Берег тысячи звезд

Петровичева Лариса

– Итак?
– подал голос хозяин кабинета. Он стоял у окна, спиной к Вадиму. Курил. Вадим был очень признателен, что Всеволод Ильич Знаменский сейчас не смотрит в его сторону.

– Извлекли их в одном ломбарде на окраине Москвы, - начал Вадим.
– Отвратительное место. Скупка краденого, одним словом. Монеты сдал какой-то очень цивильный мужик, причем не торговался, цену не набивал. Просто по весу. Пятьдесят тысяч рублей за обе. Сегодня утром. Паспорт он предъявил, приемщик все данные вбил в базу, но когда я начал проверять,

то ничего не обнаружил. Файл полностью удален.

– Запись с видеокамеры сняли?

– Там нет видеокамер, - сказал Вадим. Во рту и глотке пересохло так, словно он несколько дней провел в пустыне без капли воды. Знаменский всегда так влиял на подчиненных.

– Словесный портрет?

Вадим развел руками.

– Приемщик говорит, что очень возможный тип. Хорошо прикинутый, морда стремная, но холеная. Такие бабам нравятся, - Знаменский обернулся, и Вадим поспешил добавить: - Конец цитаты. Я, конечно, попробовал поработать с его памятью, но там все очень основательно поправлено.

Знаменский вопросительно изогнул левую бровь, и Вадим, зная характер шефа, понял, что тот крайне удивлен. Настолько, что даже переспросил:

– Как это понимать - «поправлено»?

– Просто размытый силуэт. Без деталей. Да, человек приходил, но внешность в памяти не отложилась. От слова «совсем».

Знаменский прошел к столу, опустился в кресло и устало придвинул к себе платок с монетами. Вадим терпеливо ждал, глядя на узел галстука шефа. Наконец Знаменский со вздохом произнес:

– Очень плохо, Вадим, это все очень плохо.

Интонации были какими-то старческими и сварливыми. Но для Вадима это был знак того, что официальная часть доклада закончена, и теперь можно сесть и вздохнуть с облегчением.

Он так и сделал.

– Мне эти монеты сразу не понравились, - признался Знаменский. Вадим не мог с ним не согласиться: от тяжелых золотых кружков так и веяло чем-то страшным, диким. Он и сам не понимал, почему монеты вызывают у него такое брезгливое отторжение, почти тошноту. Хотя вроде бы ничего особенного - деньги как деньги. Мужской профиль самый заурядный, прямо скажем. И сова обычная, как в зоопарке. Вадим никогда не считал себя тонкой натурой, но эти монеты внушали ему какой-то неприятный душевный трепет.

– Мне тоже, Всеволод Ильич, - честно сказал он.
– По идее, ничего особенного. Ну мало ли? Сувенирка для какого-нибудь богача-оригинала.

Знаменский усмехнулся. Он, самый уважаемый и сильный маг в этой части света, не слыхал о таких богачах, которые заказывают для себя такие монетки. А уж о верхушке общества он знал все.

Тем более, как такие сувенирчики могли зазвенеть в ломбарде?

– Можно еще раз проверить приемщика, - предложил Вадим. Знаменский только рукой махнул.

– Не стоит, я тебе верю. Лучше проверить видеокамеры на соседних домах. На магазинах, у метро… Он мог обнулить память приемщика, но не всю

технику в районе.

Почему-то Вадим подумал, что Знаменский и сам в это не верит.

– Сделаем, Всеволод Ильич, - сказал он. Знаменский кивнул.

– От этих монет так и разит магией, - устало сказал он.
– Хлеще любой радиации. И это очень плохая магия, Вадим. Скверная.

Вадим утвердительно качнул головой. Он был полностью согласен с шефом. Скверная, да. Именно это слово.

– Это не наша магия, - продолжал Знаменский. Вынув из кармана четки с шариками из темного сердолика, он задумчиво принялся перекатывать их в пальцах. От прикосновения в глубине шариков вспыхивало и гасло насыщенно красное зарево.
– И меня очень пугает то, что у меня под носом сейчас бродит очень могущественный незарегистрированный маг. Чего он хочет, Вадим? Что ему нужно?

Вадим развел руками. На ум пришел старый совет о том, что подчиненный перед лицом начальства должен иметь вид лихой и придурковатый, и Вадим подумал, что, пожалуй, пора напустить на себя лихость и придурь. Уж чего-чего, а этого добра у него всегда было в избытке.

– Найдем да и спросим, - сказал он и поднялся.
– Разрешите выполнять?

***

Спустя два с половиной часа Вадим набрал номер Знаменского и возбужденно прокричал в трубку:

– Шеф, есть! Есть! Мы его выцепили!

Знаменский вздохнул с таким облегчением, словно с его плеч свалился, по меньшей мере, пик Коммунизма.

– Где он?

Вадим позволил себе ухмылку свысока. Маленький человек, ассистент великого мага, он снова обошел на повороте своих хозяев. Это не могло не радовать. Вадим подумал, что вечером на радостях позволит себе что-нибудь из маленьких приятных излишеств.

– Я поехал к тому ломбарду и запустил ежа по следам, - гордо сообщил Вадим. Ежом называлось мелкое поисковое заклинание, и более опытные коллеги Вадима по магическому ремеслу отзывались о нем с искренним презрением: еж часто путался и довольно редко находил искомое. А тут повезло. Очень повезло.
– Короче, он снимает комнату в общаге на юго-западе.

– Ты его видел?
– в голосе Знаменского прозвенели отчетливые металлические нотки, и Вадим сразу же задвинул свое веселье куда подальше.

– Так точно, - ответил он.
– Серьезный тип, Всеволод Ильич. Аура так и брызжет.

– Это человек?
– уточнил Знаменский.
– Не демон, не двоедушник, не перевертыш?

– Человек, - сказал Вадим, и Знаменский снова вздохнул с облегчением. Вадим его прекрасно понимал: связываться с демоном - приятного мало. Он помнил, как два года назад шеф лично работал с кем-то из низших бесов, и впечатления остались весьма и весьма яркими и запоминающимися.

– Тогда даю знак группе захвата, - произнес Знаменский и добавил: - И разрешаю полную зачистку территории.