Белые врата
Шрифт:
– Ну, какого черта, Ален? Дай поспать, а?!
– Тима, ты спишь уже почти сутки. Как настоящий медведь!
– У меня был экзамен! Я, блин, пер тридцать километров! С набором и потерей высоты. Маршрут третьей категории сложности, между прочим! С элементами скалолазания. А еще надо было на точках отмечаться и в заданное время уложиться. И еще груз на себе тащить. А еще… короче, я устал!
Он откидывается назад, прикрывая лицо подушкой. И оттуда неразборчиво:
– Одеяло отдай!
– А ты не хочешь…
– Не
– …посмотреть итоговый протокол прохождения трассы…
Он снова резко садится.
– Протокол? Уже? Так рано?!
– Ну, официально результаты будут только завтра, – самым невинным тоном произносит Арлетт.
– Аааааааль… – этот предупреждающий тон ей хорошо известен.
– Но мне, неофициально, по старому… так сказать, знакомству, дали распечатку.
– Покажи!
– А волшебное слово?
– Быстро!
– Не то слово.
Он отбрасывает в сторону подушку, Арлетт поспешно отступает к двери.
– Я тебя выпорю!
– Жду – не дождусь, – это уже из коридора.
– Аленка! Ну, скажи хоть… я сдал?!
Вот теперь тон такой, как надо. Просящий.
– Да, – она возвращается в спальню, садится рядом. – У тебя второй результат. Поздравляю.
– Второй? – сознание цепляется за первое попавшееся слово. – А кто первый?
– А тебе обязательно надо быть первым? – усмехается она. – Там разница между первыми двумя результатами настолько несущественна…
Он кивает рассеянно. Даже не верится, что все позади. Три года весьма непростой учебы, теоретические курсы – «Летнее спасание», «Зимнее спасание», «Первая помощь и неотложная медицина», «Воздушное спасание», «Спасание в особых условиях». А все это еще распадается на кучу отдельных дисциплин: Спасательные работы на скальном рельефе, в снегу, на льду, на горнолыжных трассах и трассах высокогорного скитуринга; взаимодействие с экипажами вертолётов при воздушном спасании; спасательные работы при сходе лавин; спасание из ледниковых трещин; ориентирование; поисковые операции.
Практические занятия, которые не давали расслабиться – лыжные и пешие походы, восхождения, скалолазание. С горнолыжной подготовкой у него проблем не возникло, и корки альпийского инструктора он получил почти сразу. Курсы санитаров по линии Красного Креста. С десяток реальных спасательных операций, в которых он принимал участие, как стажер. Да всего и не перечислишь.
А в самом начале… Спустя пару недель после поступления он смирился с мыслью, что он, Артем Литвинский, белый гид и бла-бла-бла – лох полный по целому ряду направлений, затолкал попранную гордыню куда подальше и взялся за занятия всерьез.
И теперь… теперь это все позади. Даже не верится…
– Поздравляю тебя с зачислением в «альпийский спецназ», – Алька обнимает его за плечи. – Рад? Что-то по тебе не видно…
– Конечно, рад. Просто до сих
– А я вот не могу поверить, что теперь замужем за настоящим альпийским спасателем. Такая честь, – она пытается его рассмешить, растормошить.
– Привыкнешь, – он обнимает ее в ответ. – Я ж привык к мысли, что сплю с дочкой самого Бертана Деларю.
Эпилог. Сказочный
Солнце встает над горнолыжным комплексом, находящимся на высоте около двух тысяч метров над уровнем моря. Светило церемонно раскланивается с трех- и четырехтысчниками вокруг, придирчиво оглядывает деловито забегавшие по тросам новенькие кабинки «Доппельмайер», зажигает огни в чистых окнах многочисленных гостиниц и кафе.
На белом снегу яркими пятнами краски виднеются кляксы техники: большие кляксы – красные и желтые «Пистон були» и «Приноды», разноцветнее кляксы поменьше – Арктические коты, Рыси, Полярисы, Ямахи – снегоходы всех фирм и расцветок.
Результат работы ночной смены трудяг-ратраков – белоснежный «вельвет» приглашает самых неугомонных и самых страждущих оставить на нем свой первый росчерк кантом. Кафе гостеприимно распахнули свои двери для тех, кто уже успел с утра пораньше выложиться на трассе и устать, чтобы сесть, перевести дух, выпить чашку чая или горячего шоколада и полюбоваться через огромные окна на горы вокруг.
Все это очень похоже на Альпы. Но это не Альпы. Над крышей приводной станции самого верхнего подъемника развевается флаг – бело-сине-красный. В кафе и гостиницах звучит русская речь, хотя тут говорят и на многих других языках – английском, французском, немецком.
Это свежеотстроенный российский горнолыжный курорт. Здесь все пытаются сделать по образцу лучших альпийских аналогов, в него вложены сотни миллиардов рублей, приглашены самые известные европейские специалисты. Курорт готовится через пару лет принимать крупные международные горнолыжные соревнования. А пока он открыт для всех желающих.
В одно из верхних кафе заходит пара посетителей. Это первые клиенты в этот яркий солнечный январский день. Бармен дружелюбно улыбается им. Посетители – двое молодых мужчин лет двадцати-пяти – двадцати семи, один бордер, другой лыжник, заказав себе по чашке чаю, принимаются бурно обсуждать свои первые за сегодня спуски и впечатления.
– Атас!.. – бордер ерошит влажные волосы. – Вот это каааайф!.. Вот это гору отгладили!
– Ага, – соглашается лыжник. – «Вельвет» такой, что ух! Несет! У меня даже слезы под очками выступили от скорости!
– Ну что, по чайковскому и еще три круга нарежем?
– Легко!
– А ты пацана видел?
– Вообще безбашенный! – восхищенно качает головой лыжник. – Пролетел мимо, я даже охнуть не успел. Но валил технично, четко, на кантах.
– Спортсмен, наверное. Из детской секции.