Бен Гурион
Шрифт:
Встреча Бен-Гуриона с Ллойдом во время обсуждения трехстороннего «заговора» останется навсегда в памяти ее участников. Обменявшись холодным рукопожатием, каждый отмечает взаимную неприязнь, которую оба и не пытаются скрыть. Бен-Гуриону кажется, что собеседник «относится к нему, как к подчиненному». Вот как Даян описывает свои впечатления:
«Английский министр иностранных дел был, возможно, человеком вежливым, приятным, очаровательным и любезным, но в этом случае ему надо было быть гением, чтобы так умело скрывать свои добродетели. Всем своим поведением он выражал отвращение — к месту, к окружению и к самому предмету обсуждения».
Ллойд сразу же уединяется с французами, чтобы те изложили ему израильскую
«Бен-Гурион, — пишет Даян, — сказал, что не намерен принимать предложение англичан и что было бы лучше вернуться завтра утром в Израиль. Что касается Бургес-Монури, то он заявил, что если положительное решение вопроса не будет достигнуто в ближайшие дни, то ему придется рассмотреть вопрос о демобилизации в конце недели войск, которые должны были отправляться в Суэц».
Но инициаторы операции не дают себя обескуражить. «К моему большому изумлению, — заметит Бен-Гурион, — меня пригласили в соседнюю комнату для участия в трехсторонней беседе». Старик просит Даяна пойти с ним. Первым берет слово Ллойд и начинает с утверждения, что суэцкая проблема была решена еще во время его переговоров с египетским министром иностранных дел Фаузи, тем самым давая понять, что Великобритания никак не заинтересована в проведении военных действий, тем более с помощью Израиля, а затем подчеркивает, что только свержение Насера могло бы оправдать подобную акцию. По его мнению, лучшим способом достижения этого является предложение, сделанное Великобританией и Францией: за два дня израильтяне проходят от Синая до Суэцкого канала, затем следует адресованный двум воюющим сторонам англо-французский ультиматум с требованием отвести войска от канала. Если Египет не подчинится, Франция и Великобритания оккупируют зону канала и свергнут Насера.
Ответ Бен-Гуриона «краток и тверд»: он полностью отвергает предложение Ллойда, еще раз подчеркивает угрозу бомбардировки израильских городов, египетской авиацией и просит англичан и французов атаковать египетские аэродромы сразу же после нападения израильтян. Он несколько смягчил свою позицию, поскольку соглашается на то, что Израиль первым начнет боевые действия. Все, чего он пытается добиться на этой стадии переговоров, это сокращение интервала между израильской атакой и началом боевых действий англо-французской стороны, а также гарантии, что они разбомбят египетские аэродромы. Он опасается осуждения международным сообществом в случае, если в течение двух дней Израиль в одиночестве будет проводить широкомасштабные боевые действия, и хочет избежать риска столкновения с советскими «добровольцами».
Пытаясь сблизить точки зрения, Даян предлагает провести ограниченные действия в зоне канала — например, высадить небольшой десант. Израиль сразу же распространит коммюнике с сообщением об этой вылазке, Франция и Великобритания немедленно направят двум враждующим сторонам ультиматум с просьбой вывести войска из зоны канала с целью обеспечения безопасности судоходства. Египет, несомненно, отклонит эту просьбу, и тогда французская и английская авиация начнет бомбардировку египетских аэродромов. Ллойд не отвергает эту мысль полностью, но вместо, ограниченной операции просит провести «настоящие военные действия», в противном случае осуждению за вмешательство подвергнется Великобритания.
«Я спросил: «Тогда зачем мы собираемся проводить операцию, за которую нас осудят?», — пишет в своем дневнике Бен-Гурион. Ллойд ответил, что Насер — наш враг и отказывается признавать наши права. Я сказал: «Но он поступал так много лет и никто не протестовал». Ллойд согласился, что мои опасения бомбардировки Тель-Авива, Хайфы и наших аэродромов действительно обоснованны, но по-прежнему противится осуществлению операции».
За ужином поведение Ллойда становится еще более враждебным. Один из участников рассказал:
«Он
Даже когда Бен-Гурион доброжелательным тоном спрашивает его, откуда берет начало британская история, Ллойд просит его обратиться к своему секретарю: «Для этого я его и держу», — язвительно добавляет он.
В полночь Ллойд вылетает в Лондон, чтобы изложить кабинету новые предложения. Проводив его к самолету, Пино говорит Бен-Гуриону, «что не доверяет Ллойду и что завтра вечером сам вылетит в Лондон», чтобы еще раз обсудить проект с Ллойдом и Иденом. Старик настроен более пессимистично: «Боюсь, как бы поездка Пино не оказалась напрасной, тем более, что Ллойд получит то, что хочет, но что противоречит точке зрения французов и нашей». Он не ошибался насчет Ллойда, который возвращается из Парижа с уверенностью, что операция будет отменена. Однако радость его была преждевременной: Иден настроен воинственно и решает предпринять новую попытку достичь соглашения.
События на Среднем Востоке укрепили его решение. Сторонники Насера одержали блестящую победу на иорданских выборах; новый премьер-министр заявил о своем намерении разорвать англо-иорданский союз и присоединить королевство к объединенному сирийско-египетскому верховному командованию. Иден никогда не сомневался, что Насер мечтает выгнать англичан из своей страны, и события последних дней это подтверждают, в связи с чем свержение Насера представляется ему обязательным. В полдень 23 октября франко-израильские переговоры возобновляются, но начинаются с жестокого кризиса. Шалле предлагает план в духе Макиавелли: в ночь начала боевых действий ВВС Израиля сами нанесут бомбовый удар по израильскому городу Беэр-Шева, и никто не усомнится, что это дело рук египетской авиации. Сразу же после этого в игру вступят французские и английские самолеты. Багровый от возмущения Бен-Гурион просит, чтобы его слова были поняты однозначно.
«Я заявил, что как еврей не намерен участвовать в этом обмане… Мы верим в правоту нашего дела. И когда мы идем на бой, то сражаемся потому, что верим. Но я не вижу, как мы могли бы одурачить мир и прибегнуть к такой хитрости… Солгать перед всем миром, чтобы облегчить задачу и сделать ее удобнее для англичан? Ну уж нет! Никогда!»
Упавшие духом израильтяне собираются вместе, чтобы подготовиться к последней встрече с Пино перед его отъездом в Лондон. Несомненно, что именно на этом узком совещании были сформулированы предложения, которые спасут Севрскую конференцию. Перес предлагает направить судно через Суэцкий канал. Египтяне не преминут запретить ему проход по каналу, что даст Израилю прекрасный повод начать боевые действия, за которыми, как предусмотрено, последует франко-британское вмешательство; Даян, со своей стороны, уточняет предложение, сделанное накануне: ночная высадка десантного батальона в пятидесяти километрах к востоку от канала. В ту же ночь танковая колонна осуществит прорыв на Синай и присоединится к десанту. Через тридцать шесть часов в бой вступят Франция и Великобритания, затем основные силы израильской армии. Даян полагает, что высадка батальона на Синае и нападение на укрепленные пограничные посты создадут у египтян впечатление, что речь идет просто о необычайно серьезной военной вылазке. По его мнению, они будут уверены, что эти ограниченные боевые действия являются лишь прелюдией к настоящей войне. В этом случае вероятность того, что израильтяне окажутся преждевременно втянутыми в широкомасштабное сражение и что гражданское население подвергнется бомбардировке, будет сведена к минимуму. Высадка батальона недалеко от канала и вступление в бой танковой колонны должны полностью удовлетворить потребность англичан в подходящем «предлоге».