Белый орк
Шрифт:
— Он что, мертвый? — спросил Альберт.
— Что вы, что вы! — замахал руками Чок. — Просто спит. Можете потрогать — тепленький.
Шайн потрогал — лощеному гоблину он не доверял совершенно. Бараг действительно спал, правда, слишком уж крепко: ни окрик, ни тряска его не разбудили.
— Вы решили, сколько за него хотите?
— Ну…, - Чок полез в карман, но ничего оттуда не достал, — двух ваших буйволов. Последнее время никак не ловится попутный ветер, рогатая тяга не помешает.
Спутники переглянулись. Не такая уж большая цена,
Шайн упал на палубу, рядом грохнулась Тарша. Краем глаза Альберт видел, что на Исмаила набросилась целая толпа гоблинов и облепила как мухи ложку меда. Впрочем, сравнение рыцаря с медом — слишком большая честь для него. Исмаил характером напоминал иную, менее аппетитную, субстанцию.
Несмотря на старание маленьких ублюдков (аж пищали от натуги), повалить Исмаила им не удалось. Но и рыцарь не мог пустить в ход меч, так как напавшие висели на доспехе — не рубить же по самому себе. Лишь одному неосторожному наглецу нежить откусила забралом нос (первая попытка сделать нечто полезное забралом). Вопя и хрипя, карлик покатился по доскам, обильно поливая их кровью.
Исмаил с большим трудом приблизился к борту и спрыгнул вниз. Ему-то нипочем, а вот засранцам придется несладко — высота у "корабля" ого-го какая. Жуткие крики после глухого удара подтвердили догадку Альберта.
— Поднять борт! — крикнул Чок. — Выставить караул! Пусть только сунется, собака. И почему на него пыль не подействовала? Раньше она промашек не давала.
Заскрипели веревки, завращались вороты.
— Отлично, парни! Свистать всех наверх! Готовьтесь делать ставки, Гоблинский Игорный Дом открывается!
Альберт пролежал ничком около часа, потом постепенно отключился. Глаза закрылись, но в будто набитые ватой уши продолжали пробиваться звуки: фырканье, ржание коней, негромкие голоса, топот ног. Под эту какофонию пленник и потерял сознание.
Очнулся неизвестно когда, но при ярком свете солнца. Руки невыносимо болели, ноги онемели, но слушались — действие яда прошло. Подняв голову, Шайн увидел, что висит на длинной веревке, примотанной к рее. Рядом колыхалась Тарша, тщетно пытаясь избавиться от пут. Левее охотницы безвольной колбасой болтался Бараг.
Альберт решил не тратить силы на бесполезное занятие и осмотрел палубу. Вдоль фальшбортов стояли покрытые дорогими шелками кресла, на которых восседали облаченные в просторные мантии фигуры. Гости не скрывали лиц, что означало лишь одно — пленников никто не собирался отпускать живыми. К величайшему удивлению, орков среди гостей оказалось меньшинство, гоблинов и вовсе не было — в основном люди.
Карлики сменили рванину на
На палубу поднялся Чок. Разом стихли разговоры, звон бокалов и прочие звуки. Выглядел хозяин балагана куда наряднее прежнего и зачем-то опирался на трость, хотя и не хромал. Остановившись точно под висящими пленниками, гоблин низко поклонился и молвил:
— Господа, у меня для вас отличная новость! Вместо одного участника нам досталось целых три, поэтому игр будет больше!
Люди захлопали в ладоши, орки принялись топтать настил. По мановению зеленой лапки шум исчез.
— Поэтому я объявляю торги! За игру будем голосовать золотом, так сказать.
— Огласите весь список, пожалуйста, — попросила миловидная златокурая девушка. Холеная, лощеная — придворная дама и частая посетительница балов. Альберту и в голову бы не пришло, что у нее такие увлечения.
— Первый: "Постоялый дом тети Боли". На ваших глазах мы выпотрошим любого понравившегося участника. Наши умельцы не дадут ему умереть очень, очень долго!
Снова хлопки и топот. Шайн судорожно сглотнул. А не воспользоваться ли кольцом пока не поздно? Случай более чем подходящий. Да только привычного покалывания на безымянном пальце дипломат не ощущал. Поднял взгляд и похолодел — кольцо сняли.
— Второй: "Голодная игра". Участники будут охотится друг на друга в степи до единственного выжившего. Если почтенным господам не нравится роль наблюдателей, они могут купить похожий сценарий. Называется "Охота на щуку". Игроки отпускаются в Степь, а вы устраиваете облаву.
Восторженных возгласов раздалось куда меньше. Гости тихо обсуждали услышанное, не спеша доставать кошели.
— Ну и последняя игра: "Арена". Участники дерутся друг с другом насмерть прямо на этой палубе. Итак, торги объявляются открытыми!
Вдоль кресел потопала четверка гоблинов с мешками в руках. На каждом мешке было написано название игры. "Голосующие" бросали полновесные золотые монеты в приглянувшийся сценарий. Тем временем Чок притащил снизу здоровенные медные весы и поставил рядом с собой.
— Тарша, что делать будем? — дрожащим голосом спросил Альберт.
— Не знаю, — рыкнула орчиха. — Ты у нас умный — ты и думай. Топоров обдурил, безродных обдурил, Зарзула обдурил, даже брата моего обдурил. Давай этих теперь!
Охотница стиснула зубы — Чок больно ударил ее тростью по пятке.
— Молчать!
— Надеюсь, они не будут нас потрошить, — прошептал дипломат.
Помощники принесли хозяину сборы. Даже невооруженным глазом было видно, что два мешка примерно одинаковы по объему. Чок отложил в стороны "мелочь" и повесил оба куля на весы. Стрелка, для приличия покачавшись из стороны в сторону, замерла ровно посередине. Собравшиеся недоуменно зашумели.