Белый орк
Шрифт:
В ответ — тишина. Уйти он мог куда угодно. Несмотря на общепринятую пословицу "на все четыре стороны", путей, ведущих из одной точки, было куда больше. Дипломат отлично помнил это из уроков геометрии. А втроем обшаривать всю Степь — дело бессмысленное и бесполезное.
К счастью, Стреле удалось что-то вынюхать. Волчица зарычала, припала носом к земле и пошла в сторону речки. Искатели поспешили за ней, стараясь не терять из виду высоко торчащий хвост. На глинистом берегу остался отчетливый след — будто к воде тащили нечто большое и очень тяжелое. Рядом было
— Чьи это следы? — удивился Альберт. Ему никогда не доводилось видеть такие.
— Гоблинские, — ответила Тарша, сплюнув под ноги.
— На том берегу ничего нет. Они что, утопили Барага, а потом уплыли?
Охотница покачала головой.
— Гоблины — мерзкие твари, но не убийцы, а воры. Тащат все бесхозное и продают. Ненавижу гоблинов.
— Значит пойдем вниз по течению. Если повезет, найдем еще какие-нибудь зацепки.
Часа через два отряд действительно кое-что нашел. Но не зацепку — а настоящую зацепищу. Неподалеку от излучины речушки стояла трехмачтовая громада, изначально принятая за невесть как оказавшийся в Степи корабль. Но судов таких размеров еще никто не научился строить, даже эльфы. Тупоносая и чрезвычайно широкая баржа напоминала тот самый ковчег из новомодного в Империи религиозного учения. Но стояла на колесах (Альберт начитал шесть пар), а в том месте, где у приличных кораблей киль, у странного сооружения имелась длинная толстая оглобля. Рядом с ней паслось небольшое стадо буйволов.
На борту великана красной краской было криво написано орочьими рунами: Гоблинский Игорный Дом. И чуть ниже в скобках: кругласуточна, выходной воскрисенье, ставки принемаются с полудня до закада.
— Что это еще за чертовщина? — фыркнул дипломат. Ни о чем подобном он не слышал за все время учебы и практики.
— Не знаю, — шепотом ответила Тарша. — Но чует сердце, Бараг там.
— Эй, хозяева! Открывайте!
Из-за фальшборта тут же высунулись зеленые востроносые мордочки. Крохотные свинячье глазки были абсолютно черными, так что разобрать, куда смотрят существа, не имелось никакой возможности. Гоблины принялись переговариваться друг с другом, причем так яро, что двое сцепились в драке. Но миг спустя всех этих чертенят как ветром сдуло.
На палубу поднялся относительно высокий и плечистый гоблин в белом камзоле с накрахмаленным шейным платком. В ушах блестели круглые золотые сережки, острые зубы сжимали чубук курительной трубки. Существо так и лучилось лоском и чувством собственной важности.
— Кто пришел? Чего надо? — проскрипел, видимо, главарь этого балагана, не вынимая трубки изо рта.
— Кто пришел — не твое дело. А надо нам орка по имени Бараг.
Пижон приставил кулак и подбородку и состроил задумчивую гримасу.
— Это такой лысый и огромный? Нет, не видели такого.
Выждав паузу и не услышав никакого отклика, гоблин заржал сам, хлопая в ладоши и прыгая на месте.
— Какая шутка, а? Хотите еще?
— Нет, — угрюмо ответил Альберт. — У нас уже есть штатный шутник.
— Пффф, — проскрежетал
— А вот и нет! — окрысился гоблин. — Будете хамить — не дам вам орка.
— Так он у тебя?
— Да. Он собственность Гоблинского Игорного Дома. И задаром вы ее не получите.
— А что надо делать?
— Узнаете. Согласны?
Спутники переглянулись и махнули руками. Не поворачивать же назад, едва добравшись до цели.
— Тогда добро пожаловать!
Послышался скрип блочного механизма, и весь борт целиком, словно подвесной замковый мост, опустился на землю. Альберт увидел множество комнат — больших и маленьких, нестройными рядами высящихся аж до верхней палубы. Больше всего это напоминало крольчатник, только кривой и косой, сделанный пьяными плотником.
В комнатах горели лампадки, стояли столы и стулья, слепленные из саманных кирпичей. Большинство ячеек пустовало, но в некоторых сидели мелкие зеленые засранцы: одни рубились в кости, другие заливали в глотки мерзко пахнущее пойло.
Барага нигде не было видно.
— Проходите, не стесняйтесь! — зазывал пижон. — Меня зовут Чок, я хозяин этой забегаловки. Комнаты для людей в самом низу. Впрочем, можете занять и орочьи — там все равно никого нет. Располагайтесь поудобнее, заказывайте еду и напитки! Любые капризы за ваши деньги.
— У нас нет денег, — проворчал Шайн. — Когда мы увидим Барага?
— Скоро, скоро. Я пока подумаю, какую награду хочу за него. Договорились?
Чок проводил гостей в одну из клетушек и удалился. Секундой спустя появилась шустрая гоблинская женщина, отличающаяся от мужчины лишь крохотными дряблыми грудками, туго стянутыми цветастой лентой. Вместо юбки была точно такая же лента, только чуть пошире. В кудлатых, сто лет нечесаных волосах застрял какой-то мусор и объедки. Пахло от "разносчицы" соответственно.
Гоблинша бухнула на стол три глиняные кружки, заполненные чем-то, подозрительно похожим на воду из ведра, где полоскали половую тряпку. Пожелав приятного аппетита (хотя еды не принесла), разносчица шмыгнула из ячейки с крысиной ловкостью.
Альберт поморщился и отодвинул от себя мерзкое пойло. Тарша взирала на свою порцию равнодушно, Исмаил опрокинул напиток в приоткрытое забрало. Вонять от рыцаря стало как от деревенского нужника, нечищеного со времен Первой войны.
— И зачем ты это сделал? — фыркнул Шайн.
— Между прочим вкусно. Попробуй.
— Ага. Когда решу свести счеты с жизнью.
Снова приплелся Чак и сообщил, что гости могут повидаться с пленником. Первой со стула вскочила Тарша, и выражение ее лица совсем не понравилось Альберту. С таким лицом благородные имперские дамы посещают в казематах своих суженых, приговоренных к смерти за государственную измену. И стоило портить Маргит товар, если так скучаешь по Барагу?
Спутники поднялись на палубу и увидели привязанного к мачте здоровяка. Орк лежал на дощатом настиле и не шевелился.