Берег бесконечности
Шрифт:
— Спасибо, Солли. Может, потом. А сейчас у меня есть более срочное дело.
— Ты будешь дальше здесь копать?
— Вполне. А что мне теперь терять?
— Попадешь под судебный иск. И вообще, что ты еще можешь сделать? Куда податься?
— Я хочу доказать, что встреча была.
— И как ты это сделаешь?
— Рация «Охотника». Она же, как ты помнишь, всенаправленная. И с бустером.
Лицо Солли засияло.
— И ты думаешь, это получится?
— А что? Нужна только соответствующая аппаратура.
Ким и Солли обменялись
— Тебе нужен будет звездолет. Я не думаю, что Мэтт согласился одолжить тебе «Мак-Коллум»?
— Вообще-то нет.
— И как ты собираешься решить этот вопрос?
— Я думала угнать звездолет.
— Ким!
— Я серьезно, Солли. Если придется, я это сделаю.
— В этом я не сомневаюсь.
— Солли, я не могу просто так все бросить. Если мы правы, это будет главное научное открытие всех времен. Мы получим славу, бессмертие, все, что хочешь.
— Богатство? — спросил Солли.
— Я думаю, невообразимое.
— Ага. Да, богатство — вещь хорошая. Но риск чуть великоват. Тебе придется вычеркнуть меня, Ким. Извини, но я провел черту перед воровством. Чем эта операция и была бы. — Он покраснел, губы его были поджаты, глаза тверды. — Прости, Ким, но это за чертой.
Действительно. Как она могла ожидать другого?
— Я тебя понимаю, Солли.
— А если зафрахтовать рейс? Или, еще лучше, взять корабль в аренду. Я его поведу.
Ким подумала. Нет, нужно специальное оборудование связи, которое есть на кораблях Института.
— Я тебе помогу расплатиться.
— Не поможет. Нужна ГЕСДО.
Так обозначалась гибкая единая система дальнего обнаружения. Она могла обнаружить импульс радиовещания за сотню световых лет.
— Ким, — сказал Солли. — Брось ты это.
Фирма «Гипер-яхт инкорпорейтед» имела парк звездолетов от изящных моделей для президентов корпораций до космобусов экономического класса. Но самые дешевые не имели лицензий на полеты за пределы Девяти Миров, а те, что получше, были невозможно дороги. А самое худшее — если бы Ким смогла заплатить цену и даже уговорить Институт дать ей оборудование, его нельзя было бы установить.
Отбросив эту мысль, Ким пошла домой смотреть на океан.
И рассылать резюме. Они разойдутся по дюжине институтов на всей планете, но Ким мало питала надежд на положительный ответ на любое из них. В графах «Текущие проекты» и «Последние результаты» мало что можно было написать.
«Нахожусь на грани установления контакта с разумным внеземным видом».
А как же.
Она вполне могла бы получить работу как сборщик средств но не хотела всю оставшуюся жизнь клянчить деньги. Можно просто уйти на покой, как почти все население. Получать ежемесячное содержание от правительства и сидеть на крылечке.
Она пошла побродить по берегу. Пляж особенно притягателен зимой, и унылая бесцветность вполне соответствовала ее настроению. Люди попадались очень редко. Одевшись в изолирующий костюм, Ким каждый день обходила остров вдоль
Берег моря — место особое, думала она. Как опушка леса, как подножие горного хребта, где стоишь на краю обыденной жизни и смотришь на что-то совсем другое. Иногда Ким оставалась и после сумерек, глядя на прилив, давая ночи окутать душу. Берег для нее был сакральным местом, одним из тех, где соприкасаешься с бесконечностью.
Здесь было два океана: океан воды и океан пространства-времени, и после темноты они как-то сливались в одно. Выбери нужную точку, где единственным реальным звуком будет плеск прибоя, пойди по песку и ощути, как кровь пульсирует в ритме волн.
Берег океана есть, по определению, место встречи обыденного и величественного. Мы слушаем раковину и слышим шум собственного сердца.
Каждый день, приходя домой, она находила послание от Солли:
«Как ты? Как жизнь? Я говорил с людьми из Абельштадта. У них есть для тебя место, если ты согласна. Надо, конечно, пройти интервью, но договоренность уже есть. Я им про тебя рассказал, и они в восторге от перспективы».
Она отвечала вежливой благодарностью.
«Спасибо за все, что ты делаешь, но я не уверена, что мне это нужно». Орбитальный научно-исследовательский центр Моритами неожиданно пригласил ее на интервью на должность стажера-исследователя. Оно проходило в административном здании центра в Марафоне и прошло хорошо — интервью были одной из специальностей Ким. Когда ей сказали, что придется жить вне планеты, она поняла, что получила работу. Ей сказали, что позвонят, и она вышла на яркое солнце со смешанными чувствами. Однако хорошая сторона в том, что она снова займется астрофизикой.
Снова?
Правду сказать, она никогда по своей специальности не работала.
Дома ее ждал Солли.
— Как прошло? — спросил он.
Она не удивилась, что он знает. Мир физиков и астрономов был очень тесен, и информация расходилась быстро.
— О'кей, — сказала она. — Думаю, они меня возьмут.
Солли был одет в костюм для морских прогулок, на голове у него была капитанская фуражка с якорем. Фуражка была надета набекрень — такое он себе позволял только в присутствии Ким, поскольку знал, что выглядит в таком виде смешно и Ким это всегда веселит.
— Значит, ты получила, что хотела.
— Да.
— Больше не надо собирать средства.
— Нет.
— Так что, может, все и к лучшему.
Что-то такое прозвучало в этой фразе, или в тоне, или просто в нем самом, но вдруг Ким разозлилась и разревелась. Она так отчаянно хотела пойти по следу «Охотника». Узнать, что там было. Что сталось с Эмили.
— Ничего, детка, — сказал он, прижимая ее к себе и гладя по щеке.
— У тебя щека мокрая будет, — сказала она.
Он держал ее, пока она не успокоилась. Потом отступил на шаг, и его синие глаза засветились.