Белый конь на принце

Донцова Дарья

Я с трудом переварила услышанное.

– Они столько лет не произносили ни слова? Разве такое существование можно назвать счастливой семейной жизнью?

Настя отковырнула от своего куска верхушку.

– Не, у них все здорово. Мама об отце заботится, готовит, убирает. Он продукты покупает, недавно они мамульке новое пальто приобрели.

– Молча?!

– Ага, – кивнула Настя, – их все устраивает, и мне хорошо. Не обращай внимания, живи спокойно.

– Почему Владимир Петрович ел на тарелке, засунутой в пакет? –

попыталась я решить еще одну загадку.

– Чтобы посуду не пачкать, – с набитым ртом ответила Настя. – Папа подсчитал, сколько моющих средств и губок уходит в год, и понял: дешевле запастись рулоном мешков, он их в оптовом магазине за копейки берет. В принципе это удобно, ничего ополаскивать не надо.

Я испугалась. Может, веселая семейка, проживающая в бункере, состоит из сумасшедших?

Настя потянулась к коробке:

– Можно еще кусочек?

– Конечно, – дрогнувшим голосом ответила я, – угощайся.

Девушка водрузила бисквит на блюдечко и засмеялась:

– Не, мы не психи, просто у каждого человека свои заморочки. Не пугайся, родители тихие, ты им по барабану.

– С чего ты взяла, что я боюсь? – делано возмутилась я.

– По лицу видно, – хмыкнула Настя, – выражение на нем такое… как у пекинеса: глаза вытаращенные.

Мне стало неудобно.

– Нет, я в порядке. Хотела задать тебе вопрос.

– Давай, – согласилась Настя.

– Сегодня я пошла в банк за деньгами, встретила управляющего Михаила, а он сказал, что никакого ограбления не было. В зале якобы снимали кино, служащие и охрана ничего не знали, а все посетители, кроме меня, актеры.

– И я тоже? – фыркнула Настя. – Он идиот? Надо же такое соврать! Глупо! Никогда не хотела актрисой стать, я до восьмого класса плаваньем занималась, но не вышло из меня олимпийской чемпионки. Слушай, зачем он врет?

– Хочет скрыть правду, боится оттока вкладчиков, пытается придумать вариант, при котором и волки сыты, и овцы целы.

– А пастуха съели, – деловито заметила Настя, доедая второй кусок бисквита.

Я отхлебнула остывший чай.

– Ты о чем?

– Если волки сыты, а овцы целы, значит, хищники сожрали пастуха, – пояснила Настя. – Управляющий – брехун. У меня до сих пор в ушах выстрелы звучат! Купила сегодня «Фонарь», там фотки из банка и большая статья.

– Видела, – кивнула я. – Михаил Федорович тоже с ней ознакомился и здорово занервничал. Мне даже подумалось: вдруг он сам организовал налет?

– Грабить свой банк глупо, – обронила Настя, – лучше брать чужой.

– Но ты хозяин, знаешь все ходы-выходы. Может, управляющему понадобились деньги, вот он и решил проблему, – выдвинула я свою версию.

– За сто тысяч рублей рисковать карьерой? – нараспев произнесла Настя. – Вдруг поймают? По голове за шахер-махер не погладят. Пустить жизнь под откос за копейки?

Меня удивила последняя фраза.

– Сто тысяч ты

считаешь копейками?

Настя встала.

– Мне за эту сумму почти год пахать надо, но для управляющего банком она как курьеру пятачок. В «Фонаре» написали, что преступники взяли именно столько, не особенно они поживились. И человека хлопнули.

– Михаил утверждает, что Вера жива, якобы она изображала труп, – пробормотала я.

– Вот кретин! – с чувством произнесла Настя. – А у тебя в банке много денег? Чего управляющий так тебя обхаживает? Боится, что ты убежишь и ларчик унесешь?

– Капитал нашей семьи хранится в Швейцарии, – честно сказала я, – в «Комобанке» только постоянно пополняемая сумма на расходы. Но Михаил Федорович надеется, что когда-нибудь мы переведем в Россию все накопления. Я для него перспективный клиент. Значит, ты случайно очутилась в зале?

– Ну да, хотела мобильный оплатить, чтоб не отключили, – пожала плечами Настя. – Если надумаешь душ принимать, иди в первую ванную, в остальных напор воды хуже. Да, совсем забыла спросить, ты нашла грабителей? Отобрала у них историю болезни невестки?

Я покосилась на Настю. Поскольку вопрос задан исключительно из вежливости, он не требует детального ответа. С другой стороны, история с ограблением более чем странная, мне лучше не откровенничать с Настей.

– Нет, даже не понимаю, с какого конца браться за это дело.

Куваева кивнула.

– Извини за прямоту, но ты задумала глупость. Искать преступников – дело профессионалов, а если ты нападешь на их след и начнешь искать, тебе грозит опасность. Забудь о дурацкой идее, живи здесь, пока отек не спадет, а затем возвращайся домой. Хочешь совет?

– Давай, – согласилась я.

– Езжай к стоматологу невестки, объясни ему ситуацию, заплати, пусть он скажет твоей Лисичке…

– Зайке, – поправила я.

– …что ей надо пройти дополнительное обследование для повышения качества коронок, – договорила Настя. – О пропаже карты он промолчит, и ты будешь ни при чем. Здорово я придумала? Вот в этом случае и волки сыты, и овцы целы, и пастух не пострадал. Кто виноват, что у Зайки челюсть сложная?

Мне предложение Насти пришлось не по вкусу. Но говорить гостеприимной девушке: «Я волнуюсь не из-за себя, а из-за неудобств, которые ожидают Зайку» я не стала, наоборот, воскликнула:

– Здорово! Спасибо, именно так я и поступлю.

– Молодец, – похвалила меня Настя, – а то я волноваться за тебя начала. Налетчики – опасные люди, убьют – не чихнут. Пообещай, что бросишь свое расследование.

– Конечно, – честно глядя Насте в глаза, произнесла я, – уже забыла. Спасибо тебе, спать пора, освежусь, и в кровать.

– Не забудь кулон снять, – заботливо сказала Настя, – я один раз помылась с подвеской, так с нее мигом позолота слезла.

Я потрогала «грушу», висевшую на шее.