Белый рондель
Шрифт:
Но Гуго Трампедах ещё зовёт себя рыцарем, на обед несут ему кабанью голову, а под верхней скатертью приготовлены две смены, как во время пиров великих магистратов. За обедом Гуго Трампедах восседает в железном нагруднике. Голос его звучит сухо под дубовым сводом каминной.
— И не было ни одного воителя, кто бы взял Пфальцграфенштайн.
— Неправильно осаждали! — горячится неугомонный шляхтич Кавалек. — Надо было вести плавучий мост!
— Мой юный друг, — Трампедах снисходительно улыбается, —
— Я бы взял этот замок! — восклицает Кавалек.
— Сначала удержите Дерпт. — Трампедах улыбается снова. — Три года назад его уже брали шведы. Когда город был во власти ордена, здесь жили спокойно сотнями лет. Не шведов бы вам задирать.
— Польский король знает, с кем воевать!
— Он всего-навсего сводит счёты с дядей. Посмотрите разумно, мой друг, какая вам польза от Дерпта? Дают ли доход фольварки, прибывают ли колонисты? Я вам так скажу, эти земли чинят только убыток. Воюете без конца, а хозяйства нет.
— Воевать более достойное занятие, чем вести хозяйство! — гордо сказал Кавалек.
— Ну, это для вас. А каково королю Сигизмунду? Казна пустая. А если бы вы заключили союз с ливонским рыцарством, дело пошло бы иначе. Мы можем дать тысячи искусных воинов, не говоря уж о хлебе и рыбе.
— Искусных воинов? — Кавалек картинно схватился за живот. — Вот они, ваши искусные воины! Леман не умеет держать копьё, вчера чуть не выбил мне глаз, проезжая мимо!
— Леман и весь отряд Замойского из Саксонии, — недовольно возразил Трампедах. — Я говорю о ливонских рыцарях.
— Да что вы заладили: «Рыцари, рыцари»! Били мы рыцарей при Грюнвальде!
— Однако пора приниматься за жаркое, — пробормотал Трампедах, кинув на меня быстрый взгляд.
— Я готов вызвать любого рыцаря на саблях! — Щёки Кавалека пылали, и редкие пшеничные усы торчали из верхней губы, как щётка.
Трампедах поморщился.
— Сабля это не оружие, — сказал он. — Рыцарь бился на топорах, а теперь предпочитает шпагу.
— Тьфу, иголка! — сказал Кавалек.
— Однако наш гость наверняка подтвердит, что во Франции предпочитают шпагу, — заметил Трампедах.
— Не только во Франции, но и в Испании, — согласился я. — Шпага более изящна, она не делает грубого следа, оставляет лишь ранку, даже если проткнуть насквозь. Впрочем, если возьмёте германский спадон, то им можно порядочно изуродовать.
— А как же вы говорили про сабли? — спросил Кавалек. — Вас вызвали на саблях!
— Ну, это редкий случай, попался кавалерийский забияка. Я действительно опасаюсь сабли. На саблях вызывают, когда непременно надо покалечить.
— Да, уж если полоснёшь… — Кавалек провёл ладонью по усам. — А из-за чего же вызывают во Франции на дуэль? — В глазах его светилось детское любопытство.
— Да решительно из-за
— Я уже три раза дрался! — восторженно закричал Кавалек.
— Но больше всего, разумеется, из-за дам. Многие поклоняются известным дамам, носят ленты определённых цветов. Да и много других поводов.
— А дамы… — Кавалек замялся, — они обязательно знатные?
— Нет, отчего же? Вы можете выбрать даже пастушку. Граф Лану, например, поклонялся простой цветочнице.
— А совсем-совсем незнатной можно поклоняться?
— Что значит совсем незнатной?
— Ну, совершенно незнатной! — Кавалек грохнул ножнами об пол.
— Разумеется. Я же сказал. Граф Дюплесси поклонялся шоколаднице. Это даже поэтично, об этом слагаются песни.
— В таком случае я знаю, кому поклоняться! — Юный шляхтич ещё раз стукнул саблей по полу. — Я тут заметил одну… Пан Трампедах… И поскольку мне совершенно безразлично и графиня Козельская бывала у меня в поклонницах, поэтому… — Кавалек явно не решался высказаться до конца. — Словом, я тут видел одну особу…
— В моём доме? — холодно осведомился Трампедах.
— Да, в вашем!
— Кого же?
— Кажется, её зовут Анна, но кем приходится, ей-богу, не знаю.
— Анна? — Трампедах пожевал губами. — Такой племянницы у меня нет.
— Да она не племянница. Она дочка тут… как же его… сторож ваш или возница…
— Кривой Антс? — удивился Трампедах.
— Я же сказал, незнатная! — с отчаянием повторил Кавалек.
— Но… она же из местных, эстонка, — понизив голос, сказал Трампедах.
— Ну и что? — В голосе Кавалека прозвучал вызов, хотя он был явно смущён. — Герцог этот… поклонялся пастушке!
Гуго Трампедах пожал плечами:
— И чего вы хотите, пан Кавалек?
— Да ничего, пан Трампедах! У меня причуда, вот и всё! Мне бы взглянуть и, так сказать, определить, достойна ли эта особа…
Трампедах позвонил в колокольчик, явился слуга.
— Клаус, позови Антса, — Затем Трампедах обратился к Кавалеку: — Я всё ещё не понимаю, пан Кавалек. Неужто вы решили поклоняться девушке из местного племени, которое только и годится, чтобы подносить кушанья да убирать комнату?
— Я слышал, она неплохо воспитана, — надменно сказал Кавалек. — Во всяком случае, умеет делать книксен.
— Книксену можно обучить и собачку, — сказал Трампедах.
Вошёл Кривой Антс и встал у камина, крытого зелёным изразцом.
— Твоей дочери оказана великая честь, — начал Трампедах. — Пан Кавалек, достойный шляхтич, выбрал её для рыцарского поклонения. — Трампедах усмехнулся.
— Да, чёрт побери, — буркнул Кавалек.