Белые шнурки
Шрифт:
Враги задерживались. Прошло десять минут, потом пятнадцать. Потом полчаса. Во дворе уже было буквально тесно — с приличного расстояния оттуда доносился гул как из пчелиного улья. Наконец разведчики М. донесли что был пропален вражеский скаут. Все затаив дыхание наблюдали, как к двору приблизились две тощие фигуры. посмотрели на толпу, и удрали в ужасе.
Всем уже надоело ждать. Кто-то притащил водку, кто-то гитару; из «девятки» поднимались густые клубы воскуриваемой травы. Уже поступили донесения о машине ППСМ, вставшей в некотором отдалении — вот-вот должны были появится силы правопорядка. Собравшиеся откровенно начали ржать. Спустя сорок минут после назначенного времени, когда во дворе собралось уже гораздо больше ста человек на говне всех возрастов, со стороны оппонентов поступил звонок. Все отменялось.
Следуя
* * *
Вечер между тем только начинался. «Вы куда? Мы бухать!» «А мы — акционировать!»
— неслось отовсюду. Человек двадцать двинулись в сторону метро; а не менее пятидесяти — продолжать вечер. Победа окрыляла, и вместо расправы над скинами вечер окрасился кровью их врагов. Виктор, М. и несколько бойцов вписались в переполненный в час пик трамвай, где состоялась одна из самых плотных и жестких акций на памяти многих участников тех событий.
Трамвай был переполнен до состояния «как сельди в бочке», и вся акционирующая группа оказалась буквально прижата к двум лицам кавказской национальности. И в этой ситуации началось самое необычное избиение какое можно себе представить — не имея никакой дистанции наши герои буквально рвали на куски своих жертв вплотную. Туда-сюда сновало шило, неслышно пробивая кожаные курки жертв; со всех сторон несся мат от пассажиров и жуткий вой тех, кому не повезло. «Дюймовый удар» Брюса Ли не шел ни в какое сравнение с этим изысканным мероприятием. Один легковесный парень подтянувшись на поручнях нашел место для классического действия — оттуда лупил тяжелыми ботинками, будучи со всех сторон сжатым соратниками. Для многих пассажиров эта остановка показалась вечностью, а когда клубок распался и нападавшие скрылись, их жертвы так и остались стоять, сжатые людской массой. Лишь спустя некоторое время по пятнам крови от ранений шилом стало ясно, что с ними произошло. Бригада между тем продолжила зачистки по всему району, которые закончились поджогом вьетнамского общежития и грандиозной пьянкой на полночи по случаю победы.
Традиционным акционированием в виде ловли чурок между тем занялись далеко не все. Командир «Варяга» с некоторым количеством бойцов были сильно озадачены, куда же делись их оппоненты. Телепортироваться они не могли точно, и началась карательная экспедиция. Прапор скоординировал свои действия с оставшимися скаутами, и любители негритянкой музыки, как раз удиравшие в сторону метро поодиночке и малыми группами, попали мало того что под излюбленный скинами формат «акции», так еще и со стороны аборигенов, знавших там каждую подворотню. Прапор с компактным составом возникали словно из ниоткуда, проходили по головам и исчезали в том же направлении. Аллея по дороге к метро украсилась разбросанными повсеместно телами. Прекратила эту экспедицию милиция, начавшая собственный рейд по району в поисках агрессивной молодежи. В результате местное ОВД пробили как аборигены так и приезжие, ухитрившись подраться еще и непосредственно в клетке «обезьянника». Там тоже победу одержали местные — в виде сотрудников Орджоникидзевского РУВД.
Самая интересная встреча произошла у бригадира окраинной бригады «Синие камни». На пути к метро они встретили драку, в участниках которой с удивлением узнали Константина, смертным боем лупившего каких-то деятелей в широких штанах. Все замерли от божественной красоты этой картины — бить рэперов и экстремалов у Кости выходило настолько безупречно, что зрители просто потеряли дар речи от восторга. К слову из нескольких рэперов и экстремалов, тем вечером отправившихся в больницу, троих туда определил Константин.
Так и закончился этот вечер. Следуя кармическим закономерностям, антифашисткое мероприятие привело к невиданному разгулу ультраправого ультранасилия. Тот вечер местным жителям запомнился надолго, особенно тем, кто не относился к этническому большинству населения Уралмаша.
* * *
Что же произошло с армией Константина? Сбор состава, как и половина вражеского, он начал в центре, откуда на метро проследовал на вторую точку
К моменту, когда во дворе на Машинке были уже все кто только можно, Константину удалось собрать чуть более тридцати бойцов. Тогда-то и были отправлены скауты. Когда они появились с известиями о количестве правого состава, мораль провалилась окончательно. После этого атаку пришлось отменить, а вся армия так и осталась рассеянной по незнакомому району, где и была в последствие накрыта по одиночке. Немало пиздюлей раздал и Костя, такого позора не испытывавший ни разу в жизни. Мудрость старого правила о том, что количества говна не влияет на его качество, встала перед ним со всей неотвратимостью.
Мог ли Константин выиграть? Безусловно мог. Выиграл этот бой его оппонент сразу как предложил правильную для себя стратегию: определив место. Если перевести расклад на военный язык, то речь шла о выборе стратегии: защиты либо нападения. У скинхедов всегда хорошо удавались именно нападения, и поэтому Константин как выдающийся мастер этой дисциплины постарался оставить за собой поле для маневра. При этом он допустил классическую свою ошибку, которую вместе с бригадой от него унаследовал А.: переоценил своих бойцов. Привычка к тому, что безотказная бригада собирается там где ему нужно и побеждает малым числом подвела — состав со слабой моралью и не уверенный в себе; а у рэпперов и экстремалов опыт получения пиздюлей превалировал над их раздачей, крайне труслив. Из этого следует невозможность маневров в пользу единственно верной тактики: выбрать место, согнать туда побольше народу и не давать разбегаться, ожидая врага. Самое безопасное место в стаде — вместе с баранами, и он вполне мог собрать здоровую толпу с битами, которую далеко не факт что одолели бы посредственные силы оппонентов. Именно такую толпу на одном месте собрал двор на Машинке; и не факт что скинам это удалось бы повторить в другом месте. По крайней мере бой бы состоялся, а там могла и спасти военная удача.
«Варяг» поступил очень примитивно и предсказуемо, но эффективно. Собственно тактики было предусмотрено две — или грандиозная заруба во дворе, или действие, предусмотренное Виктором. Они с М. неспроста собрали половину около метро и выдвинулись на конечную точку — во-первых были готовы к тому, что их попробуют накрыть на подходе. В таком случае, перед тем как рассыпаться и отступить во двор, пользуясь знанием местности, они бы изрядно потрепали противника. Который получил бы вдобавок парочку порезанных, еще до столкновения с основными силами. А во-вторых, Виктор питал надежду на накрытие отдельных стягивающихся к Константину составов — по одиночке. Ни то, ни другое оказалось не востребованным: противник оказался организован еще хуже, чем о нем думали. Константину же полномасштабную войну на подходах к месту помешала организовать известная проблема — отсутствие командиров. Это Виктор и М. могли организовать грамотный маневр, а у рэпперов и экстремалов таких шансов не было.
Если бы все сложилось по-другому, хотя бы «в ничью», у Константина были все шансы в корне изменить историю Движения на Урале. Отведавшие крови и вкуса ультранасилия физически развитые экстремалы вполне могли бы стать бандой и повторить успех WSC; а то и Moscow Trojan Skinheads а Константин получить общероссийскую известность подобно какому-нибудь Шкобарю с учетом его криминальных талантов. Однако хребет организованного сопротивления ультраправым был сломлен тем апрельским вечером раз и навсегда.