Белые розы
Шрифт:
Водитель включает зажигание.
— И как ты кататься собралась, если от простой метели мёрзнешь? — спрашивает он.
Я смотрю на него, а он на меня. Я отлично знаю этот взгляд — взгляд парня, которому от меня что-то надо. Похоже, всем мужиками от меня что-то надо, только у меня ничего для него нет, пусть и не надеется. Я принадлежу другому.
— У меня же тёплый комбинезон, — сюсюкаю я. А он прям умиляется от моего сюсюканья.
— И что такой кукле тут делать? Ты хоть кататься — то умеешь?
— Умею! —
— На беговых?! — Он чуть не в голос ржёт. — Здесь у нас на беговых не катаются. Здесь горы. — Указывает на ветровое стекло, за которым — дикая метель и дорога их одних сугробов. А на заднем фоне всего этого — вершины скал, залитые солнцем.
— У вас медовый месяц, что ли? — спрашивает. — Что-то ты мелкая для медового месяца. — И тут же поправляется: — Прости, я не хотел тебя как-то задеть, просто я человек такой: что вижу, то и говорю.
— Правильно, мне всего семнадцать.
— Честно говоря, не моё это дело, — снова продолжает он. — Но вы с ним отлично смотритесь. Вы очень красивая пара.
Я смотрю на него: вроде, суровый бородатый мужик, а душевный какой.
— Спасибо! — смущённо отвечаю я.
— Я потому, собственно, и решил что медовый месяц. Он старше тебя?
— Всего на год, мы ровесники.
— Да-а-а? А так и не скажешь: он весь из себя такой важный, солидный, а ты рядом такая мелкая — мелкая.
— Я не мелкая! — возмущаюсь я. — Хватит называть меня мелкой, просто я не на каблуках!
— Хм… — Он сдерживает смех. — Ещё раз прости. Ты так на этих столичных штучек похожа, что с ручными собачками приезжают. Вся нафуфыренная, стоит и дрожит, как та собачка.
Уж не знаю, надо ли мне обижаться. Думаю, вряд ли он собирался меня обидеть.
Наконец, мы доезжаем до отеля. Джип тормозит, и водитель помогает пассажирам выбраться из кузова. За время поездки их прилично так занесло. Сашка на ходячий сугроб стал похож. Он протягивает водиле купюру.
— Спасибо вам! — говорит.
— Да не за что! — отвечает водитель. — Красивая у тебя девушка, ты только береги её.
— Хорошо, — отвечает Сашка и на меня смотрит.
А я стою, как будто не при делах, как будто они не меня здесь обсуждают. Мне, конечно, приятно, что он красивой меня назвал, но с другой стороны, это как-то странно.
— Чего застыла? — Сашка хватает меня за руку. — Идём.
Мы заходим в двухэтажный коттедж и попадем на ресепшн.
— Александр Колесников и Юлия Саваш, ваши паспорта!
Мы протягиваем документы и ждём.
— Можете присесть пока, — показывает консьерж на диван. — Вам принести чего: кофе, чай, горячий шоколад?
— Я бы от шоколада не отказалась. — Смотрю на Сашку и говорю как бы в своё оправдание: — Я, между
— Это я в кузове трясся, пока ты глазки водиле строила, — недовольно ворчит на меня Сашка.
— Что-о-о?! Да как ты мог такое подумать?! — Возмущаюсь. — Ты действительно считаешь, что я за твоей спиной буду глазки строить первому встречному? Такого ты обо мне мнения! — Мне так обидно — словами не передать!
— Ну всё, всё, успокойся, извини, просто поездка была тяжёлой, вот я на тебе и сорвался. — Он обнимает меня.
— Не надо на мне срываться. — Я высвобождаюсь из его объятий и сижу, обиженная. Ну как у него язык повернулся такое сказать?! Я в нём души не чаю, я же вчера… Вспоминаю наш вчерашний секс, и улыбка начинает играть на моих губах.
— Всё, — говорю. — Я тебя простила. Не могу на тебя долго злиться. — И продолжаю сюсюкать: — Только, пожалуйста, не говори обо мне такого, мне неприятно.
— Прости, прости, моя ласточка! — Сашка целует меня. — Это больше не повторится.
— Прощаю, любимый! — улыбаюсь в ответ.
Консьерж приносит полотенца и ключи от номера.
— Александр, Юлия, можете проходить, там всё готово.
Комнатушка не то чтобы маленькая, но, скажем так, не хоромы. Стены оббиты вагонкой, в углу — душевая кабинка. За окном — великолепный пейзаж снежных гор. В комнатке стоит сильный запах древесного сруба. Посредине — огромная кровать, раза в два больше, чем у меня дома, даже больше, чем у Сашки. Я, никого не спрашивая, прямо в одежде падаю на кровать и закутываюсь в одеяло.
— Как же тут хорошо! — улыбаюсь.
Сашка бегом распаковывает вещи.
— Вставай! Ты что, сюда валяться в постели приехала?
— Ну, когда ты меня пригласил, я думала, что так и будет.
— Вставай, засоня, мы идём на гору.
Он начинает снимать с меня угги, как с маленькой. Я не сопротивляюсь, мне так приятно, когда любимый обо мне заботится. Он стягивает с меня джинсы, но дальше не продолжает. А мне хочется продолжения: прошёл первый шок от неудачного секса в поезде, и я готова ко второй серии.
Но Сашка уже одет. Он надевает свой чёрный комбинезон и выглядит в нём, как настоящий гвардеец, только погон и лычек не хватает.
— Давай-давай! — сгоняет он мне с кровати.
— Отвернись, — говорю я, стягивая с себя колготы. Он послушно отворачивается. Хотя, если подумать, чего он там не видел? Но я почему-то стесняюсь.
+++
Не знаю, куда он спешит. Лично мне хотелось поваляться в постели после поезда — в постели с ним, конечно: не выношу одиночества. Но Сашка куда-то всё время торопится, и через пятнадцать минут мы уже на улице возле подъёмника. Вокруг — куча лыжников и сноубордистов. Рядом — прокат снаряжения.