Белый тигр

Василенко Владимир Сергеевич

– Не верю я, что это Эдж, – решил-таки ввернуть свое веское слово Терехов – видимо, чтобы положить конец спорам. – Девчонка, конечно, шустрая, но я сомневаюсь, что у нее хватило бы мозгов и времени, чтобы выстроить целую подпольную организацию. К тому же, мне все покоя не дает этот туннель.

– Это червоточина, – поддакнул Док. – Сто процентов. И Мангуст ведь рассказывал, что это не единственный такой ход, которым пользовались местные.

– Да, – кивнул я. – Сколдер в первый раз притащил меня в темницу под этой горой тоже через червоточину. Это еще один довод

в пользу того, что с этим шаманом что-то нечисто.

– Ты серьезно? – поморщился Берс. – И с чего такие выводы? Только из-за того, что у этих верзил по четыре пальца, а не по пять?

– Логично же все. Четыре пальца в кулаке. Четыре отряда. Четыре вождя-побратима в совете. Сколдер в эту их схему вообще не вписывается. У него и отряда своего нет.

– Потому что он колдун, а не воин, – возразил Док. – Но самое главное – как он вообще может быть во главе Красных капюшонов? Он же непись!

– Дракенбольт вон тоже, – буркнул я. – Нам уже немало неписей попадалось, которые ведут себя совсем не так, как от них ожидаешь. Вспомни Ханумана. Или Нгалу. Или Рашшасса.

Док покачал головой.

– Тут другое. Непись, который создал целую организацию и ставит палки в колеса игрокам – это уже… Слишком неправдоподобно. К тому же, мы все видели эти их темницы. Эти ребята – настоящие живодеры.

– И что? Неписи не могу быть живодерами?

– Думаю, нет, – серьезно ответил Док. – Мне кажется, на такой холодный изощренный садизм способен только человек. Да и вообще… Зачем Капюшонам нужен был этот подпольный зверинец? Ради фарма редких ингредиентов. А ингредиенты им нужны были для заработка денег. Игровых и, я подозреваю, реальных. А зачем неписям деньги?

– Ладно, хватит разглагольствовать, – прервал нас Терехов. – Стас, там, в мастерской, точно нет охраны?

– Я видел только алатского голема. Но будем осторожны. Давайте я пойду первым, чтобы не пугать мастера. Меня он уже знает.

Паладин одобрительно кивнул и пропустил меня вперед. Сами Псы следовали за мной на небольшом отдалении, стараясь не шуметь. Это было несложно, поскольку осталось нас всего восемь человек, включая меня. Ликаны и Дракенбольт наотрез отказались идти с нами в глубины горы. Огр утверждал, что сможет найти выход на поверхность. Пеплогрив и Ильва последовали за ним. Было немного жаль расставаться, но двухголового не удержишь, если он сам этого не захочет. А от ликанов пользы пока никакой – слишком истощены. Да и ко всем игрокам настроены враждебно. Думаю, с ними еще не скоро удастся наладить контакт.

В огромном зале с колоннадой, в котором расположилась мастерская Джанджи Хэ, по-прежнему царили тишина и полумрак. Но тень самого мастера, маячащую у верстака в свете алантских светильников, было видно издалека. Я облегченно вздохнул. Ну, по крайней мере, ксилай на месте и невредим. Если получится забрать его с собой и спрятать на нашей тайной базе под Серым пиком – то будет шикарно. Конечно, возникает закономерный вопрос, а чем мы, в таком случае, будем отличаться от Красных капюшонов. Но преимущества, которые Псы могли бы получить, имея в распоряжении такого артефактора,

перекрывали все моральные терзания.

– О, снова ты! – поднял голову слепец, едва я приблизился к его верстаку. – А я как раз делаю наброски по твоему заказу.

Он указал на свой потрепанный гримуар с записями. Тот был раскрыт на развороте со свежими рисунками, нанесенными вязкими, похожими на сургуч, чернилами, которые ксилай мог читать. Я, признаться, ни черта не понял в этом сложном переплетении иероглифов, окружностей, треугольников. Но на странице был и набросок сферы, покрытой простым, но изящным узором. Похоже, это рисунок одного из зерен для Нити пути.

Будто почуяв мое любопытство, ксилай с улыбкой полистал гримуар. Несколько предыдущих разворотов тоже были отведены под заметки и чертежи зерен. Похоже, он и правда уже вовсю работает над моим заказом.

– Благодарю, почтенный! – поклонился я.

– Благодарить пока не за что. Прежде, чем я возьму в руки резец, еще многое нужно будет продумать. Но, как видишь, основная идея уже есть. Ты был прав – это очень интересный заказ. Объединить силу четырех Великих древ Уобо на одной Нити Пути, так, чтобы они находились в гармонии и дополняли друг друга… Ммм, это непростая задача! Но я предвкушаю, что может получиться настоящий шедевр. Достойный того, кто шагнул на Хрустальный Путь.

– Хрустальный путь?

– Разве нет? – удивленно откликнулся Джанджи Хэ и подался вперед, будто обнюхивая меня. – Я вижу, что в тебе сильна стихия Воды. Ты – Черная черепаха. И в то же время ты – воин Лазурного дракона. А теперь еще и осваиваешь стихию Металла. Это не может быть совпадением.

– Да, я собираюсь освоить все пять стихий и стать мастером в каждой из них. Но наставник, кажется, ничего не говорил мне о Хрустальном пути.

– Оу… – сконфуженно отпрянул мастер. – Значит, еще не пришло время. Узы наставника и ученика священны. И если наставник считает, что ученик не готов к каким-то знаниям – посторонним негоже влезать между ними.

– Пожалуйста, расскажи, почтенный! – едва не взмолился я, хотя и понимал, что сейчас совсем не время для таких разговоров. Псы потихоньку подбирались к мастерской, окружая нас. Нужно было уходить.

– Я не могу, – покачал головой Джанджи Хэ. – Спроси обо всем своего наставника.

– Он лишь пытается отговорить меня. Говорит, что опасен не тот, кто знает тысячу ударов, а тот, кто знает один, но повторяет его тысячи раз. Я хочу овладеть всеми пятью стихиями, но он утверждает, что это невозможно.

Поразмыслив, ксилай пожал плечами.

– Как и любой наставник, он просто пытается защитить тебя от неудач и разочарований. Хрустальный путь слишком сложен, мало кто пытается идти по нему. И не счесть тех, кто сошел с него, так и не достигнув цели. Однако нельзя говорить, что преуспеть на этом пути невозможно. Ведь был же тот, у кого получилось.

– Кто?

– Суань Ю, разумеется. Именно так он и достиг просветления.

Ксилай вдруг вздрогнул и повернулся, чутко ловя ушами какие-то пока неслышные мне звуки. Я постарался его успокоить.