Белое Пламя
Шрифт:
– А умертвий куда дел?
Къяр фыркнул: «А что мне четыре дюжины трупов? Упокоил…»
Альтис подозрительно принюхался и сморщился.
– Уй-е… Тебя самого не задели? Нет? Тогда, сделай милость, иди выкупайся.
Конь тряхнул роскошной, но от того не менее грязной гривой и величаво удалился в сторону моря. Альтис, проводив зверя взглядом, понадеялся, что всеядный конь все-таки не ел трупов…
Советника отнесли в наскоро разбитую палатку. Риман, подумав, занял второе место в палатке Дантэ, предпочтя хлипкую, но все же крышу ночевке у костра.
Оставшуюся ночь Альтис
Калигула ранили. И ранили гораздо серьезнее, нежели къяр пытался это дело представить. Бок коня был исполосован до проглядывающих сквозь мясо белых ребер, а из рассеченного живота каким-то чудом не вываливались внутренности. Ругаясь на все лады, демон и целительница несколько часов потратили на лечение верного зверя. Тот стойко вытерпел все мучения.
Когда раны къяра были достаточно залечены, у самих целителей уже не осталось сил ни на что, кроме как улечься спать прямо на песке.
…Демон шел по чистой изумрудной траве. Солнце мягко стелило лучи, не ослепляя чувствительные глаза Альтиса, тихо шуршал ветер в кронах деревьев. Природа дышала покоем и умиротворением. Где-то неподалеку слышался плеск волн.
– Не к добру это, – пробормотал парень, разглядывая едва заметную тропку под ногами.
Тропка вывела его из рощи на поляну, посреди которой рос старый раскидистый клен. Несмотря на то что была середина лета, клен был по-осеннему красным. Под деревом в просторных белых одеждах стоял убеленный сединами старец, держа на ладони раскрытую книгу.
– Я же говорил – не к добру, – хмыкнул демон, понимая, что тропинка ведет прямо к клену.
Когда тень от дерева упала на Альтиса, старик поднял глаза и улыбнулся:
– Пришел-таки?
– Хорош пытаться быть тем, кем не являешься, – поморщился юноша.
Старик грозно свел седые брови и обернулся золотистым, в красных подпалинах, драконом. В когтистой лапе лежала великая книга и сверкало серебром с золотом перо.
– Ха-ха. Не впечатляет.
Дракон тяжело вздохнул и, пробормотав что-то вроде: «Откуда ты такой на мою голову взялся», обернулся девчонкой-подростком лет четырнадцати. Маленького ростика, худенькая, в потертых зеленых штанах с кучей карманов и завязанной узлом на животе рубашке, она сердито тряхнула двумя короткими темно-русыми косичками. Симпатичное личико обсыпали миленькие веснушки. Книга превратилась в видавшую виды, зарисованную и исписанную тетрадь, а перо приобрело вид основательно погрызенного сверху и неровно заточенного графитного карандаша. И только глаза – глубокие, золотисто-коричневые – сохранили прежнее выражение всепонимания и глубокой мудрости.
– Доволен? – сухо поинтересовалась великий Создатель.
– Вполне! – криво усмехнулся Альтис.
– Пройдемся? – Она кивнула в сторону убегающей дальше тропки.
Альтис кивнул, и они направились прочь. Девочка смотрела себе под ноги, незаметно теребя карандаш. Демон же, почти не таясь, разглядывал это чудо.
– Знаешь, мне в последнее время не нравится происходящее, – начала разговор она. – Вы с Арохом совершенно перестали прислушиваться ко мне.
Альтис фыркнул и удивленно воззрился на Создателя:
– Прислушиваться? Это как?
– Легко
В это время они вышли к морю, и Пламенный полной грудью вдохнул соленый воздух.
– Я не понимаю тебя, – искренне признался Альтис.
– Пойдем присядем. – Девочка кивнула на прибрежный песок.
Они сели. Создатель положила на колени тетрадку, поглядела на Альтиса ставшими серыми со сталью глазами и тяжело вздохнула.
– Если ты думаешь, что мир творится с момента основания, то ты ошибаешься, как и все остальные, – сказала она. – Мир творится с настоящего с одновременным уклоном в прошлое и будущее. Будущее непостоянно и переменчиво, как волны на море. Настоящее – это настоящее. Его можно лишь слегка корректировать, внося некоторые поправки в прошлое. Хотя иногда это приводит к непредвиденным последствиям.
– Даже так? – Альтис начал кое-что понимать. – Тогда какого хрена ты допустила, чтобы меня так обманули? И не сама ли ты меня так подставила с этим проклятым телом?!
– Не бесись. Я не знала, что у Карины родится дочь. Весь расчет был на сына! А когда увидела – было уже поздно что-то менять. Я могла только немножко тебе помочь… Вот смотри! – Создатель раскрыла на середине тетрадку, исписанную мелким убористым почерком.
Язык был незнаком Альтису, но, когда он попытался что-то прочесть, в голове возникли довольно смутные картины.
– Я читаю с середины, потому что будущее читать бесполезно, оно меняется каждую минуту, а прошлое мне не часто требуется.
– Так ты… только читаешь? Не пишешь? – изумился демон.
– Почему же? Пишу. Просто я заложила основу, а дальше мир развивается практически без моего участия. Я действительно даже не могу узнать его весь. И спуститься на континент я тоже не могу. В моем распоряжении один только Велимор! И тот уже…
Она пролистала тетрадь, и Альтис увидел, что некоторые строчки перечеркнуты, исправлены и подписаны сверху. В некоторых местах зачеркнуты целые абзацы, в других исписаны поля.
– Я немногое могу для вас сделать, Ал. Я привела к тебе Ароха, хотя до последнего момента сама не догадывалась о том, кто он такой. Я послала в погоню тех некромантов, которые были противниками войны, а не лысых упырей из ярых приверженцев ордена. Я устроила так, что именно ты наткнулся на нимадоргский лагерь в лесу. Я наделила Марью мастерством, неподвластным даже мне. Я вовремя выгнала Трэна размяться в море, хотя он и упирался. Но мир самостоятелен и пишет сам себя. Я не могу стать всевластной, такой поступок убил бы мой мир…
Создатель чихнула и почесала переносицу. Этот простой жест мгновенно превратил ее из божества в обычного подростка. Альтис молча смотрел на море. Сейчас он выглядел гораздо старше своего демиурга…
– И ты не можешь… переписать в прошлом, чтобы первенцем Карины оказался сын? – спросил демон. – И чтобы мои братья… не умирали?
– Основополагающие события не могут быть переписаны, – категорично ответила девочка. – Кроме того, мир – это очень большое игровое поле. И я тут не единственный игрок.