Белый легион: Террор не пройдёт!
Шрифт:
Теперь о случайных свидетелях можно не беспокоиться…
Пузатый, необъемный старшина оторвался от «жигуленка» с надписью «ГАИ» и по-хозяйски, с профессиональной небрежностью, как опытный кузнец молотом, махнул полосатым жезлом, призывая «Газель» остановиться.
— Интересно, тормознёт? — Атаман напряжённо вглядывался в монитор, на котором была трасса и двигающиеся машины.
— Куда денется. Ему конфликт не нужен. Надеется откупиться парой сотен.
«Газель» затормозила и остановилась прямо посреди лужи. «Кадиллак» с Моджахедом,
— Так, — Атаман пробежал по клавишам. — Соединение прошло.
Моджахед по мобильнику заговорил с кем-то по-чеченски. Разговор контролировался и был чисто слышен в салоне штабного «Форда». Атаман отлично понимал чеченский и с ходу переводил Глебу.
— Шайтан, что там? — зашуршал голос.
— Кажется, обычные менты.
— Контролируй, Аскер. Если что — валите их всех… Груз важнее.
— Понял. Осел на асфальте капусту захотел. Мням-мням…
— Поговори мне…
— Не беспокойся, Руслан. Все будет хорошо.
Глеб физически ощущал, как пространство вокруг будто сгущается. И время начинает течь по-другому. И цена каждой секунде возрастает многократно. Приближается развязка.
Тем временем пузатый гаишник, не обращая внимания на лужу, хлюпая сапогами, подошёл к «Газели» и произнёс строго:
— Старшина Цыпко.
— Свой, командир. Капитан Дивенко, — водитель «Газели», по внешности чистый славянин, распахнул дверцу, спрыгнул на асфальт, тоже не обращая внимания на лужу, и продемонстрировал удостоверение капитана ГАИ.
— Что, из самой Москвы? Или из Подмосковья?
— Из неё, златоглавой…
— Москва, звонят колокола, — усмехнулся старшина.
— Звонят… Вот с дачи барахлишко везу.
— Барахлишко, — старшина задумчиво рассматривал «Газель». — Машина-то твоя?
— Друга, — «капитан» кивнул на мужчину в глубине салона «Газели».
— Ах, друга…
Подошёл гаишник-сержант с автоматом, небрежно болтающимся, как хомут, на шее. Осведомился:
— Свои, что ли?
— Ну да, — кивнул старшина. — Москвич. Вон, глянь, ксивы у них какие новые. Земляк, покажи.
Водитель «Газели» терпеливо продемонстрировал трехцветное удостоверение сотрудника милиции и сообщил:
— Скоро вам тоже на такие заменят.
Глеб выпрямился на сиденье, резко потянулся, до хруста в костях, будто готовясь к драке. Но сегодня ему не мчаться вперёд, срывая дыхание, не укладывать мордой в снег врагов, не ощущать бьющую отдачей в ладонь рукоятку пистолета. Сегодня его работа — произнести в микрофон:
— Готовность номер один. Десять секунд.
Пробежал глазами данные, выведенные на тактический компьютер, глянул на изображения на мониторах. Сознание ухватило картину во всех подробностях. Внутри шёл свой отсчёт.
— Захват!
В этот же момент старшина необычно резко для своей тучной комплекции рванул к водителю «Газели» и ударом кулака в челюсть сшиб с ног, успокоив на несколько
В это время грузовик перекрыл дорогу стоящему у обочины «Кадиллаку», сзади его подпёрла тяжёлая «Волга»-фургон. Моджахед не успел опомниться, а его уже выволокли из салона и ткнули лицом в асфальт. Рядом устроился его шибко шустрый помощник, ему не дали дотянуться до спрятанного под сиденьем пистолета-пулемёта «кипарис».
Рядом с «БМВ» резко затормозил темно-синий «Форд-Мондео» с раскосыми глазами-фарами. Трех бойцов будто мощной волной вынесло из его салона. Каждый из них контролировал свою цель — фигуры четверых врагов, сидящих в «Буммере». Одна из фигур дёрнулась. Хлопок — это почти задавленный глушителем звук выстрела. Пуля точно попала в череп — угроза ликвидирована. Ударом приклада вынесено лобовое стекло, водитель выдернут через проем, будто резиновый. У жирного бугая в «БМВ» в голове замкнуло, по-видимому, он хотел рвануть гранату прямо в салоне. Не успел. Его тоже угомонили на асфальте, вжав морду в лужу. Вода булькала и пузырилась от его дыхания.
— Не стреляй! — захныкал бугай.
— Лежи, сученыш, — гаркнул боец и произнёс в рацию: — Зачищено!
Пузатый гаишник залез в «Газель». Много времени, чтобы найти тайник, не понадобилось.
— Груз здесь, — сообщил он.
Пленных рассадили в подоспевший фургон для перевозки мяса и грузовик с будкой вместо кузова. На водительских местах в захваченных автомашинах обосновались оперативники. Блокировка шоссе была снята, и теперь ничего не напоминало о только что произошедшем здесь.
— Сбор на точке «один», — приказал Глеб, откидываясь в кресле и ощущая, как уходит напряжение боя. А на его место приходит радость победы.
Офис был просторный, не меньше пятидесяти квадратных метров, обставленный в современном, никелево-кожаном стиле — знатоки знают, что стиль этот моден и дорог. Такая обстановка призвана убеждать клиентов в том, что дела фирмы обстоят самым лучшим образом. Впрочем, так оно и было.
— Ты заказал билеты? — спросил благообразный, полноватый, широкоплечий мужчина лет сорока пяти.
Его волосы щедро посеребрила седина. Про такую седину говорят — благородная. Действительно, эти седины не скорбели о прошлом, а намекали на долгое, безоблачное и безбедное будущее их обладателя. Судя по тому, что он занимал место хозяина за просторным столом красного дерева, здесь он был за главного.
— Да, — кивнул лысый «колобок» с курчавенькой легкомысленной бородой и маленькими, вечно насторожёнными глазками. — Рейс в пятницу. До Лос-Анджелеса.
— Что делать, ты, надеюсь, в курсе?