Белоснежка, 7 рыцарей и хромой дракон
Шрифт:
Папа схватился за сердце, Хая вытаращила глаза.
– Но я бы посоветовала выбрать тендер. Сестре моей пятнадцать, она библиофил, интернетман, редкостная зануда и упрямица, зовут Хая, что тоже характеризует. После свидания она мне расскажет сколько ошибок вы сделали в ударениях, о каких банальных вещах не знаете, и что вы почему-то дергались и пытались убежать по делам, поэтому ей пришлось удерживать вас за пуговицу. Поверьте, для свидания с ней нужен очень молодой и бесконечно здоровый человек.
– Здоровый?
– Именно. Еще и потому, что папа сейчас немного отдышится и, если вы не успеете выбрать из двух дополнительных
С Игорем оказалось удивительно легко договариваться. Все-таки советы родных – полезное подспорье в переговорах.
Минут через тридцать мы договорились о тендере, полноценном интервью, приличной зарплате на все время конкурса, все наряды после конкурсов остаются мне, передвижения, медицинская страховка и телефонная связь за счет нанимателя. И самое главное – я могу написать потом о конкурсе за единственным условием: ни слова о соревновании между спонсорами и тайных голосованиях. Весь текст проверяют и визируют Игорь с Артемом, а мне потом еще и оплачивают за пиар.
Судя по облегчению в голосе Игоря после обсуждения, с условиями я порядком пролетела. Но это меня совершенно не расстроило. Слишком большой аппетит приводит к несварению желудка и затруднению в передвижении. Насыщаться следует не с жадностью, а понимая пользу.
Довольный Игорь взял у меня адрес, сообщив, что замеры моей фигуры нужно делать срочно, и он пришлет стилиста.
А еще через полчаса во входную дверь, наклонив голову, зашел настоящий страус.
Напомаженный молодой человек в роговых черных очках, высокой шапке, расшитой стразами, облегающих штанишках и в пальто, сшитом из разноцветных кусочков, оглядел меня и присвистнул.
– Здравствуй, звезда моя. Это ты Саша?
Я кивнула, ошеломленная всей этой красотой на двухметровом росте.
Он присмотрелся внимательнее, даже снял и протер очки. Потом серьёзным шепотом спросил:
– Сашенька, а вы в курсе, что у вас тут – грудь? Как же мы сможем шить?
Глава 4. Чтобы узнать девушку, дай ей время накраситься
Команду стилистов, сопровождающую модель, меняли каждый конкурс. Иначе сотрудников бы опознали и по ним вычислили имя спонсора.
Выбранные новые стилисты и дизайнеры воспринимали приглашение на "Мисс Бриллиант" как бесценный куш и улыбку судьбы какой бы ни была избранница спонсора. Мечтая продемонстрировать весь свой профессионализм и диапазон возможностей.
Но сейчас Николя, а именно под таким псевдонимом представился появившийся в нашем доме страус, сидел, обняв подрагивающими пальцами чашку горячего чая, и открыто скорбел.
Оказалось, что фигуристость хороша только для масс-маркета, одежды массового пошива. А модели высокой моды худые и малогрудые, в результате смотрятся возвышенней и шить на них куда удобнее. У некоторых дизайнеров из команды Николя в итоге даже опыта конструирования одежды на фигуристых женщин не было.
– Что я девочкам скажу? – проникновенно спрашивал он у мамы.
– Скажете, что модель нестандартная и есть шанс отлично выделиться, - отвечала мама, которая всегда и во всем видела только положительное.
– Если они с Саней справятся, то вообще бояться нечего, - Хая была всецело на стороне стилиста, считая
– Еще не вечер, - мрачно бурчала она.
– Хуже всего, когда вы начнете давать ей дельные советы, а она вдруг сообщит, что молодые люди с вами будут сидеть, только если вы их за пуговицу удерживаете.
Наконец, Николя пришел в себя и выгнал всех из моей комнаты: «Кыш-кыш, нам с Музой надо подумать».
Я оглянуться не успела как оказалась раздета до белья и водружена на стул. А стилист-дизайнер забегал вокруг меня с измерительной лентой, что-то бормоча и записывая в крошечный блокнотик.
– Меня никогда в жизни так быстро не раздевали, - уважительно пробормотала я.
– Звезда моя, девочки на показах должны переодеться за секунды. А конструкции бывают так сложны, что без помощи им не справиться. Поэтому перед тобой человек, который сумеет переодеть лыжницу на полном ходу, и не факт, что она заметит, - гордо сообщил молодой человек и постучал карандашиком. – Мой вердикт. Все запущено. Кожа почти не дышит. Волосы в печальном состоянии. С грудью – вообще беда, понятия не имею куда мы ее будем перераспределять. И самое главное – ужасная осанка. У тебя подбородок вниз оттянут, а плечи приподняты. Ты боксом случайно не занималась? Нет? Попробуй. Все данные сформированы.
Я посмотрела на себя в стеновое зеркало, потом на Николя.
– То есть сделать из меня красотку для конкурса невозможно?
– Невозможно, звезда моя, приличной девушке жрать после шести. Вот это невозможно. А сделать из тебя настоящую королеву подиума просто маловероятно. Задача, достойная Николя!
Он выхватил из своей сумки планшет большого размера и начал его включать, бормоча: «Сейчас сообщим господину Сухоревскому, что у нас все хорошо».
Спрыгнув со стула, я бросилась к одежде, уже понимая, что от стилиста можно ожидать чего угодно. И действительно, буквально через минуту он развернул ко мне экран с видео-изображением Игоря Владимировича, вольготно развалившегося в огромном кожаном кресле и попивающего что-то из квадратного низкого бокала.
Работодатель хмуро осмотрел меня, встрепанную, ненакрашенную, в кое-как натянутом банном халате и спросил:
– Николя, это кто? На хрена ты хвастаешься? В курсе, что это статья, черт тебя побери?
Вдруг он замер. Медленно отставил бокал на столик и наклонился вперед.
– Саша?! Вы?!
– Она! – развернул к себе экран обеспокоенный Николя. – А зачем меня под статью, Игорь Владимирович? Я же не протестую, принимаю что есть, никаких претензий. У нас с Сашей все отличненько, работу начали, невыполнимых задач нет, завтра вы ее, дорогушу, уже не узнаете.
– Да я ее и сегодня не узнаю, - хрипло сказал Игорь. Звуки наливаемой жидкости и глотков. – Подожди, немного в себя приду. Охренеть. А я-то Артему: «Она тебя за семь минут сделала, а я ее сразу раскусил…» Все. Покажи-ка мне ее еще раз.
Планшет повернули. И мы посмотрели друг на друга в упор.
Учитывая, как меня только что пропесочил стилист, сообщив о полной внешней запущенности, и некоторую собственную неловкость от введения Сухоревского в заблуждение о моей истинной внешности, я почувствовала себя неуверенно. Что бывает нечасто, обычно мне все равно, что думают обо мне другие люди.