Белое на голубом
Шрифт:
Девушка быстро усадила парней за самый дальний столик, тот, что в тени под лестницей. Принесла вина и закуски. Сама присела рядом.
– Чтобы не вызывать ни у кого подозрений, кто-то из вас должен пригласить меня на свидание, - шепнула она, глядя в зал.
Ребята переглянулись, Эфрот вытащил лютню и забренчал какую-то мелодию, а Семнорф, изображая соблазнительную улыбку, громко стал расточать Нильде убийственные комплименты.
– Эй, парень, как-нибудь на досуге запиши-ка мне, что ты сейчас тут бредил, - не выдержал моряк из компании, сидевшей рядом, -
– Не мешай, сам не умеешь красиво говорить, так учись!
– важно отвечал Семнорф, - Нильда, милая, ты придешь ко мне на свидание?
– Нильда, неужели тебе нравятся павлины?
– не унимался моряк.
Нильда хмыкнула, взглянула на Семнорфа и выдала во всеуслышание:
– А что? По-моему он очень красиво говорит, нет?
За соседними столиками засвистели. Семнорф тут же поспешил вставить слово:
– Не слушай их, им завидно! Так ты придешь ко мне на свидание?
– А что... Приду, пожалуй...
Он вдруг оказался рядом с ней, припав на одно колено и протягивая руку:
– Ну что, пошли?
– А пошли!
– расхохоталась Нильда и, крикнув, - Сегодня обойдетесь без меня!
– выбежала из таверны.
Семнорф тут же взял свой плащ, шепнул парням:
– У старого причала, - и пошел к выходу вслед за ней.
В след ему неслись свист и улюлюканье, но Семнорф победно улыбался. А на душе у него скребли кошки. Как же так, еще вчера все дружно кричали: 'Царевичу слава!'
А сегодня прокляли и забыли. Никто и разбираться не стал. Недорого стоит человеческая жизнь. Невольно вспомнилась ему легенда, что когда-то рассказывал Антионольф на уроке истории. Про того юношу, Иосифа, прозванного прекрасным, которого также оклеветала жена его господина.
– Только у этого Иосифа прекрасного видимо не было хороших друзей, - Семнорф зло усмехнулся про себя, - А у нашего прекрасного Алексиора они есть!
***
Через короткое время вся компания собралась у старого причала. Там было темно, полно разбитых остовов лодок и всякого хлама. Черт ногу сломит. Точнее говоря, там была свалка, куда отправлялись все старые разбитые посудины, после того, как отслужили свой век. Пойти на свидание в это место никому не пришло бы голову, зато прятаться там было в самый раз.
– Нильда, надо...
– Семнорф только начал, а она уже ответила.
– Ждите здесь. Я пойду к деду в фиорды. Вернусь через час. Кто со мной?
Пойти с ней вызвался Голен. Как самый красноречивый и серьезный.
Собственно, убеждать долго никого не пришлось. Она просто пришла и сказала:
– Дед. Мне нужна твоя помощь.
– Зачем?
– Помнишь, ты водил меня на днях к...
– Я понял. Что делать надо?
Тут выступил Голен:
– Уважаемый...
– Зовите меня Джулиус, молодой человек, - дед прищурился.
– Уважаемый Джулиус, нам понадобится хороший быстроходный корабль. Надо будет вывезти ночью одного человека. Подальше вывезти.
– К темнокожим в Рахсаранарт пойдет?
– Пойдет, - выдохнул Голен.
– Который час?
–
– Полночь через два часа, - ответил ему один из его людей.
– Начнется отлив... Готовьте 'Милашку', - распорядился старый морской волк.
А потом обратился к Голену:
– Вам два часа хватит, чтобы вытащить его из застенка?
– А откуда вы...
– хотел было спросить молодой человек, но дед только вопросительно приподнял бровь.
– Поторапливайтесь, плыть в Рахсаранарт довольно долго. Нильда, пойдешь с ними, покажешь дорогу.
– Почему вы помогаете нам?
– не удержался от вопроса Голен.
– Потому что так надо, - ответ старого контрабандиста хоть ничего и не прояснил, но был весьма категоричен, - Ты еще здесь, парень?
***
Онхельма в последний раз проверила состояние Вильмора и с удовлетворением отметила, что дорогой старый муж благополучно пребывает в полном беспамятстве. Что ж тут удивительного, сердечный приступ в его возрасте так быстро не проходит. Его еще долго в постели придется подержать, до тех пор, пока он будет нужен. А потом... Царица улыбнулась. Ей положительно нравились советы того, кого она про себя стала называть внутренним голосом.
Сейчас ей показалось хорошей идеей сходить в застенок, взглянуть на Алексиора. Ей хотелось увидеть страх в его глазах, пусть поползает на коленях, прощения попросит. А она может и смилостивится, как знать? Она же не чудовище? Так?
Онхельма никого с собой брать не собиралась, снова применила отвод глаз и уже подходила к нижнему подземному уровню дворца, когда услышала звон стали. Колдунья мгновенно напряглась. Что это тут происходит, чет побери?!
А происходило вот что.
Нильда ждала снаружи, а четверо парней сумели отвлечь и оглушить охранника. Уже вывели из камеры Алексиора, но тут набежала стража, и завязался бой. Семнорф со всей силы толкнул ногой и вышиб старую дверь, ведущую из коридора наружу, а потом гаркнул на застывшего было Алексиора:
– Беги, придурок! Слышишь! Девчонка, тащи его отсюда!
Ей не надо было повторять дважды, Нильда схватила царевича за руку и потащила в темноту. Бежали молча, спотыкаясь на узкой опасной тропе над водой, но вскоре вышли к пляжу, а там она уже знала дорогу.
Бежать пришлось из последних сил, они опаздывали. Сзади раздавался шум, издали было видно, что во дворце какое-то движение. Алексиор чувствовал себя ужасно, ясно же, что парни попались из-за него. Что с ними теперь будет?! Что?!
В какой-то момент он остановился, развернулся и хотел побежать обратно.
– Стой! Куда ты?! Назад нельзя!
– закричала Нильда и намертво вцепилась ему в плечо.
– Пусти! Он там погибнут из-за меня!
– Все правильно, - ответила девушка, - Так надо.
– Пусти! Ты не понимаешь!
– Это ты не понимаешь!
– закричала она в ответ, - Так надо! Потому что отомстить за всех сможешь только ты! Но не сейчас! Пойми. Не сейчас! Для этого нужно время!
– Откуда ты знаешь?!
– его трясло, и слезы катились градом.