Белый конь на принце
Шрифт:
Назар улыбнулся:
– Я бы взял тебя на работу.
– Стоять у дверей в черной форме? Спасибо, не хочу, – хмыкнула я.
Назар внезапно стал серьезным.
– Придется вызвать сюда одного моего товарища по прежней работе.
– Мента-оборотня? – скорчила я гримасу. – Ты так ругал бывших коллег.
– Накатывает на меня иногда, – признался начальник охраны, – но Максим – отличный спец и порядочный человек, он все сделает правильно.
– Может, лучше обратиться к Дегтяреву? – предложила я.
Назар
– Думаю, тебе здорово влетит дома, если ты расскажешь, как провела последние дни.
Я поджала хвост. Назар абсолютно прав, пусть уж лучше официальным расследованием займется его Максим, я готова понести справедливое наказание за потерю анализов, о погоне за грабителями умолчу. Пусть домашние считают, что я завела роман с прекрасным блондином, чем пилят меня за участие в расследовании.
– Думаю, Виту, Павла и Марину нам не найти, – вздохнул Назар, – они уже сменили документы и сбежали. У Михаила Федоровича истерика. Пока мы разбирались с налетом, со счетов самых крупных вкладчиков «Комобанка» со скоростью ветра исчезло много денег. Боюсь, моя карьера как начальника охраны закончена.
– Ой, какой Аркадий умный! – подпрыгнула я. – Хорошо, что он велел хранить в Москве маленькие суммы, наш счет для бандитов не представляет интереса.
– Что ты делаешь сегодня вечером? – внезапно спросил Назар.
– Пока не знаю, – пожала я плечами, – наверное, возвращаюсь в Ложкино.
– Давай встретимся? – предложил мой собеседник.
– У нас остались невыясненные вопросы? – удивилась я. – Или ты хочешь, чтобы мы пообщались с твоим Максимом?
Назар неожиданно смутился:
– Полагаю, Максу ты тоже понадобишься. Но… ладно, скажу откровенно. Ты мне нравишься, потому и предлагаю тебе поужинать вместе. Ну не сегодня, так завтра, в семь часов, в «Лермонтове». Идет?
Я растерялась. В последний раз меня приглашали на свидание в бог знает каком лохматом году, и я не ожидала от Назара подобного предложения.
– Послушай, – зачастил он, – зачем ты гримасы корчишь? Не хочешь – так и скажи. Но еще лучше, если ты дашь мне шанс, поверь, я не идиот, не дурак, не сволочь, хорошо зарабатываю, не обременен никакими обязательствами, не имею ни детей, ни жены, обеспечен квартирой и машиной. Мне не нужны твои деньги, ты мне просто очень понравилась как женщина.
– Ладно, – кивнула я, – завтра в «Лермонтове» в семь.
Назар расцвел, и тут у него запел мобильный.
– Максим приехал, – сказал он и вышел в коридор.
Я хотела последовать за ним, но была остановлена звонком своего сотового. На экране высветилось «Бурдюк».
– Как у нас дела? – спросил Емельянов.
– Намного лучше, – отрапортовала я.
– Отлично, думаю, нам надо встретиться, – весело воскликнул пластический хирург, – можете приехать?
– Если через час, – предложила
– Я подожду, – коротко сказал профессор.
Оставив Назара объясняться с Максимом и пообещав последнему завтра дать все необходимые сведения, я поехала к Бурдюку, продемонстрировала ему свое почти нормальное лицо с губами-сардельками и спросила:
– Регистратура уже закрыта, касса тоже, могу я заплатить за визит тебе?
Бурдюк закашлялся, потом смущенно ответил:
– Не надо денег, лучше окажи мне услугу.
– Пожалуйста, – необдуманно согласилась я.
– Давай вместе поужинаем, – неожиданно выпалил профессор, – ты мне очень понравилась!
Я прикусила губу, а Емельянов торопливо сказал:
– Послушай, я не идиот, не дурак, не сволочь, хорошо зарабатываю, не обременен никакими обязательствами, не имею ни детей, ни жены, обеспечен квартирой, машиной, дачей. Мне не нужны твои деньги, ты мне просто понравилась как женщина, даже с такими губами!
Ну надо же! Они с Назаром произнесли почти одинаковый текст. Хотя у Емельянова среди перечисленных материальных благ оказалась еще и дача, а потом фигурировали мои губы.
– Так как? – спросил профессор. – Ужин тебя ни к чему не обязывает.
– Видишь ли, Бурдюк, – я решила перейти с Емельяновым в фазу дружеских отношений, – я очень благодарна за твою доброту, ты не выгнал меня вчера на улицу и…
– Я не Бурдюк, – вдруг засмеялся хирург.
– А кто? – испугалась я. – Ты разве не главврач?
– Нет, нет, я Емельянов, но мое имя Богдан. Отец с матерью долго мечтали о детях, я родился у них поздно, вот и назвали меня «Богом данный» – Богдан, – пояснил врач.
Я вцепилась пальцами в сиденье стула.
– Но Эля Москвитина тебя так представила.
Хирург расхохотался:
– Знаю, поэтому, когда человек входит в кабинет и произносит гениальную фразу: «Вы Бурдюк?», я сразу просекаю: клиент от Москвитиной. И Ярик знает об этой кличке.
– Ага, – в полнейшей растерянности кивнула я, – значит, у тебя нет экстрасенсорных способностей. Понятно, почему Ярик тоже сразу угадал, кто направил меня в клинику. Ужасно глупо вышло, тебе следовало сразу прояснить ситуацию.
Емельянов крякнул:
– Меня веселит имя Бурдюк. Так что насчет ресторана?
Отказать человеку, которого вместо Богдана ты долго обзывала мешком для переноски воды, невозможно, и я кивнула:
– С удовольствием.
– Завтра в семь, в «Лермонтове», – обрадовался врач.
– Лучше в четверг, – быстро поправила я, – в среду у меня… э… я иду к дантисту.
Бурдюк (никак не могу отвыкнуть от дурацкой клички) галантно проводил меня до двери. Я вышла во двор и услышала тихое:
– Даша! Не пугайтесь, это Ярик.
– Что ты здесь делаешь? – хватаясь за сердце, спросила я.