Белые розы
Шрифт:
— Вот твой пропуск на весь сегодняшний день. — Сашка протягивает мне пластиковую карточку. — Не потеряй.
Я снимаю рукавицу и аккуратненько укладываю пропуск в кармашек моего новенького комбинезона. Мы подходим к пункту проката лыж.
— Сорок третий и… — говорит Сашка и смотрит на меня. — Какой у тебя размер ноги?
— А ты разве не знаешь? — немного комплексую я. Не хочу говорить, что тридцать восьмой.
— Откуда? Я же не могу на ощупь определить размер твоей стопы, — улыбаясь, шепчет он.
— Тридцать восьмой, —
— Ого, вот это у тебя лапа!
Мне так обидно становится, ну хоть плачь! И в сексе я бревно, и ноги у меня не такие. Пытаюсь губки надуть, но на морозе это не так эффектно выходит.
— Надевай. — Он протягивает он мне две громадных салатовые бутсы. Я и поднять-то их не смогу не то что надеть.
— Саш, а ты же мне поможешь? — с надеждой смотрю на него.
— Да Юлечка, да, маленькая моя, конечно же, помогу. — Он заправляет под шапочку выпавшую прядь моих волос. Он таким нежным умеет быть! А я покорно жду, когда он свои ботинки застегнёт и примется за меня.
— Садись, — показывает он на лавочку. Становится передо мной на колени и снимает с меня угги. Трёт мои стопы, пытается согреть их своими руками. Зная, как он любит мои ножки, мне так приятно. Он надевает на меня бутсы и застёгивает все застёжки
— Больно, давит сильно! — Жалуюсь. — Я не смогу в этом ходить.
— Давай чуть ослаблю. — Он, как с маленькой, со мною возится, как будто я не девушка его, а его доченька. Интересно, а с дочерями он будет таким же заботливым?
— Спасибо, — шепчу ему. Мне льстит его внимание.
Глава 17
Я встаю и делаю пару шагов. Смотрю по сторонам — остальные как-то легко в этих бутсах ходят, а я, как пингвин, переваливаюсь на них с боку на бок.
Сашка смеётся:
— Давай, тебя щёлкну на память.
— Давай, — говорю, выпрямляю спинку, чтобы не горбиться, поправляю волосы и улыбаюсь. Я знаю, как надо улыбаться, я тысячу раз фоткалась.
Мы становимся поближе, прижимаемся друг к другу и я делаю несколько селфи на свой смартфон. Целую его в щёку; обожаю фоткаться когда кого — то целую, я такая классная выхожу!
Подходим к подъёмнику и занимаем очередь.
— Сейчас подъедет кресло, сядешь, и сиди, пока на вершину на завезёт, — говорит Сашка. — А я повезу твои лыжи и палки.
— Спасибо, Сашенька! — улыбаюсь я. Боже как же я его люблю! Как мне с ним повезло! Какой же он всё-таки идеальный!
Подъезжает кресло. Я едва успеваю сесть и пристегнуться, прежде чем мои ноги отрываются от земли. Меня тянет вперёд и вверх, поднимает всё выше и выше. Внизу — яркий белый снег, такой, что даже слепит. Ёлки, деревья, какой — то овраг… Снежинки проносятся прямо перед глазами. Я надеваю очки, и мне почти не задувает, только холодно немного.
«Мало каши ела, вот и мёрзнешь», — вспоминаю слова мамки. Я кашу действительно не люблю. Я люблю суши и пиццу. Нужно будет пословицу переделать: «Мало суши ела».
Сижу
— Сашка! — машу я ему. Он машет мне в ответ.
Подъезжаю к холмику и собираюсь слезать, но меня останавливает какой-то мужик:
— Рано… это ещё не вершина. Вот там вершина. — Он указывает вдаль. Туда, где ледяной пик, как из фильмов про Эверест. А над ним вороны кружатся и молния сверкает. Ну, про воронов и молнию я загнула — но реально жуткое место.
— Это там я буду учиться стоять на лыжах? — бормочу себе под нос. — Мама, забери меня обратно, здесь со мной плохо обращаются!
На вершине нас встречает работник в ярко-оранжевом жилете. Хорошо, что в жилете, а то тут метёт так, что ни черта не видно. Следом за мной подъезжает Сашка.
Он становится рядом и кидает лыжи на снег, протягивает мне палки.
— И что теперь? — с надеждой, что не придётся спускаться вниз по отвесному склону, спрашиваю я.
— А теперь тебя погрузят в тёплый автобус и напоят горячим какао. — Я радостно улыбаюсь, хоть и понимаю, что это шутка.
— Лыжи надевай, палки в руки — и пошла! — говорит Сашка.
Положим, палки в руках я держать умею, но лыжи… Я же ещё никогда их не надевала, надо было хоть немного потренироваться.
— Са-аш, помоги, — снова канючу я.
Он берёт мою ногу в этом здоровенном сапожище и вставляет в крепление на лыжах. Лыжа щёлкает и плотно прилегает к ботинку.
— Ставь пяточку сюда, — говорит он и показывает.
— Ага, — только успеваю отвечать я.
— Носочек сюда. А теперь дави пяточкой на эту педаль. — Там такой выступ прямо на лыже.
— Ух, как сложно! — говорю я. Надеюсь, самое сложное уже позади. Смотрю на спуск и понимаю, что это не так. Отсюда даже земли не видно, только облака.
«Саш, куда ты меня затащил?»
— Слушай внимательно и повторяй движения за мной. — Он ставит лыжи в косолапую позицию и говорит. — Это называется спускаться плугом. Поняла?
— Ага. — Я едва его слышу.
— Поехали! — кричит он и пропускает меня вперёд.
— Сначала ты! — боязливо отвечаю я.
— ОК! — Он спускается на несколько метров и эффектно тормозит, срезая целый ворох снега своими лыжами.
— Теперь ты.
Я становлюсь плугом, как он показывал, и направляю свои лыжи вниз по склону. Мне страшно, и я понимаю, что выгляжу, как полная дура. Но раз я уже здесь, придётся учиться кататься. А как бы было хорошо сейчас сидеть под одеялом! Тепло и мягко. Улыбаюсь сама себе.