. Моя жизнь принадлежит северу, я не имею права оставить его ради вотчины господина Круторогова.
— Ты можешь лгать мне, но не лги самому себе. Ты ненавидишь свой дом, я это знаю. И ты любишь девушку, это тоже мне известно. Я желаю тебе добра, Ярогнев, и хочу, чтобы ты был счастлив. С братом во главе рода твоя жизнь превратится в кошмар, а мое предложение гарантирует тебе свободу. К тому же я прекрасно знаю каково это, брак без любви. Поверь, с годами тяжесть становится невыносимой, но у меня не было выбора, я поступил так, как полагалось с моей кровью и моим титулом. Ты же можешь получить все, о чем только мечтает твое сердце. К тому же, не думаешь о себе — подумай о ней. Нам придется выдать ее замуж, ибо того хотят Рустемзаде, а мы все желаем уже закрыть этот вопрос. Но кто еще поймет ее, если не ты, кто примет ее, не попрекая прошлым?