Белоснежка и семь трупов
Шрифт:
– Но я ее съесть не успела, - добавила Яна под облегченный вздох Ричарда.
– Вы сели на диету?
– ехидно спросила Настя, оценивающе осмотрев ее фигуру и распухшее от косметических процедур лицо.
– В вашем возрасте уже пора воздерживаться от чрезмерного употребления мучного.
Яна побагровела, потом закрыла глаза, вдохнула полной грудью и резко выдохнула.
– Мой психотерапевт говорит, что надо всегда держать себя в руках, иначе я за себя не отвечаю!
Настя задвинулась за широкое плечо Ричарда,
– А где Ася?
– Я видела ее, с ней все в порядке, - успокоила его Яна.
– Ой!
– воскликнула Настя.
– С ней пришел мужчина, такой высокий блондин!
– Ну и что?
– Он тоже в числе жертв.
– Боже мой!
– прошептала Яна.
– Видимо, бедняжка поехала с ним в больницу!
Глава 19.
Следующие дни Яна металась между больницей, где просиживала удрученная горем Ася, следственным управлением и закрытым на время рестораном.
Итоги ее «презентации» были весьма неутешительны. Из пятнадцати человек, госпитализированных из ресторана, и десяти, поступивших в больницы из дома, сделавших заказ на пиццу с грибами, четверо человек скончались, остальные находились в тяжелейшем, но уже стабильном состоянии. В грибах был обнаружен яд из бледных поганок в очень высокой концентрации, и поэтому действие яда проявлялось не через часы, а через минуты. Соответственно были возбуждены уголовные дела об убийстве, так как яд бледных поганок был внесен в шампиньоны извне.
Яна сидела рядом с Асей у палаты ее Бориса.
Слава богу, Асин муж оказался в числе выживших счастливчиков и уже выздоравливающих от этого отравления. Ася плакала, причитая:
– Это я виновата! Во всем виновата я одна!
– Что ты такое говоришь? Неужели это ты отравила грибы? Но зачем?!
– Ничего я не делала!
– с горечью сказала Ася.
– Я просто желала неприятностей Борису за то, что он сильно изменился в последнее время, за ту записку от неизвестной женщины, - Ася зарыдала, - и вот он лежит здесь бездыханный и без сознания, почти при смерти. Это я накликала на него беду!
Яне стоило больших трудов успокоить подругу.
Джорджио мало помогал Яне в этот трудный для нее период, он слег в больницу с нервным расстройством, все время повторяя:
– Это мог быть и я! Я мог бы умереть! Ужасная страна! Дикие нравы!
Шеф-повар Дмитрий, если можно так выразиться, находился в полной прострации.
– Никогда в жизни никто не травился моей стряпней, а тут сразу столько смертей! Я не виноват! Пусть я в жизни мало готовил пиццу, но уж грибов я пережарил тонну!
– Не вини себя, - утешала его Яна, уже уставшая успокаивать других, - следствие установило, что твои грибы были приготовлены правильно, а яд был внесен туда уж после, что говорит о преднамеренности преступления.
– Но меня подозревают!
– Кроме тебя, проверяют еще десятки человек, имеющих доступ к кухонному помещению, и меня в том числе, как хозяйку ресторана, да и вообще с моей репутацией, - Яна махнула рукой, - надо было лучше открыть предприятие по производству сухарей и сушек, пригодились бы в тюрьме собственные сухарики.
После этих изматывающих душу разговоров Яна была вынуждена вести беседу еще и со следователем.
– Отрава была внесена в заготовленные на открытие ресторана грибы с вечера, - сказал следователь Чавчавадзе, - так установила следственная экспертиза. Прямо диверсия какая-то. Начинка для пиццы хранилась всю ночь в холодильнике, и у меня к вам вопрос: у кого были ключи от кухни и ресторана?
Яна пребывала в растерянности.
– От этого крыла здания ключи есть у меня, у моего заместителя Джорджио, у начальника охраны, у прораба, а также у шеф-повара, работающего в другом крыле помещения в круглосуточном режиме. Вдруг бы им что понадобилось на кухне ресторана?
Следователь задумался.
– А существует проход между крыльями помещений?
– Естественно.
– Значит, любой сотрудник, работающий у вас, мог украсть у повара ключ, а то и изготовить фальшивый ключ и попасть в пустующий ресторан?
– Теоретически - да.
Чавчавадзе что-то быстро заносил в свой блокнот.
– Самое главное, что мы пока не выяснили, было ли это преднамеренное убийство кого-либо конкретно из присутствующих посетителей, замаскированное под массовое отравление, или это был террористический акт? Хотя вполне возможно, это сделал псих или маньяк, обиженный на все человечество.
– Почему этот псих вымещает все свои обиды в непосредственной близости от меня?
– поинтересовалась Яна.
– Это-то и подозрительно. Похоже, что этот убийца находится у вас в окружении, может быть, кто-то из ваших работников? Он знал о дне открытия, он беспрепятственно попал незамеченным на кухню. Кто-то имеет на вас зуб, Яна Карловна!
У вас хорошие отношения со своими сотрудниками?
– Да, - не очень уверенно протянула Яна, отводя глаза.
– А не мог это быть бывший владелец ресторана Ричард Тимурович, которого вы разорили?
– спросил Чавчавадзе.
– Он мог затаить обиду на вас.
– Нет, - уверенно ответила Яна.
– Возможно, здесь замешан также и личный мотив?
– Что вы имеете в виду?
Чавчавадзе смущенно закашлял.
– Знаете, говорят, что вы были с ним близки, а потом бросили ради итальянца. Вполне возможно, что его уязвленное мужское самолюбие решило вам отомстить.
– Глупости!
– отрезала Яна.
– Я не был бы так категоричен на вашем месте. Должен вам сказать, что Ричард Тимурович - наш главный подозреваемый, будьте с ним поосторожнее.