Белый якорь
Шрифт:
Но ночная чайная — это как ночная птица, она живет своей жизнью — загадочной и темной.
За столом сидел бритый субъект с маленькими баками в жокейской фуражке и спортсменском костюме, потертом, но когда-то дорогом.
Он прихлебывал из чашки желтоватую жидкость. Вероятно, чай? По запаху, это был ароматный — грог. И курил сигару.
Знаток узнал бы в ней «манилу» по белому крупному пеплу и тонкому аромату.
Его собеседник в ватной кацавейке имел вид крючника с пристани. Красное, здоровое лицо
Крючник пил из чайника какую-то светлую жидкость большими глотками и закусывал бутербродами с паюсной икрой дорогого «салфетного сорта».
За соседним столом сидели две женщины — по костюму жалкие ночные проститутки.
Эти пили настоящий чай и, наклонившись друг к другу, тихо говорили…
Доносились какие-то иностранные слова характерного птичьего языка.
Как могли дочери туманного Альбиона попасть в эту захолустную ночную чайную под громкой вывеской:
— Европейская чайная «Висла»?
Об этом опять таки надо бы спросить у хозяина этой чайной, с хитрыми, заплывшими глазками на круглом лице…
— Че-а-ек! — гаркнул один из посетителей в углу.
И по этому одному повелительному окрику можно было бы узнать, что у этого посетителя в замызганном осеннем пальто и грязной фуражке — еще недавно было много лакеев…
А молодцеватый половой в белой рубашке с маленькими усиками на свежем лице чрезвычайно напоминал кирасирского офицера, который нарядился для маскарада.
В эту странную кампанию вошел промокший до костей — Кара и прежде всего отряхнулся как собака, которая вылезла из воды.
Брызги посыпались кругом и на полу образовалась лужа.
Посетители не обратили на это никакого внимания, а Кара подошел к стойке и, наклонившись к хозяину, шепнул ему на ухо что-то…
Последовал отрывистый диалог уже за стойкой:
— Звоните 33–33.
— Есть!
— Шофер Савельев и два браунинга.
— Исполнено. Пароль?
— Голубая лисица.
— Проходите…
Подалась стенка с чайной посудой и Кара исчез, как бы поглощенный буфетом.
В чайной шла своя жизнь — никто из посетителей не обратил на это внимания.
Хозяин прошел в маленькую дверь справа от стойки, попал в полутемный коридор и спустился вниз по незаметной лестнице.
Очутившись в подвале, он тронул выключатель и при свете вспыхнувшей лампочки подошел к ящикам, наваленным здесь, как ненужный хлам.
Три ящика он отложил в сторону, а четвертый — нижний открыл, нажав незаметную кнопку.
Крышка отскочила и обнаружился телефонный аппарат.
— Алло! 33–33.
— Гараж «Альсив».
— Говорит «Висла». Пришлите машину Фиат…
— Шофер?
— Савельев.
— Ваш пасс?
— Голубая лисица…
— Сделано!
Хозяин закрыл ящик, привел
Заперев дверь подвала каким-то хитрым внутренним замком, он прошел по коридору и тронул косяк левой двери.
Дверь легко подалась и он очутился в комфортабельно обставленной комнате. За столом сидел Кара, очень нарядно одетый: безукоризненная фрачная пара, дорогое пальто и тяжелая трость с золотым набалдашником.
Хозяин проговорил:
— Все исполнено.
Кара молча кивнул головой.
III
Кругом вода!
Природа, казалось, немного смилостивилась. Мало-помалу прекратился ливень.
Прочистилось хмурое небо…
И ночь стала яснее… Загорелись звезды.
Две тени прижались к стене дома напротив чайной «Висла».
Как только стало светлеть, — тени бесшумно юркнули за угол, образуемый забором.
И стали опять невидимы.
— Слушай, дружище… — зашептал Скворцов, — беги незаметно в дом № 55… Помнишь, что я говорил?
— Вижу, — прошептал Жуков, — помню…
— Вызови по телефону машину в сто сил с Леди к заставе. Садись на машину и жди меня. По сигналу действуй.
— Все сделано…
— А теперь иди! И незаметно, незаметно… Змеей ползи.
Сзади раздавался шипящий шепот Скворцова, когда Жуков, распластавшись вдоль забора, действительно почти змеей проскользнул в темноту.
— Из парня будет толк, — подумал Скворцов и сделал легкий прыжок в темноту.
Он очутился под навесом железной лестницы, выходящей к боковой стене чайной «Висла». И здесь Скворцов опять слился с темнотой…
Пробираясь окольными путями к заставе, Жуков неотвязно думал.
— Заварили кашу густую… Как-то расхлебаем! Ох! Ни-кому-то не верю. Кругом вода — ничего не разберешь.
Когда Жуков подходил к заставе, он издали увидел сильную машину, на полном ходу проскочившую в темноту:
— Они…
Сердце у Жукова забилось сильнее… Кровь быстрее забегала по жилам — нахлынула волна бодрости и безграничного озорства.
Робости как не бывало. Хотелось драться, кричать, что-нибудь совершить необыкновенное…
Руки чесались!
В деревенском вахлаке просыпался профессиональный сыщик — ученик великого Скворцова, чье имя гремело во всем преступном мире и было еще неведомо миру обывательскому, который совершает ежечасно свои мелкие гадости, не предусмотренные уголовным кодексом Советской Республики…
— Хоть бы скорее…
Жуков прыгал на месте от нетерпения в ожидании вызванного автомобиля.
Но кругом было безлюдно у этой сиротливой заставы.