Белый конь на принце

Донцова Дарья

– Чего на них глядеть, – вздохнула Василиса, – шла бы осторожнее, тогда бы не споткнулась о крысоловку.

Я подпрыгнула:

– Мама!

– Крыс тут нет, – поспешила успокоить меня хозяйка.

– Не боюсь грызунов, – дрожащим голосом ответила я.

– Чего тогда орешь? – укорила Вася.

– Кто-то трогает меня за шею мягкими лапами!

– Это сова, – пояснила Василиса.

Я постаралась сделать вид, что ничего странного не происходит. Подумаешь! Я частенько забредаю в коммуналки, колочусь лицом о тазы, падаю, обливаюсь вареньем и общаюсь с ночной птицей, летающей

по коридорам. Ладно, продолжу беседу.

– Наверное, совушке у вас комфортно, они любят темноту.

– Это чучело, – хмыкнула Вася, – дуй в ванную, народ на работу ушел, хоть помоешься спокойно, в квартире только я и баба Катя.

Глава 14

В ванной тоже царила кромешная тьма, я растерялась и крикнула:

– А как мыться?

Поодаль замерцал лучик света.

– Держи свечку, – распорядилась Вася, – поставь на раковину.

Я взяла эмалированную кружку, в которой торчала горящая свеча.

– Почему бы вам лампочки не ввернуть?

– За электричество платить надо, – пояснила Василиса, – здесь почти все жильцы временные, сегодня живут, завтра смылись, намотают на счетчик и съедут, а нам с бабой Катей платить? Держи, это шампунь и полотенце, дверь можешь на щеколду не запирать, никто сюда не полезет. Давай куртку и действуй.

Мерцающий огонек тускло освещал лишь небольшое пространство вокруг свечки. Ванная комната казалась мне огромной, потолок парил в высоте, стены тонули во мраке. Если сделать тут приличный ремонт, санузел может заменить СПА-центр, но жильцы явно не беспокоились о красоте и комфорте. Раковина словно выпала из шестидесятых годов прошлого века, неподалеку от ванны на веревках болталось белье, никакой занавески не было и в помине, впрочем, коврика на полу и крючков для полотенца тоже. Ну не бросать же его на пол?

Я еще раз огляделась, потом закинула любезно предоставленное Василисой полотенце на свободную часть веревки, сняла футболку и тут поняла: вымыть липкие волосы можно лишь в раковине, потому что здесь отсутствует шланговый душ.

Я отвернула краны и обрадовалась – есть горячая вода. Экономные жильцы ведь могли и ее отключить, за нее тоже требуется вносить плату.

Потекла тонкая струйка, я открутила пробку у шампуня, попыталась подлезть под кран, но он был расположен слишком низко. Я не болею гидроцефалией, но протиснуться под носик не смогла.

Любая преграда преодолима. Надо лишь захотеть, и вы заберетесь на отвесную, отполированную до блеска стену. Я еще раз оглядела помещение и приметила кастрюльку, сиротливо стоящую на табуретке. Рука потянулась к посудине, и тут моей голой спины коснулись острые коготки. От неожиданности я подскочила и свалила свечку. Огонек потух, и мне стало понятно, что чувствует внезапно ослепший человек. На ум пришло воспоминание, вот я читаю маленькой Маше «Энциклопедию сурков», главу про всякие аварийные ситуации. «Если в вашем доме внезапно погас свет, не паникуйте, подождите, пока заработает резервный генератор. В случае неисправности автономного источника тока зажмурьтесь, досчитайте до десяти, потом откройте глаза, и поймете, что они привыкли к отсутствию света и вы различаете предметы».

На

наличие резервного генератора рассчитывать не приходится, поэтому надо воспользоваться вторым советом. Я постояла с закрытыми глазами, открыла их, закрыла, опять открыла и поняла, что никакой разницы нет. Вокруг по-прежнему сгущалась тьма. Звать на помощь Василису неудобно, хорошего мнения будет обо мне хозяйка! Мало того что гостья упала, не заметив крысоловку, разлила чужое варенье, так еще и не сумела помыть голову.

Твердо решив справиться со всеми трудностями самостоятельно, я пошарила руками по сторонам и нашла кастрюльку, та мирно стояла на табуретке, справа от раковины. Я схватилась за длинную ручку и удивилась, вообще-то предполагала, что ковшик находится слева, и вроде он был эмалированный, а не пластиковый, но, значит, я ошиблась.

Я сунула его под кран, наклонилась и вылила собранную воду на голову, потом повторила действие. Давненько мне не приходилось приводить себя в порядок подобным образом. Слава богу, в Ложкине не затевают профилактического ремонта труб. Ледяной душ в течение трех недель – экстремальное летнее развлечение для жителей столицы. И где шампунь? Поскольку волосы уже были мокрые, а я не хотела намочить джинсы, мне пришлось ощупывать борта раковины, не разгибая спины. В конце концов пальцы наткнулись на здоровенный флакон, я живо справилась с пробкой и вылила на волосы немного содержимого. Жидкое мыло сильно пахло алкоголем и не давало пены, но если учесть, что Василиса экономит на всем, даже на лампочке в ванной, то, скорее всего, она пользуется другими марками шампуня, нежели я.

Дареному коню зубы не пересчитывают, использую то, что дали. Кое-как я отскребла волосы от варенья, сдернула с веревки полотенце, навертела его на голову тюрбаном и, соблюдая крайнюю осторожность, пошла по коридору, выкрикивая:

– Василиса! Открой дверь!

Комната у кассирши оказалась маленькая, в нее влезли только диван, кресло и крохотный столик. Немногочисленная одежда девушки висела на крючках, прибитых к двери.

– Садись, – велела мне хозяйка.

Я опустилась в кресло.

– Меня зовут Даша, я была в банке в момент налета, лежала под столом.

Вася подпрыгнула на диване.

– Ух ты! Я тоже! Сидела на кассе! Так испугалась!

– Я сама чуть в обморок тогда не свалилась, – вздохнула я. – Значит, это ты отдала им деньги?

Василиса кивнула.

– Ага, сто тысяч, вернее, девяносто восемь семьсот. Больше не было. Ну зачем я с Радой поменялась, не в свою смену вышла! Не зря мне бабушка в детстве повторяла: «Не хочешь себе зла, не делай другим добра».

– Постой, – насторожилась я, – тебя не должно было быть в банке?

Вася втянула ноги на диван.

– Предстояло работать Раде, но у нее ребенок заболел. Радка – мать-одиночка, а с температурой в садик малыша не возьмут, вот она и упросила меня, и я, на беду, согласилась.

Меня всегда настораживают странные совпадения.

– Раде следовало взять бюллетень. Почему она не вызвала врача?

Василиса щелкнула пальцами.

– А деньги? Кто ей на жизнь даст? Дед Мороз?

– Бюллетень оплачивается, – напомнила я.