Белый Бушлат
Шрифт:
Таким образом, игрокам приходится устанавливать слежку не только за начальником полиций и его помощниками, но еще и за всякими заподозренными в доносительстве. Вербуются дополнительные разведчики, идущие как собаки по их следам. Но тайны пороков на военном корабле удивительны; и тут можно добавить, что, используя былой опыт и наблюдения, начальник полиции и его помощники на основании одних лишь передвижений матросов и их маневрирования на фрегате безошибочно могут определить, когда ведется игра среди бела дня, хотя на густо населенном корабле, где такое множество палуб, марсов, темных углов и глухих закоулков, накрыть игроков удается не всегда.
На то время, пока
403
Эти собаки использовались в XVIII–XIX вв. пастухами рогатого скота, а также служили для преследования преступников.
— Где-то тут, стараясь не шуметь, играют под боком в кости, — говаривал Ябеда своим помощникам. — Три парня не отставали от меня последние полчаса. Скажи, Наскок, нынче утром никто вокруг тебяне рыскал?
— Целых четверо, — отвечает Наскок. — Сразу смекнул в чем дело. Я уже знал, что где-нибудь втихую да поигрывают.
— А как твоидела, Ноги? — спрашивает начальник своего другого помощника. — Тоже за тобой следили?
— Целых десять, — говорит Ноги. — Вот как раз один из них сейчас шляпу штопает.
— Эй ты там, — воскликнул начальник полиции, — отваливай да иди в бакштаг. Если ты у меня еще в ногах путаться будешь, я командиру о тебе доложу.
— А что я такое делаю? — говорит чинящий шляпу, с вытянувшимся как канатный сарай лицом. — Что, уж и работать здесь больше нельзя? Сразу тебя в сачковании заподозрят — дескать, вверх по одному трапу и вниз по другому?
— Знаем мы ваши фокусы, сэр. Можешь не вкручивать, сам на блокшиве служил. Отваливай, говорю тебе, и чтоб духу твоего здесь не было, а не то я позабочусь, чтоб тебя кое к чему подтянули, а снизу на заклепку взяли и головку ей расклепали. Отваливай, говорят тебе, или я запрячу тебя куда знаешь, как нищий кусок мяса в суму.
Часто видишь, что на всех видах судов матросы, выражающиеся на самом цветистом морском диалекте, имеют весьма слабое отношение к морю. Из уст морского пехотинца вырывается порой больше соленых словечек, чем вы сможете услышать от заправского бакового старшины. С другой стороны, самого лучшего моряка вы можете принять на берегу за сухопутного жителя. Когда вы видите парня, рыскающего по порту, как судно, возвращающееся домой из Индии, с длинной лентой наподобие коммодорского вымпела, развевающейся у него на топе мачты, и заходящего в питейные заведения с таким шикарным разворотом, как будто адмирал подходит к трехдечному кораблю на своей барже, вы можете отнести этого человека к разряду жоржиков, сиречь самых обыкновенных хвастунов. И сколько же таких мнимых марсофлотов встречается на нашей военно-морской планете!
LXXIV
Грот-марс ночью
Весь переход наш из Рио до экватора был с точки зрения погоды сплошной увеселительной прогулкой.
Часто Джек Чейс, восторженный почитатель моря, обращал наше внимание на лунный свет, игравший на волнах, и приводил избранные цитаты из своего каталога поэтов. Никогда не забуду лирического выражения, с которым однажды утром он перед восходом солнца, когда весь восток был залит пурпуром и золотом, оперся о стень-ванты и, протянув над морем свою доблестную руку, воскликнул: «Глядите, вот Авроры лик!» и плавно, неторопливо продекламировал строки:
Блеск утра миру нехотя даря, Завесу мглы раздернула заря.— Коммодор Камоэнс, Белый Бушлат, не кто иной. Но сейчас вы понадобитесь, мы должны выстрелить лисель-спирт — ветер меняется.
С нашего высокого насеста фрегат в лунные ночи представлял сказочное зрелище. Он шел полным бакштагом, с лиселями по обе стороны, так что паруса на грот- и фок-мачтах имели вид величественных сужающихся кверху пирамид, с основанием более ста футов шириной и заканчивающихся высоко в облаках легким гребнем бом-брамселей. Эта огромная поверхность снежно-белой парусины, скользящая по волнам, была действительно великолепным зрелищем. Три покрытые белыми саванами мачты казались призраками трех гигантских турецких эмиров, огромными шагами шествующих по океану.
Поэзию картины усугубляла порой и музыка. Оркестр собирался на полубаке, услаждая офицеров, а значит и нас, прекрасными старинными мелодиями. Под эти мелодии кое-кто из матросов пускался в пляс на марсе, который по своим размерам мог быть приравнен к средней гостиной. Когда же оркестр не играл, то ему на смену приходили соловьи из команды.
В этих случаях обычно вызывали Джека Чейса, и он услаждал нас своей свободной и благородной манерой исполнять «Испанских дам», любимейшую песню английских военных моряков, равно как и многие другие морские песни и баллады, в том числе
Сэр Патрик Спенс был отважней всех, Кто плавал по морям.Также:
И трижды крутнуло корабль наш, Сделал три круга он, Точно три круга он описал И сокрылся в пучине морской, Морской, морской, морской, И исчез в пучине морской! [404]Вперемешку с этими песнями марсовые травиливсякие были и небылицы. В этих случаях я всегда старался вызвать самых почтенных тритонов на рассказы о прошлых боях, в которых они участвовали. Немногим из них пришлось понюхать пороху, но зато рассказы тех, кто его действительно понюхал, приобретали особую ценность.
404
Приводится шотландская народная баллада.