Белоснежка и семь трупов
Шрифт:
– Больничную карту?
– удивился Ричард.
– Да, с ее помощью государственный защитник, кстати сказать, бездарная девица, пыталась разжалобить следствие и добиться его освобождения под небольшой залог. Да все зря! Ему вешают серьезную статью - предумышленное убийство.
Ричард оторвался от созерцания дела и уставился на исписанную почерком, которому позавидовал бы шпион, так как он не требовал шифровки, страницу, гласившую, что это выписка из истории болезни подследственного Михаила.
– Что?
– засмеялся
– Не понимаешь?
– Леня, сделай для меня ксерокопию этих страниц, я должен помочь этому парню!
– попросил Ричард.
Леонид взял под козырек и исчез с папкой под мышкой.
Через двадцать минут Ричард вышел из следственного изолятора с копиями всех интересующих его документов. Коньяк давал о себе знать. Голова кружилась, а движения были нескоординированными, поэтому Ричард не сел в свою машину, а поймал такси и назвал адрес Аси, где в данный момент жила Яна.
Позвонив в дверь, Ричард только потом посмотрел на часы и ужаснулся - часы показывали час ночи. За дверью раздался знакомый заспанный голос:
– Кого черт принес?
– Это я, Дик.
Сразу же бодрый голос отреагировал:
– Тебе я точно не открою!
– Это почему же?
– поинтересовался Ричард.
– Ты злишься на меня из-за случая в бассейне и пришел ночью, как Джек-потрошитель, дабы осуществить свои угрозы, - пояснила Яна.
– Если бы я воплощал все свои угрозы после того, как ты что-то вытворяла, я бы уже разыскивался Интерполом. Открой дверь!
– Не открою, - уже не так уверенно ответила Яна.
– Яна, открой, честное слово ничего не сделаю, тем более женщине, недавно ставшей матерью тройни.
– Нахал!
– Я замерз, хочу спать.
– Поезжай к себе домой.
– Я выпил и поэтому без машины, уже поздно.
– Это я успела заметить, когда ты меня разбудил, - проворчала Яна и открыла дверь, пропуская Ричарда в квартиру.
Пока Ричард дошел до кухни, он десять раз стукнулся о различные углы и выступы захламленного коробками и тюками до потолка коридора.
– Господи, что это за джунгли из барахла?
– задал он риторический вопрос.
– Вот, не успел войти и уже оскорбляешь мои вещи, - обиделась Яна.
Ричард пошатнулся и задел плечом коробку, тут же на него сверху посыпались чемоданы и торшер. Яна успела отскочить за угол, потом осторожно выглянула и попыталась вытащить Ричарда из-под обвала. Тот, кряхтя и постанывая, вылез из-под чемоданов.
– Наверное, я и правда перепил, если пришел к тебе без средств защиты и аптечки первой помощи.
Ричард с трудом сел на табуретку. Яна перелезла через сваленные вещи и еще полчаса искала йод, после чего обработала рану от острого угла чемодана на виске у Ричарда и поставила кофе.
Немного придя в себя, Ричард протянул ей ксерокопии без титульного листа истории болезни Михаила Носова из военного госпиталя, где он
– Ты врач, расшифруй мне эти иероглифы и скажи, чем человек болен.
Яна присела за стол и всмотрелась в заключение медицинской комиссии. Чем дольше она изучала документы, тем больше у нее становились глаза.
– Это случайно не твоя история болезни?
– А что?
– Если твоя, то рекомендую срочно составить завещание, - твердо ответила Яна.
– Ну так что там написано?
– Этого человека после ранения осколками снаряда, можно сказать, собрали по частям. У него отсутствует селезенка, одна почка, часть кишечника, сегмент легкого. В семи ребрах у него вставлены спицы, были смещены позвонки, он даже около года лежал в корсете, перелом бедра, голени, еще перечислять?
– Этот парень родился в рубашке, - задумавшись, произнес Ричард.
– Ты так считаешь? Не хотела бы я родиться в такой рубашке, - возразила ему Яна.
– Ему повезло, потому что я видел многих, кого не удавалось собрать по частям.
Ричард задумался.
– Скажи, а травмы головы у него не было?
– Нет! Голова, пожалуй, единственный орган, не затронутый у твоего «счастливчика». Даже контузии не было.
– Значит, он в уме, - подытожил Ричард.
– Как же человек может жить с такими ранениями и сохранять способность любить?
Яна отправила в рот кусочек печенья.
– Все зависит от взгляда на жизнь. Кто-то и от насморка умирает, а кто-то продолжает радоваться жизни с такими увечьями. Кстати, у него после сложнейших полостных операций образовались грубые келоидные рубцы, вызывающие сильную боль. Еще у твоего пациента компрессионной волной при взрыве были повреждены основные нервные стволы, из-за этого в теле развивается страшная боль, которая гасится только сильными обезболивающими наркотическими препаратами, которые ему выписали пожизненно по медицинским показаниям. К тому же у него нарушен сердечный ритм, и он должен принимать сердечные средства и еще море разных лекарственных препаратов ежедневно, - закончила Яна.
– То есть этот человек ест все эти лекарства каждый день?
– уточнил Ричард.
– Без них он не может жить!
– Что нам это дает?
– сам себя спросил Ричард и сам ответил:
– Да ничего хорошего! Если ему припаяют еще и наркотическое опьянение, то ему не выкрутиться вовек. Господи, хочу вытащить парня из тюрьмы, а сам зарываю его все глубже и глубже.
– Вот я тебя и поймала! Теперь я знаю, чем ты занимаешься! Ты вернулся к адвокатской практике.
Яна приблизилась к нему и погладила по голове. Ричард еще не совсем отошел от опьянения, но голова от удара чемоданом уже не болела. Он полуобнял ее за талию. Яна прошептала ему на ухо: