Белый змей Конохи
Шрифт:
Первой среагировала Утатане, которая, по всей видимости, знала, что это за напасть и как с ней бороться. Выкрикнув какое-то ругательство, женщина выхватила спицу из своей прически. Черные волосы водопадом расстелились по ее плечам. Тонкая полоска стали сверкнула на солнце, аметистовые бусины на тупом конце спицы загадочно замерцали. Резко выдохнув, Кохару вонзила заколку в камень, словно тот был не тверже грунта. Во все стороны расползлись черные нити фуиндзюцу. Какая-то печать шиноби Водоворота, похоже, вложенная в украшение советницы Хокаге.
— Отступаем! — заорала Утатане, глаза которой
Повторять дважды было не нужно. Снова начали появляться соколы Учиха. Третий батальон спешил убраться поближе к родной стихии — на землю. Те из оплетенных тенями, которым повезло оказаться в зоне действия печати, медленно приходили в себя. Их путы спали, призрачные щупальца отпрянули, спугнутые фуиндзюцу Узумаки. Ниндзя Конохи спешили погрузить ничего не понимающих друзей на спины соколов. А на нас вновь с удвоенной силой насели шиноби Страны Неба.
Где-то вдали внезапно вновь вырос до гигантских размеров израненный Акимичи. Торифу, на котором с трудом угадывались фигурки других шиноби Второго батальона, сиганул за борт. Примерно тот же маневр повторил Джирайя со своими жабами. Сумасшедшие…
— Ками… Мы не думали, что они смогли так подчинить себе Нулехвостого, — потрясенно выдала Кохару, наблюдая, как к нам поднимаются враги.
Они спешили, бежали по лестницам, а за их спинами плясали черные тонкие тени. Нулехвостый? Это совсем не похоже на то, что помню я. Да, руки, но… они не должны быть такими. Наверно.
Времени размышлять не было. Приходилось отмахиваться от бегущих к нам шиноби, лица которых были наполнены гневом и одухотворением. Враги орали зло и радостно. Священная ярость фанатиков какая-то… А за их спинами бессильно билось о невидимую стену бесчисленное множество теневых щупалец.
Раздраженно разрубив снова лезущего под руку противника, я сложил ручную печать концентрации и выдохнул мощный поток воздуха, щедро напитанный чакрой Стихии Воздуха. Футон: Дайтоппа! Ураганным ветром человеческие фигурки шиноби разметало в стороны, словно тряпичные игрушки. Коротко двинув кистью, отправил свой меч в полет. Сияя лазурью, клинок завертелся в воздухе, кроша попавшиеся ему на пути тела. Сконцентрировавшись, направил в него чуть больше чакры.
Кусанаги но Тсуруги: Ку но Тачи.
Меч ожил, перестал вертеться вокруг своей оси и самостоятельно заплясал в воздухе. Сверкая на солнце, сияя внутренним светом, Кусанаги расплескивал алую кровь, выпускал потроха и рассекал кости и плоть. Я же ударил по полу ладонями, активировал печать Призыва. В облаке дыма передо мной появился змей. Небольшой, всего с лошадь размером, но опасный. Мощное тело раскрашено полосами бирюзового и черного цвета, чем напоминало по окраске морского крайта. Узкая голова повертелась в разные стороны, затем желтые холодные глаза уставились на меня.
— Вообще-то, я всего лишь морской змей, а не летающий дракон, — ехидно прошипел Хиро.
— Не сейчас! — резко бросил я. — Прикрой нас.
— С радостью, — довольно ответил мне змей.
Длинное тело раскрутилось, помчалось по камням. Чешуя на гибком змее встопорщилась, он скользил меж людей, сдирая с них кожу. Яд, сочащийся из его желез, растекался по телу, проникал с острых чешуек в кровь жертв и убивал почти
К сожалению, островок спокойствия, созданный Кохару, был невелик. Печать Узумаки простиралась далеко, но не все ее линии останавливали Нулехвостого. Эвакуироваться с тесной площадки быстро не получалось. И часть Третьего батальона вообще осталась за ее пределами. А над головой снова кружили летуны. И паланкины, из которых иногда вылетают больно жалящие лучи. Если они уничтожат печать… Но пока у меня и Утатане получается отгонять их.
Метнув широкую волну режущего воздуха в небо, я удлинившейся рукой втянул в круг фуиндзюцу одного из схваченных Нулехвостым шиноби. Липкие тени попытались наброситься на меня, но лишь бессильно рвались, коснувшись кожи. А вот спасаемого держали на удивление крепко.
В какой-то момент противник решил сменить тактику. Наступающие пешие отряды отступили. Среди них появились новые личности - не облаченные в серую одежду вояки, а разряженные в белые робы люди с закрытыми белыми платками лицами. Я попытался достать их ниндзюцу, но техника рассыпалась о невидимый барьер. А через секунду к нам покатилась яростно ревущая волна смертоносной энергии. Влив в следующую технику побольше чакры Стихии Воздуха, я смог рассечь вражеское ниндзюцу, которое было основано на Райтоне.
Молния плохо работает с Воздухом. В накатившем на нас цунами образовалась прореха, волна рай-чакры омыла площадку, выжигая камень. До нас долетели лишь ее отголоски. Но и их хватило, чтобы разрушить печать. Спица, воткнутая Утатане в камень, рассыпалась прахом, а на нас навалилась следующая волна. Уже не света, а теней. Темные руки Нулехвостого.
Хиро попробовал добраться до странных шиноби в белом, но наткнулся на злобно искрящую стену молний. Змея попробовали изжарить, но тот, пробив головой дыру в перекрытиях, скрылся во внутренних помещениях крепости, где продолжал упиваться кровью, обнаружив каких-то людей. Поняв, что еще одной электрической волны я могу и не отбить, решил пойти другим путем. Надкусив большой палец, пустил себе кровь и вновь ударил о камень у себя под ногами.
Кучиёсе: Санджу Рашомон!
Здания вокруг меня тряхнуло. Разрывая кладку и металлические конструкции, вверх, сквозь стены, устремились огромные врата со злобными демоническими лицами на створках. Это был не классический тройной Рашомон. Эту технику мы отрабатывали с Джирайей и Цунаде лишь несколько лет назад. Трое красных врат окружили меня, создав треугольный периметр. Вовремя — только полностью воплотившись в этом мире, ворота сразу содрогнулись от удара снаружи.
Кусанаги вернулся ко мне в руку. Чистый и сияющий. Только свет его не перерубает тени. Вновь влив в него чакру, я отправил меч вверх, разгонять летчиков. Я стоял на террасе один, брезгливо давя льнущие ко мне щупальца. И ни черта не понимал, отчего остальные внезапно слегли, словно тряпичные куклы! Мне их на себе теперь тащить, что ли?