Берег нежности
Шрифт:
Городок, по крайней мере его ракурс с воды, чрезвычайно понравился Жанет. Обычный курортный вид, словно с рекламного проспекта туристической фирмы. Длинные полукруглые террасы, открывавшие ряды красивейших вилл, прибрежные плавучие ресторанчики, хижины с соломенными шляпками крыш рядом с шикарными белыми особняками… Все это манило к себе, утопая в лохматых верхушках пальм, и Жанет вдруг подумала: а не остаться ли тут? Пусть Ивель отдыхает без нее. А она отдохнет от него…
Гартье выбрал ровную площадочку возле городских пляжей, где
— Отлично работают! — одобрил Ивель, залпом выпивая третий коктейль. — Пикник в стиле моего дедушки. Тот тоже любил устраивать такие вот спонтанные привалы на природе.
— Это же не природа. Это окраина города, — сказала Оливия.
— На Багамах понятия «окраина» не существует, — важно пояснил Стен, который внимательно следил за тем, как Ивель поглощает коктейли, но пока не решался присоединиться к нему.
— Это точно! — Ивель взял следующий бокал.
— Не понимаю, для чего это ему надо так срочно?! — возмущалась Жанет, и Оливия решила, что это она про мужа, а не про Гартье.
— Да еще когда день рождения у тебя в декабре! — весело добавил Ивель, осушая четвертый бокал, на этот раз с виски.
— Может, хватит? — заботливо спросила его Оливия.
— Нет… хватит с меня не виски, а наставлений жены.
— Но ведь жарко! Жанет права, а я…
— Да все в порядке, Оливия. Это мое личное дело и тебя не касается.
Повисло угрожающее молчание. Стен, еще пять минут назад мечтавший покинуть жену, вдруг подошел к ней и обнял за талию. Жанет поняла, что скандала сегодня не избежать. Но пусть уж лучше Ивель поругается с кем-нибудь еще, но не с четой Манисти!
— Думаю, Ивель сильно раскаивается в своих словах и просит извинения у Оливии, — с нажимом произнесла она.
— Да! — воскликнул Ивель как ни в чем не бывало. — Да, разумеется!.. Жанет, не хочешь прогуляться по острову? Так приятно чувствовать почву под ногами вместо этой проклятой палубы!.. А что вы на меня так смотрите? Я что-то не то сказал?
Он пожал плечами и пошел от них, так и не дождавшись от жены ответа на свое приглашение. Это было вполне в его стиле, когда Ивель «витал в облаках».
Жанет закатила глаза и отвернулась.
— Еще немного, и я бы ему вмазал! — заявил Стен, крепче прижимая к себе жену, и Жанет почувствовала невольное уважение к этой паре. Может, Оливия с ним не только из-за денег?..
— Извините, мне очень стыдно, — сказала она. — Но поделать с этим уже ничего нельзя.
— И так всегда? — осторожно спросила Оливия.
— Часто. Последний год почти всегда.
— Но… А вы не пробовали завести детей? — начал Стен с видом знатока и тут же получил от жены толчок под ребро. — Может, это его как-то… Да что ты толкаешься-то?
— Нам не до детей, — мертвым
— Глупости! Я бы…
Отвесив мужу третий удар в бок, Оливия громко воскликнула:
— Ну все! Кажется, вечеринка в самом разгаре! Смотрите, как народ веселится! Пойдемте хотя бы поплаваем.
— Я уже сегодня плавала.
— В бассейне! В искусственной подкрашенной воде! Фу! А тут океанский пляж, нежная водичка… смотри, какая красота — дно видно, наверное, на целый километр!
— Перестань! Я не хочу.
— Да пойдем уже! Полегчает, вот увидишь!
Оливия потащила подругу за собой. Она уже забыла, что только что была обижена на мужа, который хотел провести праздник без нее, она уже забыла, что хотела понаблюдать за толпой, а потом посплетничать… Сейчас ее сердце переполняла жалость: бедная Жанет! Кто бы мог подумать в прошлом году, что у них с Ивелем все так безнадежно плохо. А ведь Оливия почти завидовала им!
Бедная Жанет! Но почему она так мучается, почему не уйдет от Ивеля? Ведь он почти издевается над ней, при этом все считают его тихим, спокойным и выдержанным, а ее — взбалмошной, темпераментной, чуть ли не истеричкой!
Но при близком рассмотрении становится ясно, что все как раз наоборот: Жанет давно и безнадежно терпит, а Ивель закатывает истерики…
Вода была теплая. Краешек солнечного неба еще согревал воздух и кусок пляжа, но над головами отдыхающих уже проносились редкие потоки холодного воздуха — явные предвестники грозы.
Жанет хотелось уплыть далеко-далеко. Оливия кричала ей с берега, что пора возвращаться, а она все плыла и плыла, пока не оказалась возле соседнего пирса, так же далеко вдававшегося в океан, как и тот, возле которого пришвартовался их теплоход. Жанет медленно взобралась на пирс и пошла к берегу.
Да, тут хорошо. А почему не послать все к черту, не уехать путешествовать?
Если она отберет у Анны свои деньги, то ей хватит на пару лет непрерывных путешествий. А если ездить не по дорогим странам или жить в отелях среднего класса, то и на все пять лет! Жаль, что она уже привыкла к роскоши и не сможет жить в дешевой обстановке. Впрочем, ее свекровь так не считает…
Ощутив в сердце привычную ноющую боль, Жанет обняла себя за плечи и зашагала чуть быстрее.
— Неужели холодно? — раздался откуда-то снизу голос, показавшийся Жанет знакомым.
Жанет вздрогнула, увидев, как прямо у ее ног из воды вылез утренний незнакомец, поймавший ее во время падения.
— О, это вы?
— Неужели вы наконец-то рады меня видеть? — Он провел рукой по своим светлым волосам.
— А почему мне не радоваться, увидев знакомое лицо?
— Не знаю. Сегодня утром я понял, что вы умеете только рычать.
— Нет. Не только.
Жанет криво улыбнулась: ей до сих пор было стыдно за утреннюю выходку. Человек спас ее от падения и, может быть, от серьезных переломов, а она лишь нагрубила ему в ответ.