Белый вепрь. На крыльях ворона
Шрифт:
Тут обычно Энни одергивала себя и, поскольку такие мысли обычно одолевали ее в середине рабочего дня, снова погружалась в цифры и расчеты. Несмотря на молодость (ей было всего двадцать пять), она была на хорошем счету на своей работе. Ей удалось устроиться помощником бухгалтера в отель Босворт-Холл. Ее начальница, миссис Колвилл, уже пожилая дама, готовилась через год уйти на пенсию и понемногу начала передавать Энни все дела. Управляющий отелем не мог не радоваться, что ему не придется заботиться о поиске нового сотрудника, а он сразу получит разбирающегося во всем специалиста. Уже на должности помощника Энни платили достаточно, так что она могла быть уверена в своей жизни. А через год
Одиннадцать лет назад, когда автокатастрофа унесла жизни родителей девочки, тетушка, ни секунды не раздумывая, забрала племянницу к себе и с тех пор воспитывала как родную дочь. Эксцентричная и многими соседями считавшаяся не от мира сего, Фиона держала магазин всяких мелочей, которые любовно называла волшебными. Правду ли она говорила? Энни до сих пор не знала. Все эти хрустальные шары, ловцы снов, украшения, браслеты, книги, подсвечники казались ей непонятными, но уютными. Энни нравилось бывать в магазинчике Фионы и находить там что-то интересное.
Когда Фиона узнала о работе племянницы и вдоволь нарадовалась ей, она сдвинула брови и сказала, что хочет сделать подарок. На следующий день в руке Энни были ключи от автомобиля Мини.
– Подержанный, – немного извиняющимся тоном сказала тетя. – Но качественный! Ему всего два года, и его проверили. Проблем не будет.
Энни не нашлась, что сказать, и только чуть ли не визжа от восторга кинулась обнимать Фиону. Тетя не обманула. Прошло несколько лет, а Мини все так же верно служил ей и исправно возил на работу.
Впрочем, в Лондон Энни на нем ехать не собиралась, о чем и сообщила Фионе, заглянув к ней в магазин после того, как собрание клуба закончилось.
– Хотим поехать на уик-энд, остановимся в отеле, – пояснила девушка.
– Ясно, – флегматично отозвалась тетушка, не отрываясь от своего занятия, – она в каком-то хитром порядке выкладывала на прилавке карты таро. – Что ж, тогда я в субботу позову в гости фей – устроим чаепитие, пока за нами никто не подсматривает.
Энни закатила глаза: тетя Фиона в своем репертуаре – приманивает лепреконов, разговаривает с феями, верит в чудеса. Иногда девушка пыталась переубедить тетушку, но та строила непонимающее лицо и только хмыкала, не говоря ни слова.
Фионе было всего сорок пять лет. Она совсем не пыталась молодиться и никогда не закрашивала седину, которая яркими белыми молниями уже расчерчивала ее черные, как вороново крыло, волосы. Впрочем, благодаря точеной худощавой фигуре ее и сейчас со спины принимали за девушку. Но главным украшением тетушки Фионы были яркие, большие, глубоко посаженные глаза изумрудного оттенка. Их взгляд, обрамленный густыми черными ресницами, свел с ума не одного мужчину в Хинкли и за его пределами, но тетя Фиона предпочла остаться незамужней и бездетной. Однако, как, вероятно, всем женщинам, ей не чужда была тяга к сводничеству. Вот и теперь, внезапно оторвавшись от карт и лукаво посмотрев на племянницу, она спросила:
– Не разбавите ли вы вашу книжную компанию мужским обществом, м? Джон из обувного напротив, я уверена, мечтает съездить с тобой в Тауэр. А наш сосед Питер пошел бы туда за тобой пешком.
Энни фыркнула.
– Тетя, перестань! Мы это уже обсуждали, и не раз, – она вздохнула. – И Джон, и Питер хорошие ребята, наверно как раз за таких выходят такие девушки, как я.
– Очевидно, это так, – тетя Фиона снова перевела взгляд на расклад и задумчиво склонила голову к плечу.
Энни вскочила с места
– Я знаю, знаю… – она взмахнула руками. – Тетя, ты пойми, я всю свою жизнь знаю наперед! Вплоть до того, на каком кладбище лет через 50 меня похоронят! В нашем городке ничего никогда не случается. Я знаю, что через год миссис Колвилл уйдет на пенсию и я займу ее место. Знаю, что меня ценит и уважает управляющий. Знаю, что я буду работать в отеле до своего ухода на пенсию. Тетя, вся моя жизнь абсолютно прозрачна и неинтересна! В ней не произойдет ничего! Со мной никогда не случится ничего увлекательного и значимого. И при любом сценарии лет через пять я должна выйти замуж за Джона, или Питера, или еще кого-то из нашего городка, а потом так и прожить бесцельную, ничем не примечательную жизнь! А я не хочу! Я не хочу так! Я хочу увидеть человека и понять, что он мой! Резко, как удар молнии! А что может быть интересного с Джоном или Питером, с которыми я в одной песочнице играла? Я хорошо к ним отношусь, правда… Но я не могу почувствовать себя с ними на своем месте. Когда я смотрю на Эмили или Мэри, я вижу, что они довольны своей жизнью. Они чувствуют себя с мужьями единым целом. А меня никогда так ни к кому не тянуло. Да, наверно, мы бы с Питером прекрасно поладили, мы знаем друг друга и уважаем, но я боюсь, что с ним я бы не стала половинкой чего-то яркого, сильного и цельного! – Энни вздохнула и, поколебавшись, спросила. – Тетя, я знаю, что ты не выходила замуж, но ты же наверно любила? Я никогда не спрашивала.
– О… – Фиона выглядела смущенной, что бывало с ней нечасто. Она кашлянула и мягко улыбнулась. – Да.
Энни с интересом посмотрела на нее.
– А ты ведь никогда об этом не говорила… – вдруг сказала она. – Почему? Нет, нет, – торопливо добавила девушка, – если это было… ну … тяжело, не вспоминай.
– Это… – тетя встряхнула головой, глаза ее мягко засветились. – Нет, это было вовсе не тяжело. По правде сказать, это было чудесно. И это было… Да, как ты сказала, – удар молнии. Раз и на всю жизнь. Но говорить об этом… – она пожала плечами, – говорить об этом странно. Это как будто пытаться уместить в слова целую вселенную, понимаешь? Бывает, молчишь оттого, что тебе нечего сказать. А бывает, – оттого, что нет таких слов, чтобы описать все, что творится у тебя внутри. Вот потому я и не рассказывала. Впрочем, – она снова улыбнулась, – твой отец знал о нем.
– Кажется, не одобрял? – мягко улыбнулась Энни, с сочувствием глядя на Фиону. – А что с ним случилось? Почему вы расстались? – не удержавшись, спросила она.
Фиона не перестала улыбаться, но уголки ее губ задрожали:
– Он умер. Довольно много лет назад, – она фыркнула. – Много… Относительно много. Как будто вчера, конечно… А Шеймус… Не в том дело, что именно одобрял. Просто он был единственным, кто мог бы поверить, что все это серьезно…. – она подняла голову и посмотрела прямо на племянницу. – Ну что уж тут говорить, все это в прошлом. В моем прошлом. Теперь настает твое время, дорогая, и у тебя обязательно все сложится, я уверена!
– Прости… – Энни сочувственно прикоснулась к руке Фионы и вздохнула. – Прости, что напомнила. И ты… наверно ты поймешь меня лучше других. Уместить целую вселенную… Так оно и есть. Я всегда искала чего-то такого. Да, моя жизнь, возможно, не такая скучная и однообразная, как мне кажется. Но это не отменяет того, что я чувствую себя… – она запнулась, подбирая слова, – одинокой, не целой… потерянной! Это странно, наверно. У меня есть подруги, близкие, у меня есть ты, иногда я встречаюсь с парнями, у меня есть увлечения и хобби, я посещала другие города и страны, но при этом человека, который станет тем, кто наполнит мою вселенную, рядом нет.