Белый конь
Шрифт:
— Андукапар, существует ли на свете счастье?
— Почему ты об этом спрашиваешь? Откуда появилась вдруг у тебя такая мысль? — улыбнулся Андукапар.
— Не знаю…
— А все-таки?
— Просто так, мне интересно.
— Этот вопрос так стар, что даже немного попахивает банальностью. На этот вопрос всегда отвечают вопросом: сначала надо выяснить — что такое счастье? То, что является счастьем для тебя, для другого может оказаться бедой. Счастье — сложное понятие, и поэтому оно мучает нас на протяжении веков…
В
— Войдите! — крикнул Андукапар.
Дверь отворилась, и в комнату вошел Коротышка Рубен, безбородый, с посиневшим от холода сморщенным личиком.
— Здравствуйте!.. — Он снял кепку и снова надел ее. — Я должен забрать пакеты… Ты все сделал?
— Сделал, — ответил Андукапар.
— Это все? — спросил Коротышка, взглянув на стопку пакетов.
— Нет, еще под столом.
Лука влез под стол и вытащил две большие пачки.
— Отлично поработал! — похвалил Рубен.
— Да ничего.
— Сколько здесь?
— Не знаю, не считал.
— Я сам сосчитаю. Ты мне доверяешь?
Андукапар улыбнулся и развел руками: какой, мол, может быть разговор!
— Вы слышали новость? — с ехидной улыбкой спросил Коротышка.
— Нет. А что случилось? — заинтересовался Андукапар.
— Иза пропала.
— Иза?
— Да! Вчера не вернулась домой и сегодня не появлялась.
Андукапар почему-то посмотрел на Луку и снова уставился на Рубена.
— Дядя Ладо с ума сходит. Всю ночь не спал и сегодня целый день по улицам рыщет, — продолжал Коротышка.
— Может, она ушла к матери? — высказал подозрение Андукапар.
— Дядя Ладо тоже так сказал. Но никто не знает, где живет ее мать.
— Надо сообщить в милицию.
— Сообщили. Они тоже ищут.
— Как бы с ней чего не случилось. Жалко. Такая славная девочка.
— Славная, но углядеть за ней трудно.
— Почему?
— Да потому, что она все норовит сбежать.
— Куда ей бежать?!
— Не будь здесь Луки, я бы тебе сказал.
— Ты не думай, что Лука маленький, он больше нашего понимает.
— Эту девчонку, хотя и свяжешь, все одно не удержишь, — тоном опытного человека заявил Коротышка. — Меня не обманешь, у нее все тело так и горит.
— Это верно, — подтвердил Андукапар.
— Я знаю, оттого и говорю. С ней бы наши ребята справились, но где они?! — Коротышка помолчал и добавил: — Пришло извещение о смерти Пето.
— Что ты говоришь!
— И Пето погиб, и Джибо.
— Да!
— Пропади оно все пропадом, какие ребята погибли!
— Эх, — вздохнул Коротышка, взялся за обе пачки и потащил их к дверям.
— Давай я помогу тебе, — предложил Лука.
— Не надо, я сам справлюсь.
Коротышка ушел. Лука прикрыл дверь и вернулся к столу. Худой и бледный, откинувшийся на спинку своего кресла Андукапар, с закрытыми глазами, при свете лампы, был похож
На балконе было темно и холодно. Лука быстро заскочил в галерею.
— Кто там? — спросила из комнаты тетя Нато.
— Это я, Лука!
И в галерее, и в комнате было так же темно и холодно, как на балконе. Тетя Нато уже лежала в постели, хотя еще не было и восьми.
— Холодно, правда?
— Да, очень.
— Ты тоже ложись и согреешься.
— Мне не хочется ложиться.
— Замерзнешь.
— У Андукапара теплее.
— Тогда оставался бы у него. Зачем сюда спешил?
— Не знаю. — Лука на ощупь отыскал вешалку и снял пальто.
— Что ты там ищешь?
— Ничего. Пойду опять к Андукапару.
— Ладно. Только не засиживайся допоздна.
Лука накинул пальто и вышел на балкон. Он и не думал возвращаться к Андукапару, а подошел к перилам и выглянул во двор. Двор, как и весь город, был окутан холодной и молчаливой мглой. Эта мгла была совсем близко, настолько близко, что прикасалась к Луке своей холодной шерстью и прикрывала ему глаза своими пухлыми ледяными лапами. Луку будоражило какое-то неясное беспокойство, растревоженный, он не находил себе места. Держась за перила, спустился по лестнице и вышел во двор. Тьма и безлюдная тишина пугали и в то же время затягивали в себя, как трясина. Тьма как будто что-то сулила ему, обещала объяснить необъяснимое, раскрыть неведомое. Но сердце все же колотилось от страха, и в темноте ему мерещились люди в серых халатах. Они парами разгуливали по двору, мирно беседовали, удивительно схожие друг с другом походкой, жестикуляцией и белыми штанинами кальсон, выглядывающими из-под халатов.
Так же на ощупь Лука добрался до голубятни Рубена. Не отпуская рук, взглянул на галерейку дяди Ладо — окна были слабо освещены. Видно, в комнате горела лампа, и ее тусклый свет просачивался в галерею. От любопытства и волнения у Луки бешено стучало сердце. Ему очень хотелось знать, что происходило там, в комнате дяди Ладо. Хотя, судя по этому замерзшему бледному огоньку, ничего значительного там не происходило. Должно быть, Изу так и не нашли, и дядя Ладо еще не вернулся.
— Мальчик, поди сюда на минутку! — окликнул Луку голос, раздавшийся где-то совсем близко.
Несмотря на то что эти слова были произнесены негромко, почти шепотом, Лука вздрогнул, и ноги у него подкосились. Внезапно его охватила дрожь, и он с трудом удержался, чтобы не упасть. Хотя женщина обращалась к нему по-русски, ему показалось, что его звала Мтвариса.
— Не бойся, мальчик…
— Кто ты? — спросил перепуганный Лука, успев, однако, подумать: «Откуда она узнала в такой темноте, мальчик я или взрослый».
— Я скажу, скажу, кто я… Только не кричи. — По-видимому, женщина сидела под липой, а может, стояла.