«Белые пятна» Русско-японской войны
Шрифт:
4) Касаясь специально войны с Японией, следует отметить необходимость объединения мирной тайной разведки в Японии, Корее и Китае в одних руках, так как вероятный театр военных действий в будущую войну с Японией — Корея и Китай. Самым подходящим — сосредоточить эту разведку в штабе Приамурского военного округа.
Записка о подобной организации была подана еще до Японо-русской войны 1904 г. генерал-майором Вогак. Опыт показал, что необъединение разведки Дальнего Востока было причиной тому, что сведения, с какими мы начали войну, были малочисленны, разрозненны, малоосновательны и недостаточно обоснованны.
5) Еще в мирное время в стране будущего противника желательно наметить надежных тайных агентов, сведущих, интеллигентных, которые покрывали бы страну сетью пунктов наблюдений. Эти агенты должны продолжать свою деятельность и по открытии военных
Поэтому они должны были быть выбраны из таких людей, которые по своей национальности и роду занятий не могут быть принуждены покинуть свои постоянные места жительства.
С объявлением войны на этих тайных агентов должна быть возложена разведка мобилизации, призыва разных контингентов, формирований новых частей, посылки подкреплений, подготовки и работы железных дорог, политического и экономического состояния страны и проч.
Заранее же должны быть выработаны меры по доставке сведений (шифр, условный язык и др.) на случай разрыва между государствами.
Подобно тому, как было в эту войну, желательно возложить во время войны разведывание тех же вопросов (п. 5) на наших военных агентов в государствах, смежных с объявившим нам войну.
Б. Ближней
а) Прием, практикуемый войсковой разведкой в мирное время, т. е. стремление только глазом определить численность войск противника в том или другом пункте и фронте, занимаемом им, оказался недостаточным.
Разведка числа неприятельских войск на глаз имеет еще значение для небольших отрядов, но для создания картины общего положения армии противника этого совершенно недостаточно. При современных боевых условиях надо раз и навсегда расстаться с мыслью о возможности разъездам «заглядывать в тыл» и «в резервы противника». Такие задачи по плечу лишь крупным конным отрядам, высылка коих не может происходить часто. Результаты войсковой разведки только тогда полны и ценны, когда ею определяются войсковые части противника. Последнее достигается добычей пленных и документов.
Для того, чтобы захватывать из вещей только то, что имеет значение документа, необходимо знакомство войск еще в мирное время с организацией армии возможного противника, с наружными отличиями, форм одежды, если они есть [89] , и с теми предметами, которые следует отыскивать и подбирать. Еще в мирное время должна быть осознана войсками вся важность этих требований [90] .
После боя на реке Шахэ [91] войскам были предъявлены соответственные требования, и войска стали массами доставлять в разведывательные отделения предметы первостепенной важности для определения частей; прежде же многое застревало в войсках «на память» или даже бросалось как бесполезное.
89
У японцев под конец почти не было — можно было различать только но родам войск, летом же сплошной наряд хаки не давал ничего. Погоны все войска сняли после Шахэ. Документами оставались личные нагрудные металлические знаки, фуражки, все конверты с адресами, бирки с ружей.
90
В начале кампании, когда приемы разведки еще не установились и войска не имели надлежащих инструкций, был возможен случай, что конная бригада, находящаяся в продолжение около двух месяцев в соприкосновении с противником, не знала, какие части неприятеля действуют против нее. С другой стороны, один погон позволил определить, что в Дагушани высадилась 10-я пехотная дивизия (сводка 15 мая 1904 г.).
91
Сражение на реке Шахэ продолжалось с 22 сентября по 4 октября 1904 г. (по старому стилю). В середине сентября А. Н. Куропаткин по требованию императора решил предпринять наступление против японцев с целью помочь осажденному Порт-Артуру. Русская армия под командованием А. Н. Куропаткина насчитывала в это время около 200 000 человек, из которых в сражении участвовала только половина, а остальные находились в резерве. Японская армия
Вместе с тем донесения начальников о противнике сделались тверже и обоснованнее.
б) Разведка лазутчиками.
1) Лазутчик должен быть грамотный, знающий язык противника, надлежаще ознакомлен с организацией и формой одежды противника. Подготовка может вестись в школах по типу устроенной в последнее время мукденским комиссаром. Показание лазутчика должно быть документально обосновано, насколько это возможно.
2) Лазутчик должен быть заинтересован в том, чтобы добросовестно выполнить поручение.
Штабс-капитан Афанасьев в штабе 1-й армии и штаб 4-го Сибирского армейского корпуса имели, например, по одному вполне надежному лазутчику, служившему из чувства мести за обиды, причиненные японцами их семьям.
Взятие заложников и крайняя суровость за обман до конца войны не имели у нас места. Японцы, насколько известно, широко применяли эти два средства и с пользой.
Плата лазутчикам должна отвечать качеству сведения: близорукая экономия вредит только делу.
3) Кроме разведчиков, посылаемых из штабов в расположение противника, крайне желательно иметь постоянных агентов в важнейших пунктах этого расположения (так называемых резидентов). Для передачи донесений полезно учреждение передаточных контор (род летучей почты), как это было организовано у японцев.
Кроме того, желательно иметь лазутчиков при самих войсках (например, в качестве мелких торговцев, возчиков, разносчиков и т. п.).
в) Печать. Пользование сведениями из печати было, как выяснено в своем месте, ограничено, главным образом потому, что японцы обратили самое серьезное внимание еще в мирное время на сохранение военного секрета.
Действительно, в то время, как наши газеты, не исключая и официальных, с поразительной откровенностью сообщали сведения от себя и перепечатывая официальные распоряжения, о составе и численности, усилении, группировке армий, мобилизациях в России, провозоспособности железной дороги и т. п., японская печать хранила о всем касавшемся войны глубокое молчание, военная цензура, единая для всей Японии, не пропускала даже зачастую имен начальников, не говоря уже о номерах частей и названиях пунктов. Японский Главный штаб сознавал, что недостаточно организовать разведку, но еще необходимо затруднить противнику таковую [92] .
92
Японцы, наоборот, имели возможность с большою точностью знать обо всем, что касалось пашей армии, основываясь не столько на донесениях шпионов, сколько на бесчисленных точных и подробных сообщениях наших газет. Так, в «Новом времени» было указание о том, когда прибыла к действующей армии 53-я пехотная дивизия, в какой отряд она вошла и, наконец, где именно расположена.
Вот причина, но которой сведения из печати были скудны и почему такие вопросы, как подход подкреплений и тыл, могли освещаться исключительно тайной разведкой, т. е. менее всего надежной.
Но если сведения частной печати могли внушить японцам сомнения, то уже вполне достоверными и несомненными оказывались официальные сообщения «Русского инвалида» и «Военного сборника», печатавшие Высочайшие приказы, приказы по военному ведомству и по главным управлениям, содержавшие много такого, что должно было бы быть сохранено в тайне до конца войны.
Японцы же еще до войны, в конце 1903 г., прекратили печатание в официальном органе военных мероприятий и крупных назначений. В начале войны в газеты еще проскальзывали официальные донесения японских генералов, которые могли служить до некоторой степени материал лом для нас, но впоследствии редакция подобных сообщений не давала возможности сделать из них какие-либо выводы.
Кто бы ни был нашим противником в будущей войне, но нашему разведывательному отделению придется, вероятно, считаться с таким же отсутствием каких бы то ни было военных известий в прессе противника, как это было в только что окончившуюся Японо-русскую войну.