Белый отбор. Дамы выбирают кавалеров
Шрифт:
— Я знаю, ты любил маму, и я тоже хочу испытать это чувство.
— Да, любил, и до сих пор не могу забыть. И тебя хочу оградить от таких потерь. Это очень больно. Но есть еще одна причина, в быстрой свадьбе. Это дань.
— Дань? Какая дань?
— Давным — давно наш материк проиграл войну драконам и они обложили нас всех позорной данью. Каждый год несколько стран отправляют им дань — всех юношей, от 15 до 25 лет, не женатых, и только тех, у кого мать умерла в родах! Ты понимаешь, какая опасность тебе грозит!
— Но в прошлые года ты не переживал, а в этом почему-то всполошился!
— У меня есть тайные люди
— Да, я тебя понял! Ситуация, однако. Но я хочу тебе признаться, раньше боялся, стеснялся, а сейчас скажу. Знаешь, я совсем не испытываю тяги к женщинам. Ничего. Но и ненормальных влечений тоже нет, ты не волнуйся! Просто знаю, что есть женщины, а зачем они, как можно испытывать к ним тягу, не понимаю!
— Давай пригласим врачей, — встревожился отец.
— Честно, я уже был у них, они замеряли гормоны, проверяли реакцию, сделали заключение, что у меня развитие этой сферы замерло на возрасте 10-летнего мальчика. Они не знают, почему. И как помочь тоже. Возможно, говорят, со временем, пройдет. Вот я и боюсь, женюсь, жена потребует близости, а я… Вот секрет и раскроется!
— И что, никто не знает?
— Личный камердинер, возможно, догадывается, борода-то не растет, но на нем клятва, если проболтается, станет изменником, а у него семья! А с другими я просто научился отвечать то, что обычно в этом случае. Отпускал замечания насчет там, попки или сисек, пару раз на вечеринках приглашал девочек, особенно нуждающихся, платил большие деньги. Им объяснял, что хотел найти предлог свалить позаниматься, и что в их интересах говорить, что у нас все было, но о правде она должна молчать, если хочет, что бы я ее пригласил во второй раз. Так, одну даже числят моей персональной подружкой. Друзей просил не трепаться, что бы не дошло до отца и он не стал приставать со свадьбой. Прикрылся тобой.
— Умно, но отчего это с тобой приключилось? Проклятье, так было бы хорошо, свадьба, и нет никакой дани! Подожди, проклятье!! Твоя мачеха… Она могла! Собирайся, поедем!
— Куда?
— Здесь недалеко, но день потеряем! Оскар, Оскар!
В кабинет влетел секретарь.
— Оскар, мы с принцем Рейнделлом поедем прогуляться, разомнемся, вызови Маттео, пусть возьмет четырех гвардейцев охраны, до вечера меня не будет! Рей, переодевайся, жду во дворе!
— Отец?
— Все объясню по дороге! Переодевайся на прогулку, жду.
Выехали, направились в сторону Королевского леса. Не доезжая метров сто до поляны общего сбора охотников, где в случае Большой Королевской охоты участников распределяли по направлениям, что бы не помешали друг другу, а после охоты съезжались, что бы похвастаться добычей перед дамами и принять участие в пире, король свернул на маленькую, неприметную тропинку, уводящую в чащу. Тропинка вилась между стволами вековых деревьев, петляла, ехали уже больше часа, но пейзаж не менялся.
— Опять крутит, старая, — недовольно проворчал Гибелиус, доставая висевший на шее амулет и сжимая его.
Буквально через несколько минут деревья расступились, появилась полянка, которую пересекал ручеек, Недалеко от леса была сооружена нехитрая запруда, и образовался прудик, поросший по берегам рогозом и кувшинками. Впруду плавала утка
— Привез, наконец! — запросто обратилась она к нему.
— Что опять с тропой накрутила, старая?
— А пропуском пользоваться гордость мешает? Воспользовался бы раньше, доехал бы быстрее. Твои егеря опять по лесу скакали, все зверье пере баламутили, а у меня Майка, лиса моя, рожать не ко времени собралась, припозднилась. Не дай Бог, думаю, испугают. Вот и приняла меры.
Старушка говорила на удивление чисто, не по-деревенски и без всякого почтения к правителю.
— Что, не помнишь бабку Агату? — спросила старушка Рейнделла.
— Нет, а мы разве встречались? — спросил удивленный юноша.
— А кто плотину мне помогал ставить? Не ты ли с дружком своим?
— Когда? Не помню такого!
— Ладно, хорошо я вам память подтерла! Что бы больше ко мне не бегали, секрет не раскрывали! А за плотину спасибо, без вас и за неделю не управилась, а так за два дня все сделали. Отец ругался?
— И не только, — вспомнил этот эпизод король, — всыпал по полной. Шутка ли, пропал на два дня! Полстраны на ноги поставили! А они являются, перемазанные все, говорят, ручей в лесу запрудили, а где — показать не могут.
— Да, надо было в первый же день прогнать, только они умаялись, поели и спать прямо на земле свалились, пришлось бабке сенник вытаскивать, да перекладывать, да укрывать, что бы не простудились!
Рей слушал рассказ о своих детских подвигах с изумлением. Ничего не помнил! Даже с кем из дворовых друзей помогал!
— Зачем пожаловали? Я, конечно, просила привести, но пораньше, годочков в пятнадцать — шестнадцать, а ты поздненько привел!
— Как поздненько? Почему?
— Так помогла бы парню, тяжело, небось, пришлось, от приятелей прятаться, скрывать, что борода не растет, и прочее! А я бы иллюзию навела. Зелье дала бы. Это хорошо, что у тебя, парень слуги верные, не сдали, а то таким парням две дороги: или в монахи, или в инквизицию. Ну, тебя бы отец спас, но совсем с Престолом бы разругался, А не дай Бог, тебя мачеха раскусила, она на тебя и донесла бы. Таких как ты, инквизиторы эти продавшимися Дьяволу числят. Так что, либо отец с инквизицией разругался бы, а они крестовый поход против него организовали, или сдал бы от греха подальше.
— Агата, ты что несешь?
— Ладно, ладно, не сдал бы, в монастырь отправил!
— Хватит! Помочь как-то сможешь?
— Пошли в избу. Там у меня силы больше, посмотрю!
Согнувшись в три погибели отец и сын шагнули внутрь избушки. Там было так же чистенько, как и во дворе. Пахло травами. Старушка усадила их на скамью, сама села напротив, на табурет, пристально взглянула на Рея. От ее взгляда стало не по себе. Потом перевела взгляд на короля. Еще раз на Рея. Нахмурилась.
— Расслабься, что закрываешься! Ты силен, прочесть не могу!