Беременна от Ти(г)рана

Старлайт Риша

Уже в машине этот извращенец начинает ко мне подкатывать.

– Марин, ты слышала что врач сказала?

– Да, у меня низкий гемоглобин и меня надо оставить в покое.

– Ну уж на это не рассчитывай. В покое я тебя не оставлю! Так что готовься к чудесному вечеру! – играет тиран густыми бровями.

– Не буду я ни к чему готовиться.

– Это почему еще?!

– Потому что ничего не будет! – отворачиваюсь к окну.

Тигран резко бьет по тормозам, и я едва ли лбом

не стукаюсь об стекло. Чего творит, идиот?! Кажется слово «идиот» я все же произношу шепотом, ибо он дергает меня на себя.

– Как это не будет?! Врач разрешила мне иметь тебя там!

– Вот пусть ваша врач дает разрешение вам на ее зад! – гневно смотрю ему в глаза.

– Зачем мне ее старые кости, когда тут свежие жесткие ореш-ш-шки?! – шипит мне в лицо.

– У нее нет прав на мои ореш-ш-шки, как и у вас! – рявкаю на него. – Никому не дам дупло в своем орешнике пробивать, слышали?!

– Нет, ты дашь мне! – белки Тиграна наливаются кровью.

– Не дам!

Мы смотрим друг на друга в последней стадии бешенства. Наш конфликт зашел в тупик. Далее возможно только рукоприкладство.

Тигран берет себя в руки первым:

– Мариш, не беси меня! – отпускает мои плечи, тянется переключить коробку передач.

А я понимаю, что надо уходить. Прямо сейчас уходить, иначе моим орешкам вечером хана!

– Знаете Тигран Александрович, я благодарна вам за то, что разрешили провести эти две недели в вашем доме. Но теперь я могу сама снять себе комнату и больше не обременять вас своим присутствием!

– Надоело в тепле жить? В комфорте? В клоповнике давно не жила?! – хмыкает он, но с места не трогается.

– Лучше уж в клоповнике, но с цельным орешком! – восклицаю я, беру сумку и выхожу из машины.

Иду по тротуару, но джип босса нагоняет меня. Тигран опускает стекло:

– Ореш-ш-шки свои не отморозь.

– Пошел ты, идиот! – цежу сквозь зубы.

Глава 12

Минуло еще две недели. Я нашла себе маленькую квартирку, устраивающую меня и по цене и по содержанию. Господи, какое это непередаваемое чувство – жить в собственном пространстве! Мне так его не хватало в последнее время! Давно надо было плюнуть на все и жить самой, без нравоучений родственников и озабоченного неадекватного шефа.

Кстати о последнем. На Тиграна смотреть было страшно. Злой, орущий и рычащий на бедных сотрудников, на его глаза лучше было не попадаться. Он подстерегал меня несколько раз в пустынных коридорах, или на улице подъезжал, но каждый раз я давала ему отворот-поворот и гневную отповедь – берегла свои орешки пуще золотых маминых сережек!

Фигура моя за последний месяц практически не изменилась, а вот токсикоз нет-нет присутствовал.

В начале новой недели Тигран подловил меня в моей же подсобке. Чувствую себя неважно. Утром тошнило, а потом началось головокружение и какая-то слабость. Очень хочется прилечь под одеялко, но делать нечего – лестничный проем меня ждет.

– Прошло еще две недели, - смотрит на меня как сидящий на строгой диете сладкоежка на торт-наполеон.

– Ну да, прошло. – соглашаюсь.

– Если ты мне сегодня не дашь, я взорвусь. Плохо будет всем. Тебе в первую очередь! – рычит он набычившись.

Во-первых, с какой радости я ему вообще должна «давать»? Во-вторых:

– Я себя плохо чувствую, Тигран Александрович. – говорю правду, потому что сил давать ему отпор сегодня нет совершенно.

– То есть не дашь? – внимательно оглядывает меня с головы до ног.

– У меня голова кружится и слабость.

– То есть если я сейчас отвезу тебя к Кире Сергеевне она запросто пропишет еще две недели полового покоя?! – бесится мужчина.

– Я не знаю, что она пропишет, но мне плохо.

Тигран подается ко мне, словно хочет обнять, но потом останавливает себя.

– Черт, я боюсь к тебе прикасаться. У меня из-за отсутствия секса крышу сносит, Мариш!

Зачем он мне это говорит? Чтобы я пожалела его, приголубила, растаяла и ножки свои в разные стороны?

– Иди ко мне! – всё же раскрывает свои объятия. – Постараюсь сдержать себя.

Мужчина обнимает меня, обволакивает собой, окружает своим первобытным запахом, опаляет горячностью. Такие моменты бывают у Тиграна не часто, но именно этим они ценны.

– Кожа да кости, Мариш! – говорит он мне в волосы, ощупывая мою фигурку. – Ты хоть нормально питаешься?

– Да, мне всего хватает. Спасибо, что интересуетесь!

– Мариш, давай все-таки аборт сделаем? – вдруг говорит он все тем же участливым тоном.

– Нет! – гневно отталкиваю я его, нет ну что за человек, такой момент испортить?!

– Смотри как плохо ты переносишь беременность, половой покой опять же!

– Аборта не будет Тигран Александрович, перестаньте пожалуйста! Ребенку уже почти восемь недель!

– Вот, а аборт делают до двенадцати! Я читал!

Смотрю на этого твердолобого дуболома. Неужели из-за своих желаний и аппетитов он готов собственного ребенка, первенца абортировать? А вдруг там мальчик? Его сын, его продолжение, а он так себя ведет!

– Не говорите мне таких вещей Тигран Александрович, наш с вами сын все чувствует, все слышит. Потом сами ему в глаза…

– Да какой сын, Марина? Ты дура? Я видел эту точку на узи, там человеком не пахнет даже, а ты еле живая из-за него!