Белорусские земли в советско-польских отношениях

Короткова Дарья

Проведение I Всебелорусского съезда было в итоге назначено на 5 декабря 1917 г. в Минске. По данным Ф.Ф. Турука, на конгрессе присутствовало 1872 делегата, из них 1167 с правом решающего голоса¹⁶⁶. Преобладали представители демократических организаций и госучреждений. Несколько иные данные приводит Е.С. Канчер: 1915 человек, в том числе 1175 с правом решающего голоса. Делегатами с решающим голосом являлись: представители губернских и уездных земств, губернских, уездных и волостных самоуправлений, губернских и уездных земских комитетов, губернских организаций почтово-телеграфных служащих, дорожных комитетов, губернских и уездных учительских организаций, союза земских служащих, белорусских беженских организаций, белорусских национальных организаций (по одному от губернии), воинов армии, флота и тыла (по одному от 5000 человек),

Советов рабочих и солдатских депутатов (по одному на уезд), члены БОК, ВБР, Центральной войсковой рады, члены исполнительного бюро Белорусского съезда в Москве. Совещательный голос был у представителей партий, в том числе национальных – еврейских, польских и литовских¹⁶⁷. Полнее всего были представлены воинские организации белорусов и волостные земства. В политическом отношении выявились следующие группировки:

1) беспартийные землячества – могилевское, минское, витебское, смоленское, виленское и гродненское;

2) фракции социалистических партий: эсеры центристы, правые и левые, меньшевики и социал-демократы-интернационалисты, большевики, БСГ, БПНС, христианские демократы и др.

Каждая из групп (партий и организаций) направила своего представителя в президиум конгресса. Председателем конгресса был избран И. Середа (беспартийный), товарищами председателя А. Вазилло и А. Прушинский (Алесь Гарун), секретарями Л. Колядко и Гуща, их помощниками стали Т. Гриб и Шевчук. По сословному признаку съезд был в основном крестьянским¹⁶⁸. Был утвержден и состав совета съезда. В него вошли 57 человек, в том числе И. Воронко (председатель), К. Алексеевский, А. Бурбис, И. Дыло, Е. Карский, Е. Канчер, А. Смолич, С. Рак-Михайловский, А. Ццикевич¹⁶⁹.

Основная борьба развернулась по вопросу о форме самоопределения Белоруссии и ее взаимоотношениях с Россией¹⁷⁰. По этому вопросу оформились две почти равные по количеству делегатов с решающим голосом группировки, условно названные исследователями радовцами (или незалежниками) и областниками¹⁷¹.

Левая фракция, созданная 8 декабря Т. Грибом, В. Фальским, Ковшило и др., объединила затем самую радикальную часть левого крыла съезда (118 человек с правом решающего голоса) – от левых эсеров и анархистов до большевиков и сочувствующих, в том числе и делегатов от БСДРП(б). Уже на первом заседании фракция постановила «признать в Белоруссии только Советскую власть»* О силе влияния левой фракции на решения съезда говорит тот факт, что на пленарном заседании конгресса был принят вариант резолюции, разработанный левыми¹⁷².

Трехдневная дискуссия на съезде обнажила существенные расхождения радовцев и областников по вопросам государственного строительства Белоруссии, системы органов власти, отношения к России. Как отмечал позднее А. Цвикевич, идея независимости (отстаиваемая радовцами во главе с И. Воронко) не имела успеха на конгрессе. Сопротивление депутатов, особенно сельских, находившихся под влиянием российских эсеров, вызывало даже предложение объявить Белоруссию республикой в составе РСФСР¹⁷³. Они видели в новой российской власти гаранта решения земельного вопроса в их пользу.

Когда съезд подошел к вопросу о краевой национальной власти и начались горячие прения между сторонниками ВБР – незалежниками и областниками-федералистами, СНК Западной области и фронта принял все возможные меры, чтобы расколоть съезд и повести его за собой, а также доказать буржуазность Великой белорусской рады¹⁷⁴.

Вечером 17 декабря было решено провести совещание совета конгресса с лидерами фракций и землячеств для принятия общей резолюции. После долгих дискуссий был выработан единый текст постановления о самоопределении Белоруссии и о временной краевой власти. Он был зачитан делегатам съезда в ночь на 18 декабря. В первом пункте постановления подчеркивалось, что, «закрепляя свое право на самоопределение, объявленное российской революцией, и устанавливая республиканский демократический строй в границах белорусской земли, для спасения родного края и ограждения его от разделов и отторжения его от Российской федеративной демократической республики, I Всебелорусский конгресс постановляет: немедленно организовать из числа делегатов съезда временную краевую власть в лице Всебелорусского Совета крестьянских, солдатских и

рабочих депутатов, который будет руководить краем временно, вступая в деловые отношения с центральной властью»¹⁷⁵ (выделено в тексте. – Д. К).

В следующих пунктах резолюции провозглашалась концентрация всех функций ответственного руководства краем в руках Совета. Ему надлежало принять меры для скорейшего созыва белорусского учредительного собрания, которое и должно решить судьбу белорусского народа¹⁷⁶.

Таким образом, резолюция носила компромиссный характер. В ней нет даже определения Белоруссии как автономной республики. Речь идет о Российской Федерации, связи с центральной властью и руководстве краем. Именно этот вопрос (управление краем) и послужил причиной последовавших событий.

После того как конгресс единогласно принял этот первый пункт резолюции (остальные пункты не успели поставить на голосование), он был в ночь на 18 декабря разогнан солдатами, введенными начальником минского гарнизона Кривошеиным в здание, где заседал конгресс. Президиум и некоторые члены съезда были арестованы.

В постановлении Облискомзапа и СНК Западной области о «роспуске Всебелорусского съезда» это решение объяснялось «буржуазным характером конгресса и контрреволюционностью принятых им резолюций». По решению конгресса власть в Белоруссии должна была перейти от СНК Западной области к Всебелорусскому Совету депутатов. Это означало, во-первых, что большевистские лидеры Западной области потеряли бы влияние на события в крае, а во-вторых, избрание во Всебелорусский Совет большевиков было совсем не гарантировано. Не говоря уже о том, что идея Учредительного собрания (что Всероссийского, что Всебелорусского) была для лидеров РСДРП(б) болевой точкой. В отправленной Ландером несколько позднее телеграмме в СНК РСФСР, Наркомнац, ЦИК РСФСР и редакцию «Правды» разгон съезда объяснялся уже несколько иначе: «Съезд 15 декабря созван с нарушением соглашения с тов. Сталиным. Высказавшись в принципе за признание Советской власти, поскольку она существует в России и за контакт с Центральным Правительством Народных Комиссаров, Съезд отверг установленную Советами власть для местного края с передачей ее избранному на Съезде организаций органу. В ответ на это СНК Западной области и фронта объявил Съезд распущенным, предложил президиуму покинуть пределы фронта и края и «приступить к ликвидации кадетских организаций, нашедших приют под флагом белорусского национального движения»¹⁷⁷.

Интересно отметить реакцию БСДРП(б) на разгон Всебелорусского съезда. Она подала в ЦК РСДРП(б) заявление, в котором отмечала, что разгон съезда является в лучшем случае недоразумением, и требовала назначить комиссию из представителей БСДРП(б), ЦК РСДРП(б) и Наркомнаца для выяснения обстоятельств дела. Однако, как представляется, СНК РСФСР эти вопросы беспокоили только с точки зрения безопасности фронта, и потому позиция центра по белорусскому вопросу менялась в зависимости от международной обстановки. Никакого ответа на свое заявление БСДРП(б) не получила.

Исследователи по-разному оценивают значение съезда. Советская историография следовала за телеграммами Облискомзапа, называя конгресс буржуазным, контрреволюционным, антинародным. Е. Канчер и Ф. Турук, как и другие участники съезда, считали его единственным законным всенародным представительством, высоко оценивали его решения, а последующие действия как советской, так и национал-демократической группировок характеризовали с точки зрения их соответствия резолюциям конгресса. Многие современные исследователи считают съезд закономерным результатом предыдущего развития белорусского национально-освободительного движения, активной деятельности его политических партий и организаций.

Разгон Всебелорусского съезда имел для белорусского движения печальные последствия. Почти все партии и организации, в том числе и президиум съезда, объявивший себя на закрытом заседании 18 декабря 1917 г. советом съезда, уполномоченным проводить в жизнь его решения, оказались на нелегальном положении¹⁷⁸. Совет съезда 18 декабря постановил: считать конгресс насильственно разогнанным; совет съезда признать исполнительным органом съезда, обязанностью которого является проведение в жизнь всех решений и постановлений съезда; дополнить совет съезда делегатами от землячеств и других групп, которые направили своих представителей в совет, и дать ему право отвода, отзыва и кооптации¹⁷⁹.