Белый Шанхай
Шрифт:
Нина не выдержала и спряталась от Лабуды на открытой площадке последнего вагона – чтобы хоть немного побыть в одиночестве.
Стучали колеса, ветер гнал волны по зеленым полям гаоляна, а Нина стояла, вцепившись в поручень, и плакала.
Ее раскаяние сменились гневом.
– Мы ещё посмотрим, кто кого! – шептала она. – Ты ещё сам обо всём пожалеешь!
Двери разъехались в стороны, Нина повернулась и в испуге отпрянула: на площадку вышел человек с багровым шелушащимся лицом. Это был «герой её романа» – Иржи описал Нине его внешний вид.
Закурив,
Он тоже поглядывал на Нину.
– У вас очень интересное лицо, – произнес Даниэль. – Никогда раньше не видел такого.
Нина посмотрела на свое отражение в застекленной двери и охнула: она была чумазой, как шахтер. Оказалось, что поручень, за который она держалась, был перемазан в паровозной копоти и, вытирая слезы, Нина испачкала себе щеки.
– Что же вы ничего не сказали?! – возмутилась она. – У вас есть носовой платок?
Даниэль улыбнулся.
– Есть, но я его вам не дам. Если вы превратитесь в нормальную женщину, у меня не хватит духу разговаривать с вами. А так мы даже дополняем друг друга: красное и черное хорошо смотрятся вместе.
Нина растерялась, не понимая, над кем он иронизирует – над ней или над собой.
– Давайте считать себя драгоценностями, спрятанными под невзрачной оболочкой? – миролюбиво предложил Даниэль. – Вы когда-нибудь слышали историю об Императорской печати Китая?
– Вам что, поболтать не с кем? – нахмурилась Нина.
Даниэль пожал плечами:
– Мне показалось, что с вами болтать приятнее, чем с начальником поезда: он мне до смерти надоел. Так слушайте историю: давным-давно человек по имени Бянь Хэ нашел среди холмов кусок нефритовой породы и отнес его князю. Увы, беднягу прогнали со двора. Когда на престол взошел следующий правитель, Бянь Хэ предложил ему свою находку, но опять ничего не добился. Только третий князь распознал, что имеет дело с редким сокровищем. Он повелел вырезать из нефрита символ неба – ритуальный диск би, и вскоре слава об этом разнеслась по всему Китаю. За драгоценный би отдавали города и разрушали царства, и через сотни лет он оказался в руках императора Цинь Шихуанди, который сделал из него наследственную печать. Тот, кто владел ею, получал мандат Небес на правление империей. Мораль: не спешите отвергать неказистые куски породы.
Даниэль явно имел в виду себя, но Нине почудился в его рассказе намек на Клима.
– А где сейчас эта печать? – спросила она.
– Больше тысячи лет её передавали из поколение в поколение, а потом она пропала при невыясненных обстоятельствах. Достоверно известно только одно: у последних двух династий не было мандата Небес, и дело кончилось распадом империи.
Оказалось, что Даниэль может бесконечно рассказывать о способах выделки фарфора, древних свитках и великих библиотечных катастрофах, во время которых завоеватели месяцами жгли трактаты, накопленные поколениями
Два часа пролетели как не бывало. Можно было только удивляться тому, как быстро Даниэль сумел расположить её к себе. Всё-таки Нина не могла устоять против великолепного образования и чувства собственного достоинства, приправленного легкой самоиронией.
Но дело было не только в этом: им обоим была нужна доза «обезболивающего», лишь бы не думать о недавних бедах. Нина боялась оставаться наедине с мыслями о Климе, а Даниэлю надо было прийти в себя и осознать, что не будет больше ни убийств, ни унизительных обысков, ни многочасовых переходов по горам. Теперь он мог стоять на площадке вагона и, покуривая хорошие сигареты, беседовать со случайной попутчицей об истории.
Они решили вместе поужинать. Нина сходила умыться и явилась в вагон-ресторан с подправленной прической и чуть подкрашенными губами.
– Если бы бандиты не забрали мой багаж, я бы тоже принарядился к вашему приходу, – сказал Даниэль. – У меня в чемодане имелся дивный немецкий противогаз, купленный на блошином рынке.
Тамара оказалась права: мистер Бернар был необыкновенным человеком.
6
Всю дорогу до Шанхая Нина почти не расставалась с Даниэлем: ей было безумно интересно с ним.
«Может, это действительно судьба?» – в смятении думала она. Представить его своим любовником было невозможно, но ведь обгоревшее лицо заживет, а к неприятно резким движениям можно привыкнуть.
«Мне срочно нужна новая любовь, – повторяла себе Нина. – Клима всё равно не вернуть, а жить одна я не могу».
Наконец поезд подъехал к Северному вокзалу, и пассажиры высыпали на перрон.
Гудели голоса, раздавались свистки паровозов и выкрики носильщиков. По ногам гулял горячий воздух, вырывавшийся из-под платформы.
Нина так разволновалась, что позабыла всё, что собиралась сказать на прощание. Даниэль тоже молчал и нервно вертел в руках её визитную карточку.
– Я рад, что мы познакомились… – начал он, но тут к нему подлетела молодая женщина в клетчатом костюме.
– Жив! – крикнула она, бросаясь ему на шею.
Нина в изумлении смотрела на нее: господи помилуй, кто это?!
Лицо Даниэля приняло бесстрастное выражение – будто он находился на деловой встрече.
– Эдна, позволь представить тебе мисс Нину Купину. Нина, это моя жена Эдна.
Место миссис Бернар было уже занято.
Эдна поздоровалась с Ниной и тут же забыла о её существовании.
– Пойдем, машина уже ждет нас! – позвала она Даниэля.
Он последовал за ней и даже не оглянулся. Потрясенная Нина смотрела им вслед.
– Неужели мистер Бернар не признался вам, что он женат? – съязвил Лабуда, появляясь на подножке вагона. – Какой негодяй! А вы сказали ему, что вы замужем? Нет? Наверное, тоже запамятовали.
– Когда-нибудь я вас выгоню, шут гороховый! – сквозь зубы процедила Нина, но Иржи лишь рассмеялся: