Белое солнце дознавателей. Том 4
Шрифт:
— Упакуй отдельно.
Статуэтка Немеса стояла на привычном месте — у зеркала, и подмигивала мне красными камешками глаз. Последнее, что осталось от тёти. Фло писала на декаде, но ничего полезного — муж доволен, вышки работают исправно, они ждут пополнения в семье. Спрашивала про Юг и издалека пыталась вызнать, увижу ли я Айшу? Дядя запретил им общаться.
Айша была изворотливой тварью, но даже твари положен второй шанс, и даже твари хочется иметь что-то, что осталось от матери. Я взвесила статуэтку в руке — её тяжесть до сих пор удивляла.
— И это!
— Мисси!
— Уверяю
— Ничего, — всплеснула руками та и поджала пухлые губы — врет, как есть врет, — совсем ничего, значится… и пошто нам дадена эта гадина, — пробурчала Нэнс себе под нос.
— Что?
— Храни, говорю, Великий, мистрис Стефанию, неустанно храни!
Я вздернула бровь, но промолчала. Один из кусочков шелка, цвета лазурного безоблачного неба, светился среди свертков, и я подцепила его пальцами.
Один, два, три кусочка ткани? Шаровары? Где леди Тир нашла у нас наряд для гаремных танцев?
— Есть ли в круге, — я помедлила, подбирая нужное слово, — … воспоминания, как исполнять южные танцы?
— Да как не быть, мисси, кажись все есть, — и критично посмотрела на три кусочка ткани. — Это чевой-то вы удумали? Танцевать в этом? Свои платья оставили, а этот срам взяли? Кто продал такое в лавках — закрыть надо срамоту такую!
Я хмыкнула. Леди Тир явно брала на свой вкус — шаровары были полупрозрачными, верх расшит камнями.
— В этом не танцуют перед всеми, Нэнс… это для женщин, — или для мужа. Потому что все танцы жены и наложницы учат только с одной целью — ублажать своего господина. Ведь когда господин в достаточной степени ублажен, им гораздо проще управлять. — Упакуй.
— Мисси!
В дверь деликатно постучали, Нэнс кинулась открывать, бросив на меня укоризненный взгляд. На пороге нервно мялся слуга — дядя к вечеру совершенно загонял всех.
— Госпожа, сир просил передать, что через шестьдесят мгновений ждет вас на нижнем ярусе. И, — он виновато сглотнул, — совершенно не потерпит опозданий.
Я молча кивнула.
Вниз по ступенькам я спускалась неторопливо. Самые сложные ритуалы у нас, на Севере, проводятся по ночам, Юг придерживается такой же традиции, а вот Восток и Запад считают, что самое лучшее положение звезд и светил на утренней заре.
Эта ночь и точное время — лучшее, из того, что рассчитали клановые астрологи. Особая ночь, для особого ритуала.
Меня собрали быстро — все было готово заранее — купальни, масла, специальная ритуальная одежда. Распустить волосы, верхний плащ — в подземельях холодно, и совершенно никаких украшений. Только браслеты Арритидесов светились кандалами на узких запястьях, и родовое кольцо нет-нет, да вспыхивало силой от близости к источнику, и от того напряжения, что билось внутри.
На нижней поворотной площадке, сразу перед первым спуском в алтарный зал меня уже ждали. Аксель был хмур, Данд бледен, и только дядя излучал непоколебимое спокойствие и уверенность.
— Вайю. Идем.
Глава 6.
Вниз по лестнице я спускалась последней, замыкая шествие. Дядя шел первым, потом Аксель, Данд— и это казалось очень символичным — умирали мы ровно в таком же порядке. Я — всегда замыкающая.
Дандалион шагал обреченно. Нет, шаги были твердыми, плечи развернуты, подбородок вздернут… но… слишком. Слишком четко, слишком напряженно, слишком скованно. И пальцы — я мазнула взглядом — у него одного пальцы были чистыми. Руки Акса и дяди уже полыхали тьмой по локоть и перламутрово отливали искрами силы в сумраке.
Мы шагали по ступенькам синхронно, в едином ритме, пальцы вспыхивали и гасли в такт биения сердец, и даже кровь толчками двигалась по венам с одним и тем же интервалом.
Транс, в голове застучали барабаны, и казалось дядя шагает в такт первым нотам имперского марша — мы маршируем вниз, как на заклание. Обреченно.
Факелы вздрагивали от порывов воздуха, рыжие языки пламени взлетали и смиренно опадали, прижавшись к камням, как будто дядина сила гнула пространство под себя, подчиняя все вокруг своей воле — смиряя всех и вся, чтобы получить результат.
Сейчас он поставил на кон всё — Кастус Блау больше не делал вид, что он Трибун, нет. Вниз шагал Высший девятого круга, и удивленный взгляд Акса — на доли мгновения, который задержался на дяде, говорил о том же самом. Он — понял.
Волосы Акса отрасли, и легли тяжелой темной волной ниже лопаток. Если мы встанем у зеркала — мои должны быть ровно на один тон светлее — эта дурацкая мысль никак не выходила из головы. Поставить нас в ряд и сравнить — к ритуалу я не была готова ментально. Вторая мысль, которая назойливо крутилась в голове — о том, что дядина сила ощущалась, как что-то… неправильное, ведь у меня был рассветный девятый в своё время.
Слова старухи Стефании тоже не выходили из головы: «Кто-то должен принести жертву». И совершенно точно, это должна быть не я.
Будь это я — проблем бы не было. Но в свитке старой карги с символами ЗС и маленькой закорючкой в углу, которая означала — бумага из главного имперского архива, запретная секция; было указано совершенно точно, как обойти решение алтаря, если предки против.
Один из возможных путей, и явно рабочий, иначе свиток не хранили бы в ЗС — Данд должен отказаться.
Пожертвовать собой, ради одного из членов рода. Предпочесть чужую жизнь, доказав свою преданность.
Как это сделать, я ещё не придумала, а мы уже достигли последней поворотной площадки — дальше короткий переход вниз, коридор и алтарный зал. Времени на принятие решений просто нет — есть только один выход.
— Дядя, — я позвала и голос глухо повторило эхо, святотатственно разорвав торжественную тишину. Щелчок пальцами, и нас накрывает купол тишины. Я нарушила сразу два запрета — молчать, и не использовать силу, чтобы возмущение не поколебало спокойствие источника. — Это касается Данда. Важно.