Белый орк
Шрифт:
Судя по обилию черных засохших шариков, тропа недаром получила свое название. Но лучше уж идти по слою навоза, чем поскользнуться и рухнуть с высоты в три полета стрелы. Больше всего радовался Исмаил, его железные ботинки то и дело норовили соскочить и увлечь хозяина в черную бездну.
И это не красивое иносказание. Из-за быстро наступившей ночи путники на самом деле не видели дно, лишь слышали далекое журчание речки. Сандрия зажгла факел, но ситуацию это никак не изменило. Только Стрела чувствовала себя замечательно в ночи, первой спускаясь по тропе.
–
– спросил Исмаил.
– Заткнись, а, - фыркнул эльф.
– Без тебя тошно.
– Да я так, подбодрить хотел. Между прочим, тебя никто с нами не звал. Мог бы оставаться в своей халупе и лечить «огурцов».
– Мне все равно надо домой. Поблагодарил бы, что согласился тебя сопровождать.
– Ой-ой, благородный паладин нашелся. И без тебя ушли бы.
– Хватит грызться как шакалы, - прошипела Тарша.
– Я не хочу свалиться вниз из-за того, что маленькие мальчики никак не могут выяснить, у кого багамон больше.
– Бага...что? Никогда не слышал такого слова. Впрочем, можешь не пояснять, догадался, что это. Кстати, Рансу, ты как-то тяжело дышишь. Отдохнуть не хочешь?
Эльф не стал упираться и строить из себя героя. Возраст не тот, как-никак.
– Хочу. Аккуратно кладем носилки на счет три. Раз, два...
Исмаил выпрямился и смахнул со лба несуществующий пот. Сильный ветер гудел в доспехе, и рыцарь явно наслаждался ночной свежестью. Да так увлекся, что не заметил края тропы, и с громким воем рухнул вниз. Летел он, правда, недолго - секунды две. Затем послышались шорох травы, грохотание камней и отчаянная брань.
– Добрались, - улыбнувшись, заметил эльф.
Луна скрывалась за горами, и темень стояла такая, что хоть глаз выколи. Реку нашли исключительно по звуку, решили обождать до утра на берегу. Костра разводить не стали - побоялись, что преследователи заметят. Пришлось довольствоваться холодной пищей и жаться друг в другу, чтобы не замерзнуть.
Не страдал от сырости и промозглого ветра только Исмаил. Он забрал факел и долго бродил меж камней, порой становясь крошечной огненной точкой вдали. Минут через тридцать сквозь шум воды прорезалось надрывное лязганье и шорох, будто нечто тяжелое тащили по мокрой гальке. Рыцарь непонятно зачем приволок огромное бревно. На берегах горных рек никогда не было недостатка плавника, но на растопку он не годился совершенно. Зачем же бревно понадобилось доспеху?
Прямой вопрос Исмаил проигнорировал и вновь ушел скитаться впотьмах, пока не нашел второй кусок плавника. Положив бревна рядышком, на расстоянии пары шагов, рыцарь бесцеремонно разворошил Таршины носилки и приладил копья поперек стволов. Затем достал из мешка веревку и принялся вязать что-то. Неужели плот?
– Нет, не плот. Катамаран. Тебя что, не учили воевать в горах?
Эльф мотнул головой. Его вообще не учили воевать, а наоборот - возвращать соратников к жизни.
– Так, закрепим мешок между древками. Вот так. Теперь орчиха может лежать в этой штуке как в гамаке. Осталось найти шесты подлиннее и соорудить весло.
– А
– спросила Тарша.
– Она не удержится на таком узком бревне.
– Волчица побежит вдоль берега. Чай не облезет.
– А пороги?
– подала голос Сандрия.
– Моя принцесса неплохо соображает в географии, да?
– Исмаил чуть приподнял забрало, что можно было растолковать как улыбку.
– Порогов на этом участке почти нет. Остальные - мелкие, легко преодолимые. Думаю, если все пройдет успешно, за день мы преодолеем верст двадцать. Нас не догонят, короче говоря. Теперь отдыхайте - путь будет непростым.
Поспать удалось всего несколько часов. Спутники проснулись от холода на рассвете. К тому времени катамаран был полностью готов к сплаву. Исмаил нашел шесты и смастерил весло с широкой лопастью. Оно подвижно крепилось к кормовому древку и доходило до гамака. Тарша, хоть лежа, хоть сидя, могла без особого труда управлять чудо-лодкой.
Рансу сел на передний край левого бревна, Сандрия на задний. Рыцарь взгромоздился посреди соседнего плавника - для балансу, как пояснил железный мореход. Беглецы налегли на шесты и столкнули катамаран с отмели.
– Левее, - строго приказал Исмаил. Минутой позже добавил: - Правее. Легче, орчиха, легче, ты не копьем дерешься!
Как доспех находил путь в густом тумане для попутчиков оставалось загадкой. Однако до того момента, как марево рассеялось, катамаран не наткнулся ни на одно препятствие и шел ровно по центру русла. После первого порога (совсем крошечного), речка значительно расширилась и убавила в скорости. Беглецы спокойно двигались вперед, наслаждаясь незабываемыми видами. По бокам отвесные серые скалы с поросшими лесом макушками, узкие каменистые берега покрыты словно мхом тонкой зеленой травой. Красота! Аж на сердцах легче стало.
– Жаль сети нет, - вздохнул Исмаил, проводив взглядом жирную спину лосося, вольготно плывущего в шаге от ноги.
– Или удочки.
Позади громко тренькнула тетива, раздался всплеск и треск бечевки. Сандрия подтягивала к себе здоровенную рыбину, загарпуненную стрелой с привязанной к оперению веревкой. Минуту спустя свежий лосось сменил среду обитания на заплечную сумку. Это ему явно пришлось не по душе, поэтому Сандрия то и дело похохатывала, когда добыча трепыхалась и щекотала спину.
К обеду в котомке эльфы трепыхались уже три рыбины. О пропитании можно не беспокоиться.
– Я и говорю - вся в меня!
– гордо заявил Исмаил, показав девушке оттопыренный большой палец.
– Этого-то я и боюсь, - ответил Рансу.
В полдень странники заметили на берегу развалины старой часовни. Серую, поросшую мхом каменную коробку венчал остроконечный шпиль - на удивление хорошо сохранившийся. Кому могло прийти в голову строить святыню в столь диком месте никто не знал. Исмаил предположил, что часовню на скорую руку сложили имперские солдаты во времена Первой войны. Оторванные от родины сыны ее находились в постоянной опасности, и символы веры пользовались спросом как никогда.