Белый царь – Иван Грозный. Книга 1
Шрифт:
– Эти десятские сами людей отбирали. Я со своей улицы мужиков позвал.
– Надежные?
– Так головой же за них отвечаю!
– Добро. – Ургин обратился к ратникам: – Белый объяснил вам, что требуется от дружины?
– Объяснил, – ответил все тот же Павлов. – Мы готовы идти куда скажешь, чтобы сразиться с проклятыми басурманами.
– Будете начальниками отрядов, – принял решение Ургин. – С утра улажу дела в приказе, после обеда всем быть за городом. Туда и табун подгонят, и оружие подвезут.
– Да
– Разберемся. Ну а после смотра, ребята, в ночь пойдем на юго-запад.
– На сколько дней харчей взять?
– Их тоже подвезут. Но может статься, запаса будет недостаточно, поэтому, по возможности, возьмите дня на два. Лишними эти харчи в любом случае не станут.
– Это уж точно. – Белый улыбнулся.
– Вопрос, князь, дозволь? – подал голос Мартын Байда.
– Давай!
– Правда, что и у тебя в огне вся семья сгинула?
– Правда.
– Значит, ты пережил то же самое, что и мы.
– И почти вся Москва. Сейчас не время об этом думать. Сделаем дело, тогда и вспомним о родных, погубленных татарами, помянем их. Все! До завтра.
Князь Воротынский принял Ургина утром, 24 июня.
– Здравствуй, Алексей Дмитриевич. Думаю, ты явился ко мне утрясти вопросы по дружине.
– Доброго здравия, князь. Дружина готова. Я решил собрать в нее пятьдесят ратников, разбить их на пять отрядов. Сегодня после обеда запланировал смотр, а в ночь – начало перехода к селу Высокое.
– Однако же! – Воротынский улыбнулся. – Скор ты на дела, Алексей Дмитриевич.
– А чего время тянуть?
– Людей-то стоящих подобрал?
– За каждого в ответе.
– Это хорошо. Что от меня требуется?
– Кони. Лучше по два на брата.
– По два не выйдет, князь. Смогу дать только шестьдесят, но добрых.
– Их надо пригнать на луг за городом у Москвы-реки.
– Я отдам распоряжение. Оружие?
– Надо бы два десятка пищалей, порох да пули.
– Будут, – коротко ответил главный воевода. – Что еще?
– Харчей на неделю. В Высоком, надеюсь, нас будут кормить.
– Подвезут вместе с оружием.
– Еще грамоту. Иначе свои же остановят.
– Ты погоди немного, дьяк напишет. Сегодня же пошлем гонца, сообщим о твоем скором прибытии и о задании.
– Мне заехать в Тарусу?
– На твое усмотрение. Можешь сразу идти в село. Надо будет, то князь Одоевский вызовет тебя к себе или сам в Высокое приедет. Как пропустишь татар, не забудь предупредить о том Никиту Романовича. Это важно.
– Конечно, князь.
– Больше от меня ничего не требуется?
– Нет.
– Да хранит тебя Господь, Алексей Дмитриевич. Знаю, посылаю тебя и твоих людей на опасное дело, только сегодня, князь, иначе нельзя. Драться с татарами придется всем, от обозников до воевод.
– Я все понимаю, Михаил
– Ну и хорошо. В названном месте в назначенное время ты получишь все обещанное. А мне в войска ехать надо.
– До встречи, Михаил Иванович.
Князь Ургин получил все необходимое, провел смотр дружины и в ночь с 24 на 25 июня повел ее к селу Высокое.
Переход занял неделю. Дружина могла бы пройти этот путь и быстрее. Она задержалась из-за того, что Алексей не желал попусту тратить время. Уже на марше он начал проводить учения, целью которых являлось налаживание взаимодействия отрядов в тех или иных ситуациях.
Однажды такое занятие чуть было не закончилось трагедией. Дозорные пограничной заставы заметили людей князя, приняли их за разведку татар и решили уничтожить. Сечи между своими едва удалось избежать. Помогла грамота. Князь прекратил учения, и 1 июля дружина подошла к селу Высокое.
Навстречу Ургину выехал станичный голова Ермолай Найденов в сопровождении десяти ратников. Он приветствовал гостя, ознакомился с грамотой Воротынского и доложил, что станица готова перейти в подчинение московского князя. Для размещения дружины был на скорую руку построен большой бревенчатый дом у реки. Князь остановился у станичного головы.
Вечером того же дня Ургин довел до Найденова задание, определенное главным воеводой.
Тот выслушал князя, покачал головой и сказал:
– Понятно, Алексей Дмитриевич. В ставке хотят обмануть Девлет-Гирея. Мы должны участвовать в этом. Вот только сумеем ли уйти от берега?
– Почему так говоришь, Ермолай?
– Татары, как мухи, пристанут – не отгонишь. Они вцепятся в нас крепко, попрут через реку живой волной, не отпустят, пока всех не изрубят.
– Так что ты предлагаешь? – Ургин внимательно посмотрел на станичного голову. – Пропустить татар без боя? Нарушить приказ главного воеводы? Или за свою жизнь печешься больше, чем за судьбу страны? Если так, то забирай-ка ты своих станичников и иди завтра же в лес вместе с бабами, детишками и скарбом. Там отсидитесь, пока другие будут за вас насмерть биться. Мешать не стану. Обойдусь без тебя и твоих людей.
– Зачем говоришь такие обидные слова, князь? – спросил Найденов.
– А разве ты не заслужил их?
– Я, князь, побольше тебя с татарами воюю, так что в трусости обвинять меня не надо! – повысил голос Найденов. – Я размышляю, а не предлагаю. Да, я не хочу, чтобы наши бабы остались вдовами, а дети сиротами. Но разве я сказал, что станица не выполнит приказ? Коли придется, то все поляжем на поле брани. Тебе бы не хаять меня, князь, а подумать, как хотя бы на малое время получить передышку в бою, чтобы успеть отойти. Положить людей – дело не хитрое. А вот чтобы и задание исполнить, и ратников сохранить, тут думать надо.