Белые начинают и проигрывают
Шрифт:
Стены следственного изолятора легли на плечи невыносимой тяжестью, Диана почувствовала это сразу, едва переступила порог федерального управления исполнения наказаний. Здесь все было другим, не таким, как снаружи. Воздух – сухим, шершавым, не пролезавшим в легкие. Свет – желтым, но каким-то тяжелым, мрачным. Звуки – странными, несущими в себе напряжение. Грохот металлических дверей, писк электрозамков – наполненными тревогой. Но еще больше напрягало бормотание: едва заслышав чей-то тихий разговор, принцесса начинала воображать, будто шепчутся мертвецы, испустившие дух в этих
– Ваше высочество, вы не обязаны идти к нему, – на всякий случай сказал начальник тюрьмы, заметив, как побледнела Диана, как только они миновали офисную зону и оказались в полутемных мрачных коридорах, под древними каменными сводами.
Принцесса упрямо поджала губы, отрицательно мотнула головой.
– Ведите, – попросила она. – Куда нам? К нему в камеру?
– Нет! – Чиновник резко взмахнул рукой, показалось – чуть испуганно. – Нет, что вы, Диана! В камеру совершенно незачем! Мы подготовили специальную комнату для беседы. Просто она в глубине здания, не там, где родственники беседуют с подследственными. Сами понимаете, разговор должен остаться тайной для посторонних. Репортеры и без того делают все возможное и невозможное, чтобы раскопать правду о самоснятии созвездия Персея с тендера. А теперь еще боевик «Айсберга» с такими шумовыми эффектами взят на Рейнеке! Ужас, целый день журналюги бросаются на стены следственного изолятора, хуже чем кот на валерьянку…
Диана, несмотря на сложность момента, не удержалась, фыркнула – уж больно забавное сравнение выбрал начальник тюрьмы. По всей видимости, у него дома обитала пушистая зверушка, возможно и не одна.
– Ну вот, мы добрались. – Приложив усилие, он распахнул тяжелую дверь в довольно большую комнату, не очень светлую, но в этой части здания вообще не было ярко освещенных помещений. – Сейчас его приведут. Подготовят для беседы и приведут.
– Подготовят? – не поняла Диана. – Надеюсь, Грому не будут колоть какие-то тормозящие препараты? В противном случае он не сможет говорить со мной, как хотел.
– Нет, никаких газов, никаких транквилизаторов, – успокоил ее тюремщик, – только «воротник смирения» и «лучевые швы».
– Лучевые швы?! – Принцесса побледнела еще сильнее. В этих названиях чувствовалась какая-то жуткая угроза.
– Ничего опасного лично для вашего высочества, – поспешил заверить начальник тюрьмы. – Просто господин Мэддок требовал, чтобы была обеспечена стопроцентная защита. Мы не имеем права рисковать жизнью вашего высочества. – Он поклонился принцессе.
– И все же? – настойчиво повторила девушка. – Что это за устройства?
– «Лучевые швы» – лазерные манжеты, которые надеваются в районе локтевых и коленных сгибов. Это эластичные повязки, которые активируются дистанционно, они могут быть включены оттуда. – Тюремщик указал пальцем на маленькую комнатку, примыкавшую к VIP-залу свиданий, располагавшуюся за односторонне прозрачным экраном. – Я буду следить за ходом разговора. Не беспокойтесь, звукоизоляция полная, я не услышу ни слова, но смогу наблюдать за тем, чтобы Гром не приближался к вам слишком близко. Если попытается напасть – активирую «лучевые швы». В гибкие повязки встроены портативные лазеры, они мгновенно сработают, рассекут лучами мышцы, сосуды заключенного, лишат возможности двигать руками и ногами. Если это
– Боже, какой ужас! – Принцесса прижала ладони к щекам, со страхом посмотрела на чиновника федеральной системы исполнения наказаний. – Прошу вас, сэр, ни при каких обстоятельствах не включайте систему! Дайте слово! Он просто хочет говорить со мной!
– Постараюсь сдерживать себя, – усмехнулся тюремщик, – хотя ничего обещать не могу. Меня просили обеспечить вашу безопасность любой ценой. Впрочем, Диана, надеюсь, до радикальных мер не дойдет, хватит и «воротника смирения».
– А это что?
– Еще одна гибкая повязка, которая надевается на шею. Там, однако, нет лазеров, только миниатюрные парализаторы, способные воздействовать на шейную зону. Если включить такой «воротник», мышцы сведет судорогой. Знаете, это почти как обычный спазм, только очень мощный. Кровь перестает поступать к головному мозгу, вернее поступает, но в очень малом объеме. Заключенный при этом чувствует сильнейшее недомогание: у одних темнеет в глазах, жутко кружится голова, у других страшно ломит затылок или лоб, будто в черепную коробку забили огромные гвозди. Сопротивляться боли почти невозможно. К тому же, если не отказаться от преступного замысла, парализатор не отключится. За несколько минут кислород в мозге закончится и глупец просто умрет.
– Знаете, – теперь на щеках Дианы заполыхали алые пятна, – идите в секретную комнату и следите оттуда за диалогом! А эти ваши штучки не смейте включать!!! Слышите?! Я сама разберусь! И могу постоять за себя, если требу…
Именно в тот момент на пороге камеры появился огромный плотный человек со шрамом – человек, которого Диана не раз видела в киноролике, ценой жизни добытом Людвигом Бейлом.
Гром в жизни выглядел еще страшнее, чем на видео. В первый миг Диана смутилась, по спине пробежал незнакомый холодок – когда ее взгляд встретился с взглядом заключенного. Однако у принцессы была хорошая школа, она быстро взяла себя в руки.
– Входите, агент Гром! – ледяным «королевским» тоном приказала она. – Всех прочих я прошу оставить нас наедине и включить защитные экраны, обеспечивающие звукоизоляцию!
Гром, на шее, руках и ногах которого были странные широкие манжеты, мгновенно выполнил распоряжение, прошел в глубину комнаты, уселся на стул. Лязгнула входная дверь. Диана внимательно оглядела черные удавки на теле заключенного, и вновь по ее спине пробежала неприятная, незнакомая дрожь. Девушка помнила: начальник тюрьмы внимательно следит за происходящим. Кто знает, что у него на уме? Наверное, достаточно легкого нажатия на кнопку, чтобы оставить Грома калекой…
– Итак! – Диана не присела на стул, остановилась напротив сотрудника «Айсберга», посмотрела ему в глаза. – Вы просили, чтобы я пришла. Принцесса Карэлеса готова выслушать вас. Есть какая-то важная информация?
– Да!!! – Гром в волнении вскочил на ноги, сделал шаг вперед и тут же замер, выпучив глаза.
Он стоял долго, неестественно долго. Обычный человек не стал бы держать столь длинную паузу даже для усиления эффекта, и Диана вдруг сообразила, что тюремщик уже перестраховался: активировал парализатор.