Белый ворон
Шрифт:
Впрочем, они и берут”. Интересно, конечно, но где же родной Южноморск? Статья “Сволочное наше государство” носит явно обобщенный характер, мне конкретика требуется… Есть любимый город, в самом низу страницы, в подвальчике спрятался. Видимо, в срочном порядке занял место на полосе вместо другого, не столь важного для меня и остальных читателей, разоблачения. “Ограблен с любовью”. Ну да, Рябов целый чемодан притаскал, неужто он при этом еще и Арлекину возлюбил? Впрочем, к чему гадать?
“Господин Н. – один из богатейших бизнесменов Южноморска. Попытки его ограбить закончились для многих гангстеров плачевно. Богач превратил свою виллу в неприступную крепость: окружил ее стеной, установил системы сигнализации, нанял многочисленную
Но банда “Волк” решила ограбить его во что бы то ни стало. Было установлено, что богач часто развлекается в гостиницах с девушками, нанятыми на одну ночь. Когда Н. уединился в номере гостиницы со своей очередной возлюбленной, раздался стук в дверь. Свист плетки мешал отдыхать соседу. Ситуация повторилась и в другом номере, а позднее – и в другой гостинице. Разные люди под разными предлогами не давали Н. предаваться любви и в массажных салонах. А вскоре владельцы гостиниц и салонов вообще стали отказывать ему в услугах.
Решив, что начало операции прошло успешно, главарь банды поручил одной смазливой девице познакомиться с Н. в клубе бизнесменов, выдав себя за дочь другого богача. Около полуночи девица пришла в клуб. Вскоре явился Н. и сел рядом.
– Хочу потратить деньги, – небрежно бросил он.
– Я не продаюсь, но влюбиться могу.
– Могу купить кого угодно. У меня мешки с деньгами.
– Сдай их в камеру хранения. Мой отец управляет государством. Меня зовут…
Н., услышав фамилию, чуть не упал со стула. Но к утру он сумел уговорить собеседницу заехать к нему в гости. Гостья зашла в ванную, а выйдя оттуда, обнаружила набор приспособлений для садомазохистских утех. Девушка взяла длинный кнут и сказала:
– На вид ничего. Покажи, как бьет.
Возбужденный Н. хлестнул ее несколько раз. Но она только пожала плечами:
– Боль должна быть возвышенной, а не животной. Выскакивай из штанов. Сейчас я покажу тебе мои штучки, – сказала она, доставая из сумки кандалы. Потом приковала его к кровати и связала, полностью лишив возможности двигаться, достала из сумки медное кольцо, соединенное проводами с ручной динамо-машиной, надела на пенис связанного Н. и слегка крутанула ручку машинки.
– Кусается, маленький? Мне очень жаль, – ласково проговорила она, персонифицируя пострадавший орган.
–
Но если твой хозяин не окажется достаточно умным, придется тебя поджарить.
Потом обратилась к Н.:
– Скажи шифр сейфа. Если потеряешь член, то никакие деньги тебя не спасут. А теперь вынем кляп и поговорим. Но предупреждаю – без всяких штучек.
Богач выругался. Девица снова вложила ему в рот кляп и несколько раз повертела ручку двигателя. Н. держался до тех пор, пока не почувствовал запах горелого мяса. Вконец измученный, он назвал шифр. От содержания сейфа могла закружиться голова: драгоценности, пачки денег, чековые книжки, акции. Грабительница наполнила две сумки, но ей нужно было еще и выйти. Вынула маленький аппарат с антенной, сунула лежащему под нос и объяснила, что напряжением может управлять и на расстоянии.
– Если мне помешают, пеняй на себя. Ведь мне терять нечего. А ты за месяц возместишь все убытки.
Девушка спокойно вышла в подземный гараж, села в “мерседес” и выехала за ворота.
Охранники только вечером освободили своего шефа. Началось расследование. Удалось установить только, что роскошный “мерседес” пересек границу страны. Ни властям, ни главарю “Волка” не удалось напасть на след грабительницы”. По этому поводу мне остается только радоваться вместе с остальным народом. У наших людей заметно улучшается настроение, когда грабят кого-то из новоявленных богатеев. Правда, кое в чем я сомневаюсь. Например, в существовании банды “Волк”, однако какое это имеет значение, если Арлекино чуть член не потерял? Впрочем, в отличие от господина Н., его дымящийся пенис мои помыслы не занимает. Арлекино валялся
Богатей Н. – тоже для доверчивой публики; представляю, какое бурное веселье вызовет статья в кругах, знающих, кто именно этот Н. Рябов, как всегда, сработал ювелирно и мой домашний арест – вполне оправдан. Господин Н. теперь прекрасно понимает, откуда подул ветер, принесший на крыльях любви прекрасную незнакомку. Потому не удивлюсь, если он сейчас мечтает не об очередной отхлестанной телке, а исключительно по поводу моих похорон.
Догадываюсь, где и когда он постарается свести счеты. Другой возможности у него просто не будет. Я – не Гусь, мой особняк так просто не возьмешь. К тому же Рябов намекнул – на меня снова готовится покушение, а потому вполне могу сорваться, начать контратаку. Нет, сейчас Арлекино рановато о мести думать. И на мои точки он не рыпнется, у меня людей куда больше, все взято под усиленную охрану. Заляжет господин Н., будет ожог зализывать, выжидая удобного случая, который скоро ему представится. Впрочем, мне сейчас о другом думать нужно. Крепко думать. Ведь только сегодня я окончательно понял, что хотел сказать мне потенциальный клиент с помощью “Танцующего орла”.
Петрович подарил чудесный нож, другой бы загордился от такого признания своих заслуг. Однако меня сейчас больше интересует, какой подарок он сделал Арлекино.
37
Ночь давным-давно вступила в свои права, именно в это время приходит особое вдохновение к поэтам и философам. К счастью, писать стихи не умею, а философствовать, как говаривал один древний мудрец, – это готовить себя к смерти. Потому, подобно другим людям, не отмеченным творческим даром, убиваю бессонницу воспоминаниями.
Кажется, это было вчера, но сколько мутной воды утекло с тех пор из той самой фантастической реки в бездну забвения. Тогда я еще был не самостоятельным человеком, а машиной, приводившей в действия замыслы Вышегородского. Рябов работал вместе со мной в связке, лишь формально отвечая за безопасность нашей милой семейки. Потому что всю ответственность покойный Леонард Павлович возложил на плечи своего зятя.
Да, было времечко, не такое грозовое, как сегодня, куда спокойнее. Но именно тогда все начиналось. И тесть мой, мудрая голова, все-таки умер в своей постели, не разделив судьбы других коллекционеров. Как он тогда поучал меня? “Мы можем без них обойтись, но они без нашей помощи – никогда”. И не обходились. Старик, правда, любил перестраховаться, меня к этому приучил, но, в отличие от других людей, серьезно занимающихся уголовно наказуемым бизнесом на искусстве, он был уверен – от тюрьмы и сумы получена вечная страховка, пусть даже двум смертям не бывать. У Леонарда Павловича имелась надежная страховка – высокий профессионализм. Один из самых лучших экспертов Союза, о котором мало кто знал, в отличие от засвеченных академиков-искусствоведов.
Именно в те годы в системах КГБ и МВД были созданы группы, занимающиеся отслеживанием и разработкой личных коллекций, бравшие на учет все крупнейшие собрания страны, сосредоточенные вовсе не в музеях. Хотя впоследствии кое-кто из них, соблюдая чекистские традиции, добирался и до музеев, и до церквей. Но это было после. А тогда по стране внезапно покатилась и стала набирать силу волна убийств, ограблений и репрессий против коллекционеров.
Что касается судеб гнусных спекулянтов, перепродававших произведения искусства, то система работала иногда со сбоями. Бывали даже случаи, когда коллекционеров выпускали из зала суда. Однако они и не пытались получить заранее конфискованные произведения искусства; собирателя честно предупреждали: сиди и не рыпайся, считай, что дешево отделался. Зато ни одно из убийств и ограблений коллекционеров раскрыто не было.