Беременна от мужа-тирана
Шрифт:
Впервые за два года… Он не кончил в меня. Такое было лишь однажды – в наш самый первый раз. Тогда, в больничной палате. А тут… Это как наказание. Нет! Унижение. Я ему больше не нужна. Ему родит другая.
А я… только что стала бесполезной. Ненужной. Только если для снятия напряжения.
Мирон хватает меня за мокрые волосы, тянет на себя. Ощущаю его тело на себе. Его горячее дыхание.
– Сегодня я прощу тебе твой дерзкий язык. Но в следующий раз…
Следующего раза не будет. Завтра же я уйду от него.
– Смирись, Ярина. Я уже всё решил.
Атласная лента от халата скользит, освобождая руки. И я могу спокойно приподняться. Убрать боль в корнях волос.
– Сегодня, так и быть, поспишь здесь.
Спасибо за услугу, урод!
– Не проспи. У нас с утра важная встреча.
И всё. Больше не сказав ни слова, он отпускает меня. Встаёт с постели и уходит, закрыв за собой дверь. А я, накрывшись одеялом, сворачиваюсь калачиком. И, ненавидя себя, тихо всхлипываю.
Глава 10
С утра с трудом встаю с постели. Запахиваю халат, купаюсь в тишине под душем, наблюдая за стекающей в слив водой и пеной.
Точно так же улетели все чувства, все выстроенные между нами доверительные отношения. Я ведь… нашла в нём опору. Единственного важного человека в моей жизни.
Отец вечно считал меня ошибкой. Из-за того, что я выжила, а мама – нет. Тогда, в пожаре, мы были вместе. И я должна была уйти вслед за ней.
С тех пор он и стал меня ненавидеть. Не ценил. Хранил на будущее, как инструмент. И воспользовался мной, когда Бодров неожиданно решил жениться на мне.
Сначала я была против, а потом… поняла, что такое быть любимой… Что такое ласка, нежность, забота. Пусть она и не проявлялась так открыто, ярко, как у других.
Мирон сам по себе сдержанный человек. Не скажет, что волнуется обо мне, но места себе не найдёт, оборвёт телефон, если я задержусь или не выйду на связь.
По крайней мере, так было раньше.
Человек, выдернувший меня из омута страданий, равнодушия и спасший от одиночества, предал меня.
Разрушил всё одним вечером.
Но я не буду плакать. Наплакалась вчера ночью.
Поднимаю голову, смотрю в зеркало. Лицо отёкшее, глаза красные. Мне придётся немного постараться, чтобы это скрыть перед встречей с его партнёрами.
Моё присутствие там необязательно, но он любит выставлять меня на всеобщее обозрение, будто хвастаясь и говоря, какая у него красивая картинка рядом. Изредка спрашивал моего мнения. Брал за компанию.
И вот сегодня всё то же самое.
А я не знаю, как идти с ним под руку. Как улыбаться остальным, как говорить, что я люблю его.
Пытаюсь понять его.
Неужели он так хочет детей?
Да, я знаю, что он жутко этого желает. Он даже принял неродную ему Ульяну… И хочет своего малыша или малышку.
И всё, что мне нужно, чтобы это сохранить – забеременеть.
Нужно
Этого не произойдёт. Не произошло ни два года назад, ни год назад, ни даже полгода назад, когда мы решились на ЭКО. Потерпели неудачу. Вторую, третью… Решили переждать. Пробовать самим, ожидая чуда…
Не дождались.
Что я только не делала! Я прошла стольких врачей, и у каждого был свой диагноз, который опровергал другой доктор, говоря обратное.
Медицина идёт вперёд, но я всё равно топчусь на месте.
Вот Мирон и не выдержал.
Пусть. Он получит то, чего так хочет. Увидит своего желанного наследника. Но воспитывать я его не буду. Как и терпеть суррогатную мать. Мне плевать, каким образом его сперма в ней окажется.
Шумно выдыхаю, пытаясь собраться.
Сейчас у нас встреча. После неё я еду к юристу, который подготовит мне бумаги о разводе. И дальше…
Посмотрим, что будет дальше. Не хочу загадывать.
Выхожу из душа, сушу феном волосы, которые за ночь превратились в гнездо. Выпрямляю утюжком и, не имея сил на сложные причёски, оставляю их распущенными.
В гардеробе не заморачиваюсь над выбором сегодняшнего наряда. Укороченные брюки, шпильки, обычная майка и безразмерный чёрный пиджак.
Усмехаюсь, рассматривая себя в зеркале. Траурный цвет под стать настроению.
Обычно я крутилась перед зеркалом, оценивая результат, в попытке угодить Мирону. А сегодня… плевать.
Хватаю сумочку, проверяю время. Встала я вовремя. Биологические часы не подвели даже после истерики. Я успела собраться, выйти на улицу и дойти до машины, в ожидании стоящей у ворот.
В салоне уже сидит Бодров. Смотрит в планшет и не отвлекается от него, когда я сажусь рядом.
Сразу отворачиваюсь к окну.
И в ту же секунду на колено падает горячая большая ладонь.
Закусываю губу. Хочется скинуть её с себя, но сдерживаюсь.
Сегодня я буду послушной и хорошей. Если хочу, чтобы он подписал бумаги о разводе.
А пока тихо смотрю на привычные пейзажи, мимо которых мы проезжаем каждый день. Бодров решил жить за городом. Свежий воздух полезен для детей…
– Как спалось одной? – вдруг доносится будничный голос мужа.
Странно. Он всегда едет молча, работая в планшете, и не дёргает меня.
Решил поговорить? Пусть со своей суррогаткой теперь общается.
– Замечательно, – отвечаю ему в тон. – Оказывается, удобно.
Хочется продолжить, сострить. Но водитель всё слышит.
После десятисекундной тишины он сухо бросает холодное:
– Ясно.
Вот и поговорили.
За всю дорогу – всего несколько слов.
Разве так разговаривают супруги? Раньше для меня это было нормальным. Я не отвлекала его от работы. А теперь… мы словно чужие люди. Просто он подбрасывает меня до того же ресторана, куда нужно и ему.