Белый город
Шрифт:
— Не кричи, тебе говорю… Смотри внимательнее!.. Верт, это ты?..
— Я… Я вижу… Только не понимаю…
— Вот и мы не поняли. Я чуть не проспал, ребята заметили…
— Ну и что особенного?.. Туман, как туман, щас я его…
— Совсем сдурел, Кайтар?! Дротики тратить…
— Ну и зачем разбудили тогда?.. Оно плыть мешает?.. Нет… Ну, шевелится… Фу ты, напугала, зараза!.. Смотри, рожа с глазами!.. А цвет не серый, глянь, как у детских акварелей, растекается, то желтый, то голубой… Ну вас, такой сон… Чо вы орёте?!.. Кто спрыгнул?!!
— Орех скаканул!! Прямо на верёвке!!
— Вытащили?
— Сам
…
— Мроган, кто-то колдует!!! Может быть, мне кажется?!
— Якоря!! Кидайте камни!! Спокойно, спокойно! Ничего страшного ещё не произошло!..
Принц чувствует колдовское влияние. Это страшно. Плоты скрежещут по дну камнями, взятыми в качестве якорей, крутятся на месте и боками, скомкано утыкаются в кусты берега. Кажется, что сейчас всё обрушится, катастрофа неизбежна, волна необъяснимого страха пронизывает всё тело, видны расширенные от ужаса глаза ребят и Мишка, наконец-то, вспыхивает злостью, пересиливает слабость и берёт себя в руки. Ставит фонари прямо в воздухе над замершими плотами, оглядывает неестественную путаницу их корпусов и верёвок.
— Всем отдыхать! Разведите плоты! Проверьте экипаж, а мы слетаем в разведку!.. Никого не будить, следите друг за другом. Перекличка постоянно!.. Жить хотите? Смотрите внимательнее!
Вдвоём с принцем командир полетел вдоль русла, ориентируясь по ощущениям в кишках, которые, теперь, стали заметнее и для него самого… Фонарь выхватывал в темноте, внизу, мелькающую траву, воду и кусты, ничего особенного, а сзади надвигались, чудища из тумана, окружая летящих, и они увидели, наконец, то, что искали. Каменную глыбу и под ней россыпь серых камней.
Больше тут лететь просто некуда. Спустились. На россыпи, словно наркоман в трансе, стоит, или сидит, не шевелясь, странная громадная жаба, ростом с ирита, от головы которой улетают вверх по течению крохотные сгустки чудовищ из тумана, а сюда, они же слетаются раздувшиеся, как гигантские резиновые шарики. Только очень похожие на живых.
Думать некогда. Вряд ли это друг. Мишка окружил тварь сплошной стенкой, которая, как когда-то убийц — хассанов, лишает её воздуха, и в стекленеющие огромные глаза стекаются, возвращаются из воздуха фантомы, которые никогда ничего не имели общего с капельками воды.
Жуткое ощущение надвигающейся смерти пропитывает всё тело и мозг, хочется дёргаться в судорогах вслед за умирающей тварью и бежать куда угодно, только не стоять здесь!… И вдруг бесконечное наваждение оборвалось. Очистилось небо, исчезли страхи. Только заклеенная зверюга, так и не шевельнувшись, осталась сидеть в той же позе, уставившись выпученными глазами в небо и уже не дыша, напоминая о реальности случившегося.
Потом они вернулись на плоты. Начали помогать растягивать в стороны стянутые течением шкуры аргаков, ноги которых дрались под водой мёртвыми копытами. Вся помощь состояла в перелёте на нужный берег и привязывании верёвки к колышкам а перемещение плотов выполняла команда плота и непонятная фраза "эй-ух!", которую выкрикивал Кайтар. Растянули, разобрались и, тихонько, тормозя якорными валунами, поплыли, спустились по течению к куче камней.
На тварь пошли смотреть все, кто не спал. Она своей мерзкой рожей всё ещё вызывала неприязнь,
Стали искать. Но оказалось, что осенью все детёныши достигли приличного размера, а аквариум, в котором они плавали, был природной ловушкой, перекатом с острыми камнями, вполне способными пропилить брюхо их плотам. Может быть, это к счастью, что она хотела убить их раньше, чем утопить, хотя, нет, тут было мелко, вот только скорость течения приличная… Продрали бы все шкуры…
— Не понимаю, принц! Все камни как нарочно, стоят под водой, остриями вверх! Что-то не верится, что природа такое сотворила…
— Я читал об этом животном. Давно уже. Забыл даже как называется… Разве в такое поверишь? Только вот о колдовстве не было ни слова.
— А о способности строить плотины были слова?
— Ну, брат, камни перенести любая зверюга может… А вот колдовать… Похоже, что не один лишь Фалаперг обладал таким искусством?
— Если это так, то ты должен чувствовать…
— Я и ощущаю…Только место не могу сказать, где… Надо резать…
Резать, так резать! Преодолевая мерзкие ощущения и прикрыв себя кусками кожи, как фартуками, ребята разрезают мамашу на куски и разносят в разные стороны. Другие из луков уничтожают деток. Принц, словно патологоанатом, ходит и сопоставляет свои ощущения с каждой кучкой. В кишках ничего, в туловище ничего… Ничего удивительного нет в том, что колдовской орган находится в голове. На этот раз удаётся извлечь кость, свитую конусной спиралью, с несколькими отростками.
Пашка, пользуясь паузой, уверяет, местные лягушки должны быть съедобны также, как и земные, и начинает на плоту готовить костёрик для шашлыка, пока ребята заканчивают удаление острых камней из гребня переката и по одному осторожно проводят плоты за опасное место. И опять плавание вниз. Хорошо, что нет дождя, не должны же все трудности наваливаться одновременно.
Уже светает. Мишка сваливается спать и проваливается в тяжелый, мучительный сон, наевшись жабьего мяса. Вместе с ним на своих судах дрыхнет вся ночная команда. Принц садится впереди, на флагмане, дежурить и контролировать свои кишечные чувства, мало ли, сколько ещё шутливых земноводных водится в этих местах.
Командор просыпается оттого, что нет под телом привычной качки, а слух режут странные голоса. Голоса разумных существ. Они необычны даже по меркам этой планеты. Это видно по ошалевшим глазам принца и остальных моряков, стоящих на берегу. И девушки воркуют там же. Рядом с собой кларон обнаруживает тело второй жабы, видимо, плавание было не совсем спокойным и при дневном свете. Сколько же он был в отключке?
Большой остров с каменистыми выходами, остатками древнего хребта. Плоты привязаны к опорам и Мишка любуется своими четырьмя стройными конструкциями на невиданных здесь колёсах. Весь экипаж, и даже дежурные, не имеющие права покидать плоты, сгрудились на песчаном пляже, их встречает посёлок на сваях. Хороводом расположились на холме маленькие плетёные хижины на каменных подпорках, видимо, эти каменные ножки спасают в половодье и при наводнениях.