Беременна по обмену. Дилогия
Шрифт:
– В день твоего похищения мне передали записку, как я уже понял, орден наваитов, в котором они раскрывали тайну, где я могу найти последнюю деталь моей коллекции, – пояснил Аир и посмотрел на меня. – Помнишь, те золотые статуэтки? Это не просто увлечение, Света. Это – жизнь всего моего рода, – он сглотнул и посмотрел на Аришу.
Ребенок спал спокойным сном в переносной люльке, я подозревала, что на неё наложили сонное заклятие, чтобы не пугать. На глаза начали наворачиваться слезы, когда я думала, в какой ужас втянула бедную малышку. Но также я поняла, что Анвэйм и Аир тянут время, используя тщеславие Дарриа-Санхеля на полную.
Делорд продолжил:
– Когда-то давно мой
Стена, созданная необычной магией. Я не мог её пройти. Долго изучав её, пришел к выводу, что она двухпотоковая. Это ведь ты создал преграду?
– Мне нужно было иметь туз в рукаве и средство шантажа на всякий случай, – усмехнулся Дарриа-Санхель, – поэтому я поставил защиту. Кстати, ты ведь понял, что когда Светлана носила ребенка и обладала двумя магиями, она могла пройти через защиту? Но ты не воспользовался этим. Почему?
– Ты мог избавить нас от проклятья? – тихо спросила я, нахмурившись. Аир прикрыл глаза, не став отвечать.
– Он узнал об этом после того, как ты стала обладать двумя видами магии, точнее, твой ребенок, но не захотел говорить. Потому что он действительно стал думать, что может влюбить тебя, он хотел лишить тебя выбора. Что, он уже не такой хороший в твоих глазах? – подначил двуликий.
– Тебя это не касается, – рыкнула я. – Ты играл нашими судьбами, как фигурами на шахматной доске!
– Ну уж прости, мне нужен был сосуд такой же, как и я – двухпотоковый, но в тоже время с противоположным эффектом, чтобы вступить в резонанс и создать некое подобие поля, – хмыкнул он. – И я не испытываю сожаления или жалости, Светлана, учитывая, как этот мир был ко мне жесток. Я родился никому не нужным, меня боялись, но повитуха, которая принимала роды, все-таки сохранила мне жизнь и воспитала как своего, рассказав, как от меня хотели избавиться две стороны, даже собственный отец настаивал на аборте. Лишь мать хотела меня сохранить, но погибла сама. Если бы рядом был де Шалис, он бы смог спасти её так же, как тебя Анвэйм.
План был прост и ясен. Но мне не нравилось в нем несколько пунктов, в том числе пункт с использованием моей дочери и уничтожением магии. Очень и очень не нравилось.
– Если ты заберешь магию, то все люди погибнут, – произнес Анвэйм. – Кто дал тебе право решать?
– Я и не решаю. Это… как же называется… Естественный отбор? – предположил он, пожав плечами. – Может, начнут выживать те, кто рождается без магии? А даже если все умрут. мне плевать. Вы заслужили это.
– Может быть, – согласилась я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. – Может быть, все люди заслужили это тем, что так помешаны на магии, на чистоте магии и прочее. Но ты собираешься уничтожить ребенка, который никак не причастен к этому. Который невинен. Ты собираешься использовать мою дочь.
– Прости, – ответил Санхель-Дарриа, пожав плечами. – Но этот ребенок не родился бы без моего вмешательства. Я спланировал его роды. Можно сказать, что он – мой, а не ваш.
– Да
Я стукнула по куполу, по нему разошлись светлые полосы, а между моими пальцами вновь пробежали искорки и тут же потухли. Я обреченно села на землю и закрыла лицо руками. Нет, этого просто не может быть! Почему Аир и Анвэйм ничего не делают?
Неужели они готовы пожертвовать моей дочерью? Но ведь это ничего не исправит… Все равно этот мир будет обречен!
– Тогда в горах, – произнес Анвэйи, – когда погибли мои родители… Я чувствовал твою магию. Ты спас меня.
– Я был молод и горяч, – ответил двуликий. – Пытался разрушить стену собственными силами, но не мог из-за неуравновешенности магии. Видишь ли, я больше темный, чем светлый. Мне нужен был кто-то такой же, как я, который бы смог находиться со мной внутри купола, но чтобы его магия была больше светлой, чем темной. Я всё просчитал. Это создаст балансовое магическое поле, через которое магия из уничтоженной стены будет входить в меня равномерно. В прошлый раз я едва не погиб: тогда чудом спасся, хотя выброс светлой магии, которую я не смог принять, был огромен. Эта волна прошлась по горам, вызвав обвал. Твои родители оказались жертвами, а ты как-то смог выжить благодаря своей магии. Тогда, видя еще совсем ребенка и осознавая, какая в тебе заточена сила, я понял, что нужно для разрушения моей стены. Магия, уравновешивающая меня внутри границы. Ребенок, в котором, наоборот, светлой магии больше, чем во мне, но она такая же смешанная. Я ждал, пока твоя сила, Анвэйм, достигнет своего пика. И я умею быть терпеливым.
– Поэтому ты не выбрал в своем плане меня? – спросил делорд задумчиво. – Тебе нужен был именно светлый отец для твоего “уравнителя”.
– Не обессудь. Вы же не подеретесь сейчас из-за такой мелочи? Подумаешь.
Столько насмешки в его словах, столько желчи. Внутри сидит маленький обиженный ребенок, но при этом невероятно могущественный.
– В тебе говорит обида, – произнесла я и подняла заплаканные глаза на двуликого. – Неужели ты не понимаешь, что ничего этим не решишь? Почему бы не отступить? Ты – мой брат.
– Не твой, а Аламинты, и то лишь единокровный, – усмехнулся он. – Не пытайся наставить меня на “путь истинный”, ничего не получится. Я давно шел к своей цели и согласен только на могущество. Но, кажется, наш диалог затянулся, – он посмотрел на Аира, – ребенка, пожалуйста.
– Нет, – прошептала я, смотря на делорда, – не отдавай ему малышку. Пожалуйста. Ты не можешь, нет.
– У него нет выбора, – произнес Анвэйм и посмотрел на меня, – ты в коконе. Разбить его извне не получится – магия двуликого слишком сильна, а мой резерв почти пуст. – Я нахмурилась, не понимая Анвэйма. – Лишь изнутри получится разбить его.
Аир медленно шел к Санхелю-Дарриа, а я неотрывно смотрела на Анвэйма. Что он хочет этим сказать? О чем он? Почему он без магии?
Посмотрела на свои руки, вновь обратив внимание на искорки между пальцев. А ведь это не просто покалывания, это – настоящая магия. Магия Анвэйма. Я с ужасом осознала, почему он пуст – он передал магию мне, пытаясь спасти. Разве такое возможно? Я плохо помнила об этом, кажется, что-то такое он мог сделать, например, он же передавал магию нашей дочери.
Но сейчас важно не это. Намного важнее другое – у меня есть магия, если я правильно поняла слова Анвэйма. И те полосы, когда я дотронулась до купола, это трещины. Я вновь приложила ладони, просматривая узор купола. Аир уже протянул Арину, затянутую в магический купол-щит, созданный ею самой, двуликому, но в последний момент в небе раздался оглушительный клекот – через стены пролетел грифон.