Белые клавиши
Шрифт:
Вечером вдруг раздался тревожный междугородний звонок из Ленинграда. В трубке зазвучал хриплый беспокойный голос Степы:
– Мне звонили от Ивана, который успел дать твой и мой телефон своему сменщику Фёдору. Тот сообщил, что Иван в больнице, но просил тебе пока ничего не говорить. Знаю я немного: напали зэки, двое, когда шел с работы. Пытались отобрать деньги. Завязалась драка. Ивана пырнули ножом в спину. Как-то, но всё-таки Иван смог отбиться, позже на помощь подоспел Фёдор и другие работники с судна. Они-то и отвезли Ивана в больницу. Он жив, за него борются врачи.
Степан говорил
– Не волнуйся сильно, я буду звонить тебе. Связь через Федора я смог наладить, хотя она конечно, плохая. Буду держать тебя в курсе событий. Надо надеется на лучшее. Иван все выдержит. Он у нас стойкий, закалённый в боях! Оля, – добавил он, – пока всё. Жди завтра моего звонка. И быстро положил трубку.
Ольга еле дошла до табуретки, стоящей в прихожей. Господи! Как страшно! Она посидела немного, силы совсем покидали её. Но через некоторое время нашла силы встать. Она начала метаться по комнате как раненый зверь. Слёзы произвольно текли у неё по щекам. «Я одна с этой болью не справлюсь», – стучало у неё в голове.
Ольга не могла в одиночестве находиться в квартире. Не ведая, что делает, она стремглав бросилась по лестнице вниз на улицу. Ноги сами вели к Новодевичьему монастырю. Дойдя до пруда, который широко расстилался перед стенами собора, Ольга остановилась и стала, глядя на золотые купола церкви, неистово молиться. Ей было все равно, видит кто её или нет. Она верила, когда обращалась к небесам, что ей помогут.
Рыдая, Ольга вымаливала помощи мужу от Бога, пытаясь достучаться до небес. Она читала про себя, а иногда и вслух молитвы, которые она знала из детства. Её мать Настя знала, что делала, заставляя Олю учить молитвы.
Домой она шла еле, передвигая ноги. И хорошо, что вовремя вернулась. Примерно через полчаса раздался звонок от Стёпы:
– Оля, не волнуйся. Ивану сделали операцию. Очень удачно. Нож прошёл всего в полутора сантиметрах от сердца. Не задев его. Сейчас он отходит от наркоза. Врачи сказали, что мужчина он крепкий, все должен выдержать. Иван просил тебе передать привет, объяснение в любви и слова: «Я всё одолею, любимая Оля!»
«Все будет хорошо!» – как заклинание, шептала Оля. У неё появилась небольшая надежда, за которую она схватилась, как за спасательный круг.
Время бежало быстро. Иван звонил Ольге уже несколько раз, после того как его выписали. Он выздоровел, продолжал работать, но уже не в открытом море, на плавающем рыб-заводе, где можно было элементарно простудиться. Он это понимал. Да и тяжести поднимать ему больше нельзя: как бы швы не разошлись после операции.
Пришлось искать другую работу. Он смог устроиться в порту учётчиком. Работа, конечно, уже не так хорошо оплачивалась, как рыбакам. Но деньги здесь, на Сахалине, платили не сравнимые с Москвой. Учитывалась надбавка за тяжелые условия жизни. Да и вообще на Дальнем Востоке платили больше: Сахалин – суровый край, тяжелый климат, оторванность от материка.
Ивану повезло, что зэки не отобрали у него денег: при себе их и не было! Посчитав свои заработки, он решил ещё поработать здесь до середины декабря. Там дальше начнутся настоящие холода. Если он уедет с Сахалина в середине месяца,
Он потихоньку начал собираться в обратный путь. Почти все Олины лекарства остались целы, так что беспокоиться особо ничего! Все страшное осталось позади.
Зашив заработанные деньги по специально пришитым женой ещё в Москве карманам (а их было несколько!), Иван сел сначала на корабль – паром, а потом уже в поезд. Обратная дорога показалась легче. Он почти не вставал с места, долгими часами смотря в окно. Много спал на своей, теперь уже нижней полке.
Лишних контактов и разговоров не заводил и не допускал. Да к тому же деньги, зашитые во внутренние карманы курток, брюк, свитеров, рубашек, не давали ему хорошо двигаться. Он старался ходить как можно меньше, по коридору вагона ходил только в крайних случаях.
Долгие дни и ночи напролёт в окне проплывали только сопки. На них он уже насмотрелся вдоволь. Он устал долго смотреть на леса, и на горы, и болота, уже покрытые снегом. Болели и спина, и глаза, чувствовалась большая усталость. В основном Иван старался побольше спать или просто лежать, никуда не выходя.
И лишь когда замелькали смешанные леса, а затем уже поля – знакомый любимый родной пейзаж, Ваня опять прильнул к окну. Через какое-то время начали появляться берёзы, тополя, липы и рябины, а не только ели и сосны. Сердце Вани защемило от счастья.
Маленькие поля, разделённые между собой полосками земли, напоминали Ивану лоскутное одеяло. С их появлением уже становилось ясно, что это родная, знакомая земля. Осталось ехать недолго.
Наконец-то он дома! Ольга повисла на шее мужа, не могла оторваться, плача от радости! Олежка и Надя с восторгом смотрели на отца. В доме стоял праздник! Предновогодняя суета дополнилась счастьем от приезда родного человека.
Вечером, сев на диване, включив лампочки на ёлке, все слушали интересные рассказы Ивана о поездке, о Сахалине. Привёз он, конечно, всем подарки. Одним из них был обещанный фотоаппарат, заряженный плёнкой с видами Дальнего Востока. Осталось только проявить плёнку и напечатать фотографии. Это взял на себя Володя.
Иван ходил в районную поликлинику, швы на спине быстро зарастали, общий иммунитет постепенно укреплялся. Настроение у него было прекрасное. Все, что он задумал перед отъездом, свершилось! Мечты его о покупке машины, похоже, сбудутся! Но ещё одна мысль давно глубоко засела у него в голове, точно заноза. Денег он поднакопил, Надя и Володя поженились, могут скоро родить детей. А Иван всю жизнь мечтал о том, чтобы его внук или внучка непременно играли на пианино!
Откуда взялась у него в голове эта мысль, было неизвестно. Никаких музыкантов у него в роду сроду не было. Но так хотелось, чтобы его дети и внуки жили, не зная войны, в достатке и радости! Чтобы они знали, что такое любовь, чтобы жизнь сопровождала музыка.
Непременно он внукам купит когда-нибудь инструмент! Это будет ещё не скоро, дети пока не родились. Да и заниматься музыкой они начнут не грудными. Время ещё есть. К тому же многое меняется на глазах к лучшему. Быстро растёт Москва, развивается промышленность, руководство государства давно сменилось. В воздухе пахнет переменами.