Белый крест, или Прощание славянки
Шрифт:
А может, вовсе он был и не Иванов...
– Настоящий был мужик, - повторил Тайсон, будто прочитав мысли Алексея.
– Пошли!
Он не объяснял ни направления, ни маршрута - впрочем, здесь, в мешанине и путанице троп, тропок, ручьев, незаметных лощин и внезапных обрывов это было бы и невозможно. То и дело приходилось карабкаться на поросшие плесенью выступы скал или прыгать через бездонный разлом. Не советуясь с опытом и сознанием, ноги Алексея переступали с одной едва заметной тропы на другую - совсем незаметную,
Недаром говорят, что в горах расстояние измеряется только временем. Все иные критерии здесь не действуют, и под конец перехода Алексей настолько отупел, что сил и сноровки его хватало только на то, чтобы не упускать из виду брезентовый мешок на спине у Тайсона.
– Стой.
Алексей по инерции сделал шаг, замер и прислушался.
Поначалу он не разбирал ничего, кроме собственного хриплого дыхания. Потом начал различать какой-то другой, механический звук.
– Ложись!
Глаза давно приспособились к ночи, и Алексей без труда различил внизу, под ногами, очередной поворот дороги.
Звук приближался - и теперь уже было ясно, что это всего лишь рокот нескольких автомобильных моторов. А вскоре показалась и сама колонна: джип с пулеметом и два армейских грузовика. Машины шли с дальним светом, и яркие, желтые конусы галогеновых фар то и дело выхватывали из темноты складки горных пород, осыпи вдоль обочин, лохматые клочья тумана.
Алексей поднял винтовку и с наслаждением прицелился - немного повыше левой фары переднего автомобиля. Туда, где по его расчетам должен был находиться водитель.
– Ты чего?
– Удивился Тайсон.
– Просто так.
– Ну, тогда ещё ладно...
Колонна скрылась за поворотом, и Алексей убрал палец со спускового крючка.
До рассвета они успели пройти ещё два или три километра. Наконец, когда небо над головой стало опять грязно-серым, послышалось долгожданное:
– Отдыхаем.
Алексей опустился на камни:
– Пристрели меня, командир!
– Ботинки сними, - не посоветовал, а приказал Тайсон. Сам он уже освободился от мешка и теперь расшнуровывал обувь.
– Не могу. Честное слово...
– Дурак. Делай, что сказано.
Прошло довольно много времени, прежде чем Алексей нашел в себе силы поинтересоваться:
– Надолго мы здесь? Будем ждать ночи?
Но Тайсон развеял его надежды на обстоятельный, длительный отдых
– Нет. Скоро дальше пойдем.
Кажется, накопившаяся усталость лишила Алексея возможности чему-нибудь удивляться. Так уж повелось, что первым, обычно, заговаривал он. Но на этот раз Тайсон сам нарушил затянувшееся молчание:
– Спрашивай. Вижу, хочется...
– Он успел что-нибудь рассказать перед смертью?
–
– И чего? Куда мы теперь - с этой долбаной штукой?
– Для начала, надо отсюда выбраться, - напомнил Тайсон.
– А потом?
– Алексей с трудом удерживался от крика.
Тайсон выдержал паузу и потер уродливый шрам на месте уха:
– Есть один человечек. В посольстве. В Германии. Или в консульстве...
– В нашем посольстве?
– Конечно.В российском. Что-то там по линии безопасности... Мы с ним раньше служили.
Алексей почувствовал, что пришла пора сказать самое главное:
– Ты как хочешь... Не обижайся! Нельзя, чтобы эта штука ушла... туда. К американцам или ещё куда-нибудь. Понимаешь?
– Понимаю.
Алексей сразу поверил сидящему рядом человеку. Поверил не слову, как оно было сказано.
– Спасибо, Тайсон.
Он боялся, что придется спорить, просить, уговаривать. Заготовил даже какую-то глупую речь - про себя, про Россию, про деньги, про то, как погиб подполковник по имени Саша... Но теперь в этом не было никакой нужды.
– Спасибо.
– Пошел ты...
Солнце выкатилось из-за вершин, как всегда, неожиданно: только что была черная, непроглядная ночь - и вот, почти сразу же, за коротким рассветом, родился новый день.
Алексей осмотрел свои стертые ноги в дырявых носках и опять перевел взгляд наверх.
– Наверное, в горах воевать тяжелее всего, - вздохнул он.
– Везде тяжело. Если по настоящему. На земле, в небесах и на море... со знанием дела ответил Тайсон. Помолчал и продолжил:
– Знаешь, пожалуй, труднее все-таки в городах.
– В населенных пунктах?
– В больших городах!
– Уточнил собеседник.
– Там ещё хуже, чем здесь: крыши, подвалы, многоэтажные здания, разные проходные дворы. Канализация. Помню, в Грозном...
В этот помент где-то на перевалах загрохотало.
Звук, дошедший до беглецов, раздробился и утонул в своем многократно повторенном отражении, отчего невозможно было определить ни расстояние, ни дистанцию до места взрыва.
– Что это?
– Подожди... Ага, вон она, правее!
Прошло какое-то время, прежде чем и Алексей разглядел далеко-далеко, в стороне и внизу, потянувшийся к небу столбик пронзительно-рыжего дыма:
– Смотри-ка ты... Мина? Сигнальная?
– Скорее всего, - хмыкнул Тайсон.
– Видать, какому-нибудь заблудившемуся барану не повезло. Или местному жителю.
Он протянул руку за ботинками:
– И нам, наверное, пора... Как говорится: кто рано встает, тому Бог подает!
Пока Алексей возился со шнурками, Тайсон успел приладить на плечах брезентовые ремни своего мешка. Потом проверил оружие - магазин одного из "калашниковых" был почти полным, а во вотором оставалось всего пять патронов.