Белокурые бестии
Шрифт:
Поэтому, например, и то, что на смену аристократии повсеместно в современном обществе приходит интеллигенция, является достаточно явным и очевидным знаком вырождения жизни как жанра, так как для интеллигенции важны ум и знания, а аристократию прежде всего характеризовали хорошие манеры, то есть это были люди Стиля, Костя был в этом убежден.
Именно поэтому такой аристократический мыслитель как Конфуций так много внимания уделял церемонии, которая по-китайски называется ли . И если Маруся внимательно вглядится в свою душу, то она должна будет признать, если, конечно, она сможет отбросить все, что ей так долго внушали все кругом, за исключением, разумеется, Кости, который ей ничего подобного никогда не говорил, так вот, если она вглядится в свою душу, то она должна будет признать, что кавалергард Дантес, например,
Фюрер был прав, когда приказал сжечь огромное количество книг, жаль только, что он отбирал их по национальному признаку, будь его, Кости, воля, он уничтожил бы все книги, которые считал умными, потому что они оскорбляли его эстетическое чувство. Сам Костя уже давно сжег свой диплом, хотя он и признавал, что до конца избавиться от всего умного в себе ему так и не удалось, и эта «каинова печать» интеллигентности лежит на нем до сих пор. Но если бы люди все-таки смогли избавиться от ума, то тогда, возможно, человечество по-настоящему очистилось бы, а жизнь возродилась, и не была бы такой плоской и скучной, как теперь, а пока она уступает даже самому паршивому детективу, и от одной мысли об этом его тошнит больше, чем от воспоминания о чтении Жапризо…
Поэтому, собственно, Костя и решил помочь Марусе в этом неприятном деле, и помочь ей материально, раз уж он до сих пор жив, то в сравнении с этим его проступком и непростительной оплошностью написание детектива кажется ему просто детской забавой, каковой оно, на самом деле, и является.
Но хотя детектив и является детской забавой, тому, кто собирается его сочинить, не стоит забывать, что люди либо вообще не читают детективы, как, например, сам Костя, либо читают их в огромном количестве, и поэтому автор, составляя свой занимательный роман из заранее заготовленных штампов, которые по-своему, конечно, тоже должны даже радовать любителей подобного фуфла, как радует человека вкус знакомой пищи, «тот самый вкус», вкус чая или кефира, который «муж пил в детстве», так вот, автор все-таки все равно должен приготовить читателю хотя бы один неожиданный новый ход, если не в дебюте, то в конце, эндшпиле, иначе читатель может разгадать замысел книги в самом начале, и тогда ее создатель, выражаясь шахматным языком, сам получит мат, так как его книгу просто никто не будет дочитывать до конца, а значит, она не будет продаваться, а тогда вообще, для чего она писалась, не из любви же к искусству.
Тут, по мнению Кости, все внимание следует сосредоточить на личности главного подозреваемого, вокруг которого, собственно, обычно и крутится все повествование, этот последний штрих, ответ на заданную загадку, прежде всего, не должен разочаровать читателя. На этот счет у Кости тоже были свои соображения, он тут тоже кое-что успел подглядеть по телевизору, например, у Агаты Кристи, когда персонаж, который считался погибшим, вдруг в конце оказывается виновником всех бед, так как, на самом деле, вдруг выясняется, что он совсем не умер, а жив. Это как в карточном фокусе, когда из колоды, вроде бы, удаляется одна из карт, и ее там быть не должно, но потом именно на нее и натыкается изумленный зритель.
В конце концов, Костя не исключал, что и все человечество стало жертвой подобного фокуса, ведь и Христос, как известно, сначала умер, а потом, якобы, должен явиться всему человечеству и даже уже однажды явился своим ученикам, чтобы предупредить их об этом. Если такой фокус и в самом деле удастся, то для очень многих, он не сомневался, это окажется совершенно неожиданным, да, пожалуй, и для самого Кости тоже. В последнее время ему даже стало порой казаться, что и он сам тоже всего лишь лежит на диване в темной тесной комнате, а не стоит на капитанском мостике и не управляет незримыми галактиками, во всяком случае, это сомнение в последнее время стало все сильнее закрадываться в его душу… Может быть, и он тоже читал раньше не те книги, и часть из них тоже предназначена для массового пользования, то есть как детективы и триллеры, для дурачков…
Ведь, например, героям Древней Греции или же Рима, Александру Македонскому, Юлию Цезарю, прежде чем попасть на страницы книг Плутарха или Светония, все-таки нужно было сначала совершить вполне реальные жизненные подвиги, завоевать мир, расширить границы империи, побеждать в сражениях и тому подобное, в то время как при внимательном чтении Библии — Костя задумался над этим совсем недавно — от ее героев, как правило, ничего подобного не требовалось, это могли быть совсем обычные люди
То же самое можно было сказать и про Евангелие, эта книга тоже целиком состояла из каких-то фокусов, хождений по воде, воскрешений из мертвых, превращения воды в вино и тому подобного, а без этих сверхъестественных событий она тоже превращалась в собрание банальных людей, поступков и слов. Если, к примеру, как писал Флоренский, во время церковной службы душа его умершего друга действительно летала вокруг него, превратившись в пчелу, то тогда, вероятно, это факт, достойный описания. Но Костя в последнее время как-то утратил интерес к подобного рода фактам, все это больше не казалось ему даже остроумным. А ведь та же самая пчела вполне могла бы стать героиней дзенского стихотворения, повествующего о быстротечности человеческого существования, например. Но тогда ее полет перестал бы быть карточным фокусом, а стал бы образом, символом, но это требует уже совсем иного отношения к жизни, иного духовного опыта…
Да и в детективах, пожалуй, тоже это, скорее, шулерский, запрещенный прием, потому что, если вы играете в карты и видите, что эта карта уже ушла, а потом вдруг она снова появляется в колоде, то это ведь не совсем честно, зато этот прием действует безотказно, но только до поры, так как не стоит забывать, что любители детективов читают их в огромном количестве, и это сильно действующее средство может им очень быстро приесться, и наверняка уже приелось…
В общем, хотя Костя и не собирался забивать себе особо голову всей этой чепухой, но лично он не сомневался, что его познаний в этой сфере хватит на десять блумбергов… Что касается конкретного плана, то можно было бы состряпать какой-нибудь триллер, вроде «Психо по-русски», главный герой которого был бы уже вовсе не молодой человек, которого била в детстве мама, как в американском варианте, так как это в Америке все помешаны на психоанализе, что Хичкок, вообще-то, верно подметил… Нет, в нашей отечественной вариации на эту тему, по мнению Кости, на роль маньяка больше всего подошел бы пенсионер-ветеран, который бы на досуге тайком мочил «новых русских», а затем бы обливал бензином их новенькие иномарки, сажал туда труп и поджигал. В общем, такой триллер был бы чем-то вроде «Ворошиловского стрелка», только с несколько иначе расставленными акцентами. В конце же, после разоблачения, этот герой, соответственно, должен был бы не вспоминать свои детские обиды, а выводить на доске мелом формулу прибавочной стоимости, наглядно показывающую, куда, в чьи руки утекает заработанный честным трудом пролетариата капитал, желательно еще, чтобы при этом он разражался мефистофельским смехом. Конечно, может быть, Костя этого не исключал, этого ветерана тоже в детстве била мама, но, скорей всего, его била бабушка, так, по мнению Кости, было лучше, симметричней. И именно такой герой, по его словам, был для современной России наиболее актуален и архетипичен…
В этом Маруся была, пожалуй, полностью согласна с Костей. Она помнила, с каким нетерпением ее мама ждала просмотра фильма «Ворошиловский стрелок» по телевизору, и как она настоятельно советовала Марусе обязательно его посмотреть. Сюжет мама в общих чертах уже знала: разгневанный ветеран мстит «новым русским» за изнасилованную внучку. В конце концов, мама даже специально пригласила Марусю в день премьеры фильма по телевизору к себе, что с ней редко бывало, и накрыла праздничный стол. Может быть, конечно, это было случайное совпадение, но все-таки, других поводов для этого, вроде, в тот день не было. Правда, сам фильм маму немного не удовлетворил, ей там чего-то явно не хватало, она не могла скрыть своего разочарования, она даже так тогда и сказала Марусе: «Ну, могли бы и еще получше все показать.»
Вот это «еще получше», видимо, Костя и намеревался воплотить в своем триллере, правда, он еще окончательно не решил, на какой теме ему остановиться. Возможно, это будет эротический триллер о секс-террористке, заражающей СПИДом своих сексуальных партнеров, причем не по заданию, а просто так, из любви к искусству. «Все остается людям» — такое название для этого триллера казалось Косте наиболее подходящим… А может быть, и что-нибудь еще… Косте нужно было еще немного подумать, но пусть Маруся не волнуется, он предоставит ей синопсис точно к намеченному сроку, Блумберг будет доволен…