Белый город
Шрифт:
ПОХОД
Как хороший десантный отряд, восемь повозок рано утром стронулись с места под прощальные крики всего лагеря и двинулись к Сторожевому ровным строем. Барахлом они были набиты так, что сесть уже было некуда. Впрочем, никто и не претендовал. Тридцать два воина, чета кларона Мрогана, Пашка с Ланат-Ка, взятой в качестве переводчика и негласной невесты, а также его Величество принц, венчавший процессию, как драгоценный камень корону. Все они прекрасно двигались без подушки под мягким местом и в транспорте пока что не нуждались.
Была бы здесь дорога, можно было бы пустить самоходный агрегат, но рисковать
В горку толкать, с горки взад тянуть! Раньше на такую массу груза понадобилась бы сила целого клана, а теперь, с колёсами, в десять раз меньше. И скорость немного повысилась, как ни тормози, а вниз бежали, весело топая копытами.
Встречали купцов, топающих в одиночку или группками за своим счастьем к ним, в Белый Город, прослышав об удачливости сделок. Все они цокали языком, видя колёса, слух о которых уже взбудоражил ближайшие городские рынки. Просили покатать, тянули руками, убеждаясь, что один может везти гораздо больше, чем в силах даже приподнять, этот факт сильно тревожил купеческие мозги. Потом шел обычный вопрос, "Скока стоит?" и обычный ответ "Вай мэ!" Ну да, пять сотен монет! По сотне за колесо и каркас, это не каждому по карману. А и не надо, чтобы каждому, пусть купит удачливый и тогда его удача ускорит свой бег!
А не хочешь покупать, так сам попробуй выточить ось, обвальцевать её железом, приплести хитро разбегающуюся многоножку растяжек, обмотать всё это кожами, сшить, промазать, проклеить! Умаешься, не сделаешь! Не зря же во всех сёлах сейчас будут зимой плести колёса, заработок на них вдвое выше, чем у каменщиков! Это у простых-то сопливых селян, которые раньше денег почти и не видели. Мишка поймал себя на отвлекающихся мыслях и усмехнулся. Трудно не думать о том, что так важно для жизни города! Как о ребёнке, ей, богу!
Несколько дней шли по тропе, а ручей, постепенно набирая свою силу мелкими притоками, вилял по левую руку то приближаясь вплотную, то пропадая, когда линия пути, избегая препятствия, уходила вправо. Пока ширина воды была меньше ширины плота, нечего было и думать о водном пути.
Мишке в этом путешествии не было ни вздоха свободного времени. Поручив любимой жене весёлое занятие — считать пройденные шаги, он быстро набрасывал схему похода, отмечая на ней ручьи и трудные места, подъёмы и болотины, сразу же пытаясь сообразить, где и в каком объёме проделывать путь городской бригаде с помощью механизированной Фари. Холмы обходить, ямы засыпать, всё это надо было в виде пометок нанести на импровизированную карту, вместе с положением Сияющего и примерной ориентацией по сторонам света.
Любопытная Канчен-Ка задавала столько вопросов, что пришлось звать Пашку, как ирита бывалого, и тот отбивался уже от обеих девушек. Ему помогала переводчица, не занятая пока что профессионально, но, хотя бы, знавшая названия местных растений, которые, честно говоря, ничуть не отличались от тех, что росли вокруг Белого Города. Но Канчен-Ка на службе не слишком интересовалась ботаникой, а здесь её природное любопытство разлилось во всю ширь.
Так они и шли. Молодые воины с любопытством смотрели на привалах карту, листы которой
Некоторым удавалось вспомнить мелкие детали, не замеченные глазами кларона, и он тогда лично, при них, пририсовывал то, что вспомнилось, с пометками типа: "3 пещ. пять шаг. сев. склон Ларм", означавшие, что пометка три означает пещеру длиной в пять шагов на северном склоне холма, обнаружил её Ларман. Пещера могла оказаться пристанищем на ночь, укрытием, да и мало ли, для чего полезна. Карта, она и есть карта, только сообщает, что есть, а уж, как использовать, сам думай.
Цена поправок, может быть, была и невелика. Но сам факт участия в событии, явно выходящем по значимости за рамки обычного дозора, давал пищу гордости. И простые парни из дальних кланов, ещё год назад не помышлявшие о грамотности, теперь разбирали своё имя на Документе и радовались пометкам, как военной добыче.
Это имело и свою отрицательную сторону. Вместо отдыха, мальчишки постоянно шныряли по окрестностям, забивая Мишкину голову кучей ненужных сведений, а по вечерам ждали рассказа, объяснявшего в сотый раз цель их движения. И смысл большого дела становился не просто понятен простым сердцам, воины готовы были за свои тележки отдать силы и здоровье, и огонь юных душ, всё то, что не переводится на жалкий язык медных монет.
Отдельные добавки делал принц. Охотник замечал животных, их следы, норы и понемногу снабжал отряд мясом. Пометки об этом тоже оставались на карте. Вторым фанатичным увлечением Верта были шахматы, которые он таскал с собой повсюду, только не те, заветные, из пещеры, а маленькие копии в специальной коробочке. Так что по вечерам под светом волшебного фонаря происходило сражение на клеточном поле, с тремя десятками зрителей.
На восьмой день ручей набрал достаточную ширину. Позади остались невысокие, но противные водопадики, на которых пришлось бы по нескольку раз снимать с плотов груз, чтобы продвинуться, высота воды даже на перекатах теперь доходила до щиколоток, пора было превращать сухопутные транспорты в водные.
На это ушло полдня. Каркасы, составлявшие остов тележек, перевернули вверх ногами, связали попарно в длину, сняв колёса в середине совсем, а крайние ослабили в привязке, на них можно было прокатывать плот на мелководье. Получилось четыре судна. Под каждый из них подвязали аргачьи шкуры, надули их через хвосты и повели на верёвках впроводку.
Частенько ведущим приходилось топать ногами по колено в грязи, в призаболоченных местах. Но такое случалось нечасто, всё-таки, рельеф местности оставался пока близок к горному, вода была кристально прозрачной, под ногами на глубине всегда оказывались камни. Скорость передвижения повысилась. Свободные от груза члены отряда успевали челноком отбегать в сторону, в поисках тропы и число шагов до неё наносилось на карту.
Дорога явно уходила в сторону, или, наоборот, река уходила от тропы. Но ещё несколько дней движение проходило в таком виде. Чавкая копытами, на верёвках направляли судна ведущие, сменявшиеся по очереди. Основной отряд двигался рядом по более-менее твердому пути, тоже частенько попадая в русло притекающих ручьёв, где можно было внезапно провалиться по пояс в глиняных зыбунах. Но всё же идти здесь было легче, а энтузиасты всё так же периодически отбегали в сторону, отыскивая тропу и возвращаясь по следам к отряду.