Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]
Шрифт:
— В чем заключается твоя работа здесь, в Стокгольме 0–0?
— Вы предоставили мне прекрасную работу в разводке в качестве офицера надзора Сети.
— Что такое Сеть?
— Это континуумы параллельных миров, матрица одновременной действительности…
— Что такое Империум?
Это был один из тех скоропалительных допросов, которые проводятся, чтобы сбить человека с толку и заставить забыть свою линию поведения. Не самый дружелюбный способ беседы для двух друзей.
— Правительство всех вероятных миров линии Л, находящееся в мире 0–0, в котором был создан
— Что сокращено буквами МК?
— Максони — Копини, ребята, которые изобрели эту штуку еще в 1893 году.
— Каким образом используется эффект МК?
— Создай привод, при помощи которого приводится в движение шаттлы Сети.
— Где осуществляются операции Сети?
— Во всех мирах линии А, кроме Блайта, или, как мы говорим, оперативники, везде, кроме Трущоб.
— Что такое Блайт?
— Каждая линия А в пределах тысяч параметров линии 0–0 представляет собой адский мир радиации или…
— Что вызвало появление Блайта?
— Неправильное обращение с Эффектом МК. Ваши парни, сэр, здесь, на линии 0–0, были единственными, кто научился правильно управлять…
— Что такое линия 0–0?
Я обвел рукой вокруг. — Этот мир, в котором мы сейчас находимся. Мир, где поле МК…
— Есть ли у тебя шрам на правой ступне?
Я улыбнулся. Такая смена вопросов меня рассмешила.
— Угу. В том месте, куда главный инспектор Бейл попал между большим пальцем и…
— Почему тебя доставили в мир Империума?
— Я нужен был вам, сэр, чтобы выдать меня за диктатора района, известного под названием Островные Трущобы 2.
— Имеются ли другие жизнеспособные линии А в пределах Блайта?
Я кивнул. — Две. Одна — это опустошенное войной место с датой Общей Истории около 1910 года, другое — это мой родной мир, известный под шифром В-1-три.
— У тебя шрам от пули на правом боку?
— Нет, на левом. У меня также есть…
— Что такое дата Общей Истории?
— Это дата, когда истории двух различных линий Л разошлись, образуя параллельные миры.
— В чем заключалось твое первое задание в качестве полковника разведки?
Я ответил на этот вопрос и на множество других. В течение следующих полутора часов он осветил все аспекты моей личной и общественной жизни, забираясь в те отдаленные уголки, которые могли быть известны только мне и ему. И все это время восемь вооруженных мужчин молча стояли рядом со мной.
Мое намерение спокойно воспринимать ситуацию уже подходило к концу, когда генерал вздохнул, положил обо руки на стол. (У меня вдруг возникла мысль, что он только что опустил в ящик стола пистолет) и посмотрел на меня с улыбкой.
— Пойми, Брайан, что в этой любопытной профессии, которой мы оба занимаемся, порой сталкиваешься с необходимостью выполнять много неприятных вещей. Позвать тебя сюда вот так…, — он кивнул на вооруженных людей, которые начали тихо покидать комнату, — и допрашивать тебя, словно опасного преступника — это было одно из самых неприятных дел, которые можно только себе представить. Я уверен, что это было необходимо, и поверь мне, я очень рад, что все разрешилось благополучно.
Он поднялся и протянул мне
— Позже, Брайан, возможно, завтра, я смогу объяснить тебе этот фарс. А сегодня я прошу принять мои извинения за неудобства и неловкость, которые я вынужден был тебе причинить. Поверь, что это было только в интересах Империума.
Я без энтузиазма издал какие-то вежливые звуки и вышел. Что бы не затевалось, я был уверен, что Рихтгофена была веская причина это сделать. Правда, это не улучшало моего самочувствия и не преуменьшало иного любопытства. Но будь я проклят, если стану сейчас задавать какие-то вопросы.
Никто не встретил меня, когда я шел к эскалатору. Я спустился вниз и оказался на белом мраморном полу холла первого этажа. Где-то послышался звук быстро удаляющихся шагов, хлопнула дверь. Стало удивительно тихо. Я стоял как животное, принюхивающееся к воздуху, прежде чем ступить на неизвестную территорию. Здание Управления, казалось, окуталось атмосферой таинственности.
И тут я впервые стал принюхиваться — до меня внезапно донесся запах горящего дерева, асфальта и дыма. Я направился в сторону предполагаемого источника этого запаха, двигаясь быстро, но тихо, я проходил мимо широкой парадной лестницы, которая вела в приемный зал этажом выше и вдруг застыл на месте: мой взор упал на темное пятно, четко выделяющееся на белом мраморе пола. В двух ярдах от него виднелось второе пятно, форма обоих пятен не вызывала сомнений: это были отпечатки ног. В шести футах дальше по коридору, которым я сейчас шел, был еще один след — казалось, кто-то случайно вступил в горячую смолу и поэтому оставлял за собой этот странный след. Следы поворачивали налево по коридору. Я посмотрел на слабо освещенный путь — было тихо и спокойно, как в морге.
Я прошел через небольшой холл и остановился у пересечения с другим коридором, глядя в обе стороны. Запах усилился и теперь напоминал запах горящей краски. Идя по следам, я повернул за угол. В двадцати футах от меня на полу коридора виднелась глубокая, чем-то прожженная полоса. А вокруг нее — множество отпечатков ног. Там были еще и брызги крови, а на стенах отпечатались кровавые пятерни, по размерам значительно превосходящей мои.
Над табличкой с надписью «Служебная лестница» был еще один отпечаток руки, на этот раз очерченной контуром вздувшейся и почерневшей краски. Мое запястье конвульсивно дернулось — рефлекторное напоминание о пистолете, который я взял по настоянию Люка.
До двери было два шага. Я взялся за блестящую латунную ручку и… резко, отпрянул назад, так как она была ужасно горяча. Тогда я обернул руку носовым платком и открыл дверь.
Узкие ступеньки вели куда-то вниз в темноту и запах тлеющего дерева усилился. Я начал было искать выключатель, но передумал. Тихо прикрыв за собой дверь, я начал спускаться вниз по лестнице. В неясном полумраке, который возникал от почему-то слабо светящихся стен я достиг дна подвала, на мгновение остановился и осторожно высунул из-за угла голову. То, что я увидел, поразило меня.