Бенни. Пуля вместо отпуска. Исход - только смерть

Рабе Петер

— Потому… потому что я боялась…

Он громко рассмеялся, но ничего больше не сказал. Увидев, что она продевает руки в рукава комбинации, он потянул легкую ткань вверх и поднял над головой девушки:

— Эй, Летти.

Она смотрела на него, замерев.

— Мне пришло в голову. Не надевай ее.

Она смотрела, не понимая:

— Но сейчас придет твой друг, этот старик.

— Вот именно, — сказал Дикки. — Пусть нервничает и смущается.

— Нет, — сказала Летти.

— Что

ты сказала?

Она надела комбинацию.

— Нет, — снова повторила она.

Секунду Дикки таращился на нее, наблюдая, как она надевает платье, и потом опять засмеялся. Из серванта он вытащил бутылку с рюмкой и поставил их на стол. Молча он налил себе выпить и прикурил сигарету. Порой, когда в голосе девушки проскальзывала особая нотка, он оставлял ее в покое.

Какое-то время он пил, наблюдая, как Летти застилает кровать; потом отошел к окну и выглянул на улицу. Из-за пожарной лестницы, частично загораживающей окно, видно было не очень много, кроме того, было уже темно, а фонарей на улице явно не хватало. Он смотрел на вывеску гостиницы, висевшую под окном. Ее обрамляли мигавшие огоньки, и Дикки задержал дыхание, чтобы посчитать, сколько раз они моргнут, прежде чем он сдастся.

— Он пойдет танцевать с нами? — спросила Летти. — Старик, которого ты ждешь?

Он с шумом выдохнул, заставив девушку вздрогнуть.

— Ну уж нет, черт возьми, — сказал Дикки. Он вновь отошел к столу и, проходя мимо Летти, шлепнул ее сзади. — Далтон не задержится. Мы скажем друг другу по паре слов, и все.

— Насчет этого нового дела?

— Его нового дела, — подтвердил Дикки и внезапно развеселился. — Как ты могла напялить эту грязную тряпку? Надень что-нибудь цветастое, что-нибудь яркое, Летти. Что-нибудь сияющее!

Когда она проходила рядом, он снова хлопнул ее по заднице.

Он наблюдал, как она переодевается, и затем сказал:

— Теперь немного парфюмерии, Летти. Что-нибудь такое, от чего у мужиков начинают слезиться глаза. — Ему это показалось настолько удачной шуткой, что он рассмеялся. — И когда я закончу со стариной Далтоном…

— Дикки, — сказала она, — ты слишком много пьешь.

— Я не имею права выпить в собственном номере? Какого черта…

— Дикки, мне кажется, кто-то пришел.

— На старика всегда можно положиться, — заявил Дикки.

Он уселся в свое кресло, закинул ногу на ногу и принялся покачивать ею. Подергав узел галстука, он ухмыльнулся.

— Улыбнись, милашка, — сказал он. — Светлое будущее уже близко.

— Если ты хочешь, чтобы я ушла, Дикки…

— Нет, останься. Иди открой… Встреть его широкой сверкающей улыбкой, и когда…

В дверь вновь постучали.

— Отопри же дверь, тупица! Что, не слышишь?

Летти побежала открывать, заразившись

возбуждением, охватившим Дикки. Она распахнула дверь настежь, улыбаясь, как ей было сказано.

— Да, сэр! — завопил Дикки. — Старый Далтон снова в седле, а, Далтон? — И он помахал старику, приглашая его войти. — И как только Летти запрет эту дверь… Дверь, тупица! Захлопни эту…

Порт вошел и сам закрыл дверь.

Он прошел в комнату, сопровождаемый общим молчанием. Летти нечего было сказать, Далтон сильно нервничал, а Дикки еще не успел разобраться в ситуации.

— Что за?.. — сказал он. — Ты знаешь этого парня, Далтон?

Старик кашлянул, прочищая горло, но Дикки не собирался дожидаться его ответа.

— Ты притащил этого типа, Далтон? Что это такое, а? Ты хочешь…

— Я привел своего друга, — начал было старик.

Но затем Дикки вскочил, оттолкнул Далтона со своей дороги так, что старик едва удержался на ногах, и подошел вплотную к Порту.

— Кто ты такой? — спросил он оскорбительным тоном.

— Меня зовут Порт. Дэниел Порт. Я друг Эйба Далтона, и он попросил меня прийти.

— Зачем? Хочешь долю в этом деле?

— Каком деле? — переспросил Порт.

Вопрос заставил Дикки нахмуриться и перевести взгляд с мужчины на старика. Затем он развернулся и закричал на Далтона:

— Ты придумал что-то, о чем мы не договаривались? Может, ты явился сюда, чтобы…

— Если ты перестанешь орать, — отчетливо произнес Далтон, — я все тебе объясню.

Его голос поразил Дикки. Неожиданно он показался ему совершенно спокойным, и Далтон уже не был таким, каким должен был бы быть, — старым, напуганным и слишком уставшим, чтобы сопротивляться.

— Это насчет того дела, которым ты просил меня заняться. Я не стану лгать тебе, Дикки, и уверять, будто хочу этого, и ты сам понимаешь, что я уже слишком стар, чтобы кого-нибудь надуть. Так что я не могу сказать, будто берусь за дело, а потом вдруг выйти из игры, провернув какой-то фокус. Но я привел своего друга… — Далтон показал рукой, — и он подумал, что у нас что-то может выгореть, если помозгуем все вместе. Видишь ли, Дикки…

— Кто этот парень? Он коп?

Далтон нахмурил брови, и Летти вставила свое:

— Он только что сказал, никаких фокусов.

Она увидела, как посмотрел на нее Дикки, и сразу же пожалела о том, что открыла рот.

— Я не из полиции, — сказал Порт, — и, не будь ты таким ненормальным психом, я бы попытался рассказать тебе о Далтоне и о том, что ему не нравится в дурацкой затее, в которую ты его тянешь. Но я скажу тебе вот что, Кордей…

Порт замолчал, увидев, как лицо Дикки изменило цвет. Нет смысла разговаривать с человеком, который кипит от ярости.