Белый вепрь
Шрифт:
Военный гарнизон Бервика продолжал мужественно обороняться, но с поражением главных сил Шотландии рухнула его последняя надежда. Стэнли энергично вел осаду замка — взорванные стены свидетельствовали об эффективности его действий. Не зря он говорил, что теперь даже крысы готовы покинуть эту территорию.
Меньше чем через две недели цитадель пала. Появление гонца Ричарда в Лондоне стало сигналом к фейерверкам, шествиям и орудийной канонаде — стреляли из пушек, вывезенных из Кале. К Рождеству, распустив отряды и оставив позади усмиренный Бервик, Ричард вернулся в Вестминстер. Братьям предстоял нелегкий разговор. Предвидя это, Эдуард достойным образом отметил военачальников Ричарда.
Филипп, заезжавший ненадолго в свои оксфордширские поместья, успел вернуться как раз в день торжественных церемоний. К самому
Фрэнсис вернулся в замок, когда уже сгустились сумерки. Появился мальчишка-паж с подсвечником в руках. В соседней комнате послышались шаги, и, сопровождаемый слугой, в спальню вошел Фрэнсис. Он был одет в отороченный мехом камзол с откидным верхом. На плечах полыхали солнечные диски Йорков. Увидев Филиппа, он остановился, лицо его осветилось радостью.
— Примите мои поздравления, кузен! — начал разговор Филипп.
— Благодарю вас, — сказал Фрэнсис, смущенно разглядывая походную одежду родича. — Я не думал, что вы приедете сегодня, ведь дороги, должно быть, в ужасном состоянии.
— Да, все развезло. Потому и опоздал. Знали бы вы, как я об этом жалею. Хоть и не вовремя… — Филипп отвесил изящный поклон, распрямился и протянул кузену обе руки. — Высокородный милорд виконт Ловел. Сегодня вы услышите много теплых пожеланий, Фрэнсис, но не откажите принять и наши.
Филипп обернулся, но Хью упрямо смотрел на тлеющие угли. Фрэнсис между тем с помощью оруженосца освобождался от своих нарядов.
— Хью, — послышался негромкий голос Филиппа.
Молодой человек вздрогнул и, поймав суровый взгляд дяди, густо покраснел. Вскочив на ноги, он забормотал:
— Прошу прощения, господа, то есть, я хочу сказать, прошу прощения, милорд. Дядя говорил от нашего общего имени. Извините, я совсем отвлекся.
Фрэнсис задумчиво посмотрел на мальчика, губы его искривились в улыбке.
— Да ради Бога, Хью, все в порядке. А сейчас можешь идти. — Он махнул рукой и подождал, пока Хью выйдет вслед за пажом из комнаты.
Глаза его потухли, и он четко выговорил:
— А ведь вы знаете, мальчик совершенно прав. Это несправедливо, Филипп.
— Если вы о том, о чем я думаю, то выбросьте это из головы, — ровно ответил Филипп. — Король слишком много задолжал вам за последние три года — с тех самых пор, как Глостер посвятил вас в рыцари. Ну а Хью — что ж, мальчик просто слишком сильно меня любит и потому не может быть объективным — как, кстати, и вы.
— Чушь, — грубо перебил кузена Фрэнсис. — Как бы хорошо ни послужил я Глостеру в Шотландии, вы в Бервике сделали в десять раз больше.
— И был достойно вознагражден, — заметил Филипп. В голосе прозвучало нетерпеливое желание закончить этот разговор. Присев на комод, Филипп с удовольствием вытянул ноги. — Ну что, кузен? Довольны? Или это просто очередной шаг наверх, а лестница очень длинная?
— Да еще какой — золотой. Или, скорее, позолоченный. Пройдет десять лет, и мы оба забудем все то, что когда-то казалось таким важным… — Фрэнсис пожал плечами, поигрывая блестящей цепью на груди. — Ладно, до этого еще дожить надо. А пока и позолота — совсем недурно. Теперь всякие там Стэнли должны уступать мне место, и не могу сказать вам, Филипп, насколько это меня радует.
Филипп молча сидел, обхватив руками колени. У него совершенно вылетело из головы, что не успела мать Фрэнсиса оплакать Джона Ловела, как ее выдали замуж за брата лорда Стэнли. Нетрудно представить, до чего же сильно должен ненавидеть Фрэнсис Уильяма Стэнли: детские воспоминания не отпускали этого уже зрелого мужчину, ставшего за эти годы настоящим отцом семейства. Впрочем, Филипп давно уже перестал гадать, какие именно разочарования
Филипп отправился в собственную квартиру — теперь уже не нужно было делить жилье с кузеном. При мысли об этом он испытал мгновенный прилив ностальгии и тут же улыбнулся про себя: ведь и его положение тоже изменилось. Ему ясно дали это понять во время грандиозного пиршества. Сэр Ральф Гастингс с такой настойчивостью приглашал его выпить по стакану вина, когда все закончится, в доме у своего брата, королевского камергера. И хотя Уильям Гастингс был широко известен своим добрым нравом и гостеприимством, его обширные апартаменты никогда не становились проходным двором для всяких там провинциалов. Филипп начал постепенно понимать, что в Вестминстере милости герцога Глостера значат ничуть не меньше, чем звание пэра при дворе короля Эдуарда.
Это безошибочно свидетельствовало о закате его царствования. Муж Марии Бургундской, отпрыск Габсбургской династии {133} , прекратил в конце концов свое доблестное сопротивление и помирился с Францией. Теперь у Людовика были развязаны руки, и он умело этим воспользовался: отказался выполнять далее условия договора с Эдуардом, в частности, выплачивать дань, а также порвал помолвку своего сына с дочерью Эдуарда. Горевала ли об этом принцесса Елизавета — вопрос спорный, даже самые снисходительные люди находили дофина Карла фигурой на редкость отталкивающей. Но дело конечно же не в принцессе, акция Людовика была направлена против короля Англии. Таким образом французский король отплатил англичанам за семь лет кабалы, в течение которых он выплачивал унизительную для его страны дань. Единственным светлым пятном этой мрачной зимы были шотландские успехи герцога Глостера. Это спасало униженную Англию от национального позора.
133
Габсбургская династия — династия, правившая в Австрии (1282–1918), Чехии и Венгрии (1526–1918), части Италии (с XVI в. до 1866 г.), в Священной Римской империи (постоянно в 1438–1806 гг., кроме 1740–1745 гг.), Испании (1516–1700), Нидерландах. С 1438 г. Габсбурги постоянно избирались императорами. В результате брака Максимилиана I Габсбурга с Марией Бургундской в конце XV в. к владениям Габсбургов были присоединены Нидерланды.
Ричард считал, что с шотландцами надо кончать, и чем скорее, тем лучше. Судя по всему, король Джеймс, по крайней мере в ближайшее время, не будет иметь возможности вмешиваться в английские дела, но все равно лучшим ответом на возрастающую угрозу со стороны Франции было бы достижение полного и постоянного нейтралитета со стороны союзника Людовика, потом это могло бы привести к ослаблению традиционных связей Шотландии с Францией и даже к заключению союза Шотландии с южным соседом {134} . При достаточном терпении и дипломатическом мастерстве в таком союзе нет ничего невозможного, благо прецедент в прошлом имеется.
134
«…Это могло бы привести к ослаблению традиционных связей Шотландии с Францией и даже к заключению союза Шотландии с южным соседом» — Под южным соседом подразумевается Англия, которая с XIII в. пыталась покорить Шотландию (в 1314 г. шотландцы разгромили английскую армию). Позднее, с утверждением шотландской династии Стюартов на английском престоле (в 1603 г.), Шотландия была объединена с Англией Личной унией, а в 1651–1652 гг. — насильственно присоединена к ней (официально с 1707 г.).