Белые врата
Шрифт:
Он таки решил прикупить себе пару приглянувшихся хитроумных девайсов в одном из тех самых магазинчиков, откуда Арлетт его выманивала шантажом. А поскольку у мадмуазель Деларю нашлись какие-то собственные дела в Париже, они решил на пару часов разделиться. На предложение Аленки взять такси до Латинского квартала он отмахнулся фразой «Наши люди в булочную на такси не ездят» и самоуверенным заявлением, что человек, ориентирующийся в Московском метро, и в Парижском не потеряется. На самом деле, он просто хотел сэкономить.
В горах самоуверенность ему была
Выскочив на следующей же станции и найдя глазами благословенную надпись «Sortie», он решил, что черт с ней, с экономией. Лучше он поедет на такси. Неправильный какой-то этот Париж.
В целом, Арлетт довольно быстро сообразила, что дежурную программу «Покажи Париж иностранцу» можно в данном случае совершенно пропустить. И спустя два дня они покинули столицу Франции. Направление – юго-запад, цель – Орлеан.
Орлеан понравился Артему чуть больше. Он был чище, малолюднее, провинциальнее. В глазах Литвинского это был определенно плюс.
Он стоически выдержал экскурсию в Собор Святого Креста. Даже признал, что «готический стиль победит как школа». Поход в Бюро, где работала Арлетт, дался тяжелее. Все это понятно – одна из ведущих геологических служб мира, сборище именитых ученых мужей, и не только мужей, куча всякого дорогостоящего оборудования. Работают над «зелеными» технологиями в сфере недропользования, как с гордостью заявила Арлетт. Но ему совсем не нравилось, как на него смотрели Алькины коллеги. Что она им про него рассказала, что глядели на него со смесью уважения и опасения, осторожно пожимая руку «мсье Литуинскому»? Причем опасения в этих взглядах было на порядок больше. Артем себя чувствовал реально каким-то диким зверем, от которого не знают, чего ждать. Русский медведь, блин…
Умница Аленка уловила его настроение. И вот, наконец-то… Его везут в Альпы!
От Орлеана до Тиня ехать почти через всю страну, более восьмисот километров. Ночной скоростной романтичный TGV. Потом еще немного на автобусе. И вот они… горы. Наконец-то он дома. Почти дома.
Шале Арлетт расположено высоко, на двух тысячах. Он на этой высоте – дома, все-таки – дома. Сама «избушка пастуха», а если уж быть совсем точным – пастушки, оказалась небольшой, но весьма комфортабельной. «От отца досталось», – пояснила Арлетт.
В Тине Литвин совершенно не капризничает. Послушно позволяет себя протащить по местным ресторанчиками и барам. В Тине до хрена всего – и подледное плавание, и крытые теннисные корты, и каток, и пещера с ледяными фигурами, и куча всего прочего, включая лошадей и собачьи упряжки, но самое главное…
– Арти, давай, собирай рюкзак!
– Уже выгоняешь?
– Нет, – смеется. – Хочу показать тебе кое-что. Совершенно особые места. Хочешь?
– Конечно.
– Это тропа Деларю. Когда-то, в шестидесятые годы, это был серьезный горный маршрут. Потом построили много подъемников, и подниматься стало проще. Но мы с отцом в детстве часто ходили этим маршрутом. Там очень красиво. Пойдем?
– Спрашиваешь!
Он собирался привычно тщательно, перепроверил и перепаковал Аленкин рюкзак, несмотря на то, что не знал, куда они пойдут. В отличие от нее. Поход планировался на два дня, с выходом ранним утром, одной ночевкой и возвращением под вечер в Тинь. В принципе, ничего сложного, насколько он мог судить. Но он же перестраховщик. Живой перестраховщик.
Идти в качестве ведомого было непривычно. Тогда, с экологами, он хоть и шел, куда ему говорят, но он прекрасно знал, где они находятся и примерное направление движения угадывал. Это же были ЕГО горы, которые он знал, чувствовал и любил. Здесь ему пока все внове. Впрочем, в этом были и свои плюсы. Каждый новый штурмуемый перевал открывал такие виды, что Артем останавливался в немом восхищении. И ощущение, что, несмотря на три тысячи километров разницы, он снова – дома, лишь усиливалось.
Тропа Деларю на поверку оказалась действительно не очень сложным маршрутом. Хотя у него пару раз по ходу первого дня возникли замечания к гиду, он благоразумно промолчал. Это тропа Деларю, его ведет дочь того, кто проложил эту тропу, которая ходила этим маршрутом не один раз. И даже если она кое-что делает неправильно, он ей об этом не скажет. Потому что это совсем неважно.
К вечеру, уже в сумерках, они дошли до места назначения.
– На этом месте мы с папой всегда ставили палатку.
– Отличное место. Думаю, не стоит нарушать традицию.
Они разбили палатку, нашлось даже немного сухостоя для небольшого костерка. Огромные звезды, такие, какие бывают только в горах. Так обманчиво близко, что, кажется, руку протяни – и вот она, звезда. С ледника ощутимо тянет холодом, от которого не спасет чахлый костерок.
– Пойдем спать, Арти. Завтра подниму тебя на рассвете. Ты должен это увидеть.
– Пойдем.
А внутри, в палатке…
– Что это, Тима?
– Это твой спальник. Теплый.