Белый орк
Шрифт:
— Вы люди все такие дураки?
— Не знаю, но Альберт точно дурак каких поискать.
Раненый хотел ответить той же монетой, но распухшие губы наотрез отказались разлипаться. Над дипломатом склонился пыхтящий трубкой Грум, потрогал шершавым пальцем щеку, ощупал кости.
— Жить будет, но нормально не скоро, — изрек шаман. — Ладно, пойду к Барагу, тому совсем худо.
— Я думаю, у него какая-то форма бешенства. Так руками махал.
Альберт с большим трудом просунул язык меж губ и открыл рот.
— Што фчера
— Ты избил Барага до полусмерти. Все племя тебя от него отрывало, вот помяли немножко, — ответил рыцарь.
— Тарфа теперь моя фенфина?
Орчиха по-доброму усмехнулась.
— Бараг теперь не может быть моим мужчиной. Но стать ли твоей женщиной — решать только мне.
— А ты фтанешь?
— Я подумаю.
Альберт блаженно улыбнулся и закрыл глаза.
Вопреки ожиданиям шамана, чужак провалялся ничком три дня кряду, а потом внезапно встал и пошел. Будто не было никакого боя, а человек как обычно проснулся поутру и занялся привычными делами. Первым делом Альберт засел в огороженном кожаной ширме нужнике на целый час, заставив вернувшихся с охоты мужчин постоять в мучительной очереди.
Затем добрался до оставшегося с ужина варева и выхлебал все, да еще и дочиста выскреб чан. Ничего не болело, синяки стухли, превратившись в светло-желтые пятна. После плотной трапезы чужак поспрашивал о Бараге и выяснив, что тот жив-здоров, направился к Груму.
Альберт также выяснил, что после битвы за женщину он удостоился клички — Вахул. В вольном переводе это означало Бешеный Кулак. Кочевники почтительно звали чужака Аль-Вахул или просто Берт — выговаривать людское имя целиком для многих оказалось проблематично. Разумеется, рабом его никто не осмеливался назвать.
— Что это было, Грум? — спросил Шайн у пыхтящего трубкой толстяка. Тот лишь пожал плечами.
— Посмотри на кольцо.
Альберт поднес левую руку в глазам и заметил вдоль подарка глубокую черную трещину.
— Постарайся больше не сходить с ума, Аль-Вахул. В этом кольце сокрыта сила слишком древняя и опасная. Это все, что ты хотел узнать?
— Когда я смогу поговорить с Горраном об эльфах?
— Когда станешь полноправным членом племени, — с усмешкой ответил Грум.
— А разве чужакам нельзя обращаться к вождю? А как же послы?
— Какие еще послы? Ты единственный посол на всю Степь. После заключения Перемирия никаких делегатов тут отродясь не бывало.
— А ты можешь поднять эту тему от моего имени? У вас же есть какие-то советы, собрания…
— Грум множество раз говорил об этом с Горраном, но он отказывается идти на север. Орки не хотят, чтобы армии остроухих маршировали через Степь, ведь это единственный путь в Империю. Племена не забыли давний позор.
— И что же мне делать?
— Ждать, друг мой.
— Чего?
— Благоприятных обстоятельств.
Выйдя из шатра, Альберт увидел неподалеку
— Что это за новости? — удивился дипломат. — С чего бы оркам тебя полировать?
— Кажется, они думают, что я святыня, приносящая удачу. Как-никак, двести лет ошивался рядом с Зарзулом. Пропах, так сказать, его благодатью с ног до головы.
— А тебя, железяку расистскую, не смущает, что дикари лапают доспех своими зелеными руками?
— О, нет, что ты. Даже наоборот — юные сыны Степи прислуживают старому вояке. Да о таком только мечтать можно!
— Кстати о старом вояке. Ты не мог бы потренировать меня?
— Знаешь, я помер немолодым, а сейчас и вовсе еле двигаюсь. Но дам тебе совет, даже два. Первый — хочешь научиться убивать орков — тренируйся на орках. И второй: используй преимущества своих размеров. Будь быстрее, ловчее и точнее. Тогда хоть горного великана завалишь.
— Спасибо.
— С тебя два золотых.
— Ты издеваешься?
— Да. Но от кусочка сала для смазки не откажусь.
— Между прочим, кто-то мне еще тайник показать должен.
— Не вопрос, Исмаил не отказывается от обещаний. Но вдвоем мы туда топать месяца два будем. Так что уговаривай вожака развернуть волов на запад и кочевать аж до самых гор.
Альберт хмыкнул.
— Не думаю, что Горрану понравится идея снова лезть в горы. В тайнике должно лежать нечто действительно ценное.
— А оно там и лежит. Знамя Первого Вождя достаточно ценно для варваров?
— Путь к Западным горам — это путь через всю Степь, через самое ее сердце, где нет ничего, кроме пыли! — на совете племени Горран был на удивление красноречив. — Слишком опасная затея, Грум.
— Цель оправдывает средства, мой вождь. Знамя Зарзула — величайшая реликвия нашего народа. Обладать им — значит обладать невиданной властью. Под этот стяг станут десятки племен и общин.
— Но зачем нам это? Ради чего вновь собирать Великую Орду? Да и не доверяю я железному человеку. Вахул — дело другое, но это существо… какое-то странное.
— Горран, Империи грозит раскол. Что будет дальше — не видят даже духи. Среди людей память о войне не менее сильна, чем среди детей Степи. Многих хотят отомстить, но нынешний император выбрал тропу мира. Но она не вечна. Мы должны быть готовы к худшему. Выживание орков лишь в единстве!
— Я против! Пусть нас рассудят старейшины.
Первым как обычно молвил Джак:
— Человек прибыл к нам неспроста. Сколько нового увидели мы после его прихода. Горран, я помню тебя с детских шкур, но ничего подобного раньше не было! Долгие-долгие годы все шло своим чередом. Кочевки, поиски пропитания, редкие стычки.